Тогда Лянлян обратилась к Ишэну:

– Возьми одежду потеплее. Мы собираемся провести ночь в море, а там будет холодно.

– Если мы так рано выходим, разве не управимся за один день?

– Возле Нью-Йорка очень грязно, поэтому отправимся в открытое море, – ответил за нее мой господин У.

– О-о-о! – Ишэн наверняка подумал, что мы плывем за красивыми пейзажами, но Цзюйланю, очевидно, не нравится грязная вода возле города.

Небо синих и голубых оттенков, белые яхты, плывущие между небом и водной гладью… Оглядываясь по сторонам, нельзя было не заметить, что во всем преобладает синий цвет. Он такой глубокий и такой чистый… Я прислонилась к перилам с подветренной стороны, греясь на солнце и довольно потягиваясь.

Ишэн и Лянлян застыли с серьезным видом, потому что мой милый жених, никогда не стоявший за штурвалом такого корабля, высокомерно отказался от помощи и с инструкцией в руках учился управлять яхтой.

Всякий раз, вычитав что-то из руководства, он то тут же с энтузиазмом брался экспериментировать, как ребенок, управляющий игрушечной лодкой.

– Это же настоящая лодка, не из видеоигры, а я живой человек! – пожаловался Ишэн со слезами на глазах.

Белая яхта шла криво, точно пьяная. Вдобавок время от времени издавала внезапные звуки и выдавала что-нибудь неожиданно, пугая всех.

Чудо-доктор прислонился к переборке и со скорбным лицом слабо спросил у Лянлян:

– Это правда его яхта?

– Да, но… – осторожно начала она, – сегодня он впервые встал за штурвал.

– Ты слышала? – Ишэн пнул меня.

Я кивнула.

– Можешь переубедить горе-капитана? Позаботься о нашей безопасности!

– Нет! Мне кажется, его счастье гораздо важнее безопасности. Не переживайте. Даже если лодка перевернется, он не позволит нам утонуть.

– Шэнь Ло, ты бесчеловечна, несмотря на то, что женщина! Безжалостная!

– Сами-то! Давно знали кто такой Цзюйлань, но ничего не сказали мне. Как ты хочешь дружить дальше?

Прошлой ночью я была слишком счастлива и поквитаться с ними времени не хватило, зато теперь момент подходящий!

– Дело не в нас: начальник приказал молчать.

– Хорошо, веская причина. А что у тебя, Ишэн?

– Если ты слишком глупа, чтобы не замечать таких очевидных вещей, то какое отношение это имеет ко мне?

Я молча смотрела на него. Странностей действительно было много. Просто меня смутило первое впечатление от Цзюйланя, и потому я всегда думала о нем как о нищем. Совсем забыла о том, что окаменелости, проданные за несколько миллионов долларов, были добыты в море. А ему в любой момент доступны эти сокровища. Как же при этом можно быть настолько бедным?

– Когда ты приехала на остров и представилась врачом, ты искала Цзюйланя? – поинтересовалась я у Лянлян.

– Я случайно увидела видео с разделкой рыбы и подумала, что мужчина очень напоминает начальника на старом фото бабушки, поэтому мне сразу захотелось удостовериться в этом.

Старые снимки Цзюйланя могут быть только из 1865 года.

– Ты имеешь в виду… совсем древние фотографии?

– Да. Такая всего одна в нашей семье.

Прошлой ночью мне показалось, что Виолетта знает, кто такой Цзюйлань. Похоже, мое ощущение оказалось верным.

– Много ли людей в курсе? – забеспокоилась я.

– Не волнуйся, почти никто не знает. Даже моя мама. В будущем я займу место бабушки, как она сама говорит.

– А? О чем вы? Что за секреты? – спросил Ишэн с подозрением.

Я состроила гримасу:

– Такие, которых ты не узнаешь.

– Ты о чем-то еще думаешь, кроме как о Цзюйлане? Каким бы красивым твой жених ни был, он все еще мужчина, так что мне неинтересно.

– Это хорошо. По крайней мере, нам не придется соревноваться друг с другом за его внимание.

Лянлян рассмеялась.

– У вас такие чудесные отношения!

Мы с Ишэном посмотрели друг на друга, скривились от отвращения и отвернулись.

– Это и называют «отношения любви-ненависти»?

Я вдруг кое-что вспомнила.

– Видео с Цзюйланем удалила ты?

– Не совсем. Пришлось попросить кое-кого и написать, что весь контент был уловкой, коммерческим ходом. Извини! – призналась девушка.

– Ты обо всем позаботилась, так что мне стоит тебя поблагодарить.

Подозревала ведь, что не он это сделал. Но Лянлян – его человек, поэтому Цзюйлань и взял все на себя.

– Когда ты приехала к нам на ужин, Цзюйлань уже знал тебя?

– Да, хотя впервые мы встретились на острове. Шла за ним на овощной рынок и не могла поверить, каким примерным семьянином может быть тот Регулус, которого описывала бабушка. Пока боролась со своим изумлением, не заметила, как уже он начал следить за мной. Я не сказала ему сразу, кто я, и «принц» принял меня за сообщницу Бувэня. Чуть не убил. Мне стало так страшно, что я тут же назвала свою фамилию, и он отпустил меня. Так я убедилась, что передо мной – Регулус, вот только ему было совершенно неинтересно говорить со мной. Вот и пришлось использовать Ишэна.

Лянлян посмотрела на камень в моем обручальном кольце.

– Вчера вечером, когда Чжоу Буянь увидела твое кольцо, ее глаза просто загорелись! Такой бриллиант не купишь, даже если у тебя есть деньги, а скидки на него тем более не достать.

Она заглянула в кабину и убедилась, что Цзюйлань внимательно изучает экран радара, после чего понизила голос:

– Начальник наверняка сделал это специально. Только не знаю, что его задело больше: что Бувэнь тебя оскорбил или что у него были плохие намерения.

– Цзюйлань не настолько мелочный!

– Не настолько мелочный? Ты знаешь, что это Регулус попросил мою бабушку позвать обоих Чжоу? Даже если бы бабушка вела с ними дела, все равно не смогла бы никого пригласить.

Я была в шоке.

– Сяо-Ло, послушай моего совета: не вздумай при нем поднимать тему поцелуя с Бувэнем. Ты бы видела, как «принц» смотрел на вас, когда услышал об этом.

Вспомнилось, как Цзюйлань схватил мою руку и убрал с плеча Бувэня. В тот момент я не придала этому значения, но теперь все поняла.

– Взгляд был страшный? – Мне стало немного совестно.

Лянлян кивнула и, подражая моим действиям той ночью, наклонила голову и положила руки мне на плечи.

– Ты тогда сказала, что он хотел тебя насильно поцеловать, и крепко сжала его плечи. У Регулуса был жуткий вид.

– Я лишь хотела вызвать отвращение у Буянь к Бувэню!

– Это называется «бить без разбора». Отвращение ведь ты вызвала еще и у Цзюйланя, – насмешливо отметила Лянлян. – Нужно действовать осторожно, если есть риск навредить не только врагу, но и себе!

Я с грустью попыталась вспомнить, не наговорила ли вчера вечером глупостей? И несколько слов Буянь всплыли в моей памяти.

«Ты деревенщина! Думаешь, стала богачкой, раз продала два булыжника? Осмелилась приехать в Нью-Йорк и хвастаться своим богатством в несколько миллионов юаней?! Тогда будь осторожнее, чтобы твоего пустоголового красавчика-альфонса не увела по-настоящему обеспеченная женщина!»

Удивительно, что эта угроза мне так запомнилась.

Ишэн щелкнул передо мной пальцами.

– Что, гнев Цзюйланя тебя уже не пугает? – насмешливо спросил он.

И тут же получил от меня по руке.

– Эти Чжоу богаты?

– Смотря с кем сравнивать. Если с начальником, то они как свет светлячка против света луны.

– Неужели несколько миллионов юаней для них ничего не значат?

– Конечно! Украшения, которые были на Буянь, стоили как раз не меньше миллиона.

Я посмотрела на Ишэна, тот – на меня. Видимо, он понял, что творилось в моей голове, потому что нахмурился и спросил:

– Если несколько «лимонов» для них ничего не значат, то вряд ли все делалось ради двух твоих окаменелостей. Тогда что им нужно?..

Из-за двери каюты донесся голос Цзюйланя:

– Это я попросил Виолетту пригласить их, одна из целей – как раз узнать, чего они хотят.

Мы с Лянлян переглянулись и поняли, что нас подслушивали.

– И только? Мне кажется, должна быть более серьезная причина для приглашения «четы» Чжоу.