Кейл отпустил его и попятился, сжимая руки, чтобы унять их дрожь. Я хотел покалечить его, я хотел избить, возможно, невиновного подростка до полусмерти. Он развернулся и не без труда открыл липкую дверь; зрение затуманилось, хватка ослабла. Люди в кабаке, их смех и голоса казались отголоском сновидения.

Нет никаких предпосылок, что другие юнги предадут своих братьев. Твои подопечные должны быть в безопасности.

Они дюжину раз проверят свое снаряжение в день гонки, проверят лодку перед спуском на воду. Быть может, все образуется, подумал он, рассеянно ударяясь головой о дверную балку под радостные возгласы наблюдателей.

Осознание того, что он собирался сделать с Ютани, казалось ничем по сравнению с чувством, что его парни в безопасности – что их жизни не будут разрушены из-за него. Он нашел свое тепловатое, кислое пиво и потягивал, не чувствуя вкуса.

Тхетма обвил его плечи поджарой рукой и чокнулся с ним, едва не выбив кружку из его ладони.

– Тебе лучше, маленький принц?

Кейл моргнул, возвращая себя к реальности, и улыбнулся. Конечно, его друг наверняка видел, как он выходил на улицу, и просто хотел сказать «лучше, когда поссал», но не суть.

– Намного. – Он огляделся вокруг. – А теперь давай убираться отсюда на фиг. Куда-нибудь, где малость… почище. У нас еще много непотраченных монет.

Тхетма подмигнул, затем произнес громче необходимого:

– Ну, я не уверен, что может знать грязный низколобый фермер, как я, о трате денег. Лучше спроси кого-то из команды Лауаки.

Кейл рассмеялся и так же повысил голос:

– Дело говоришь. Кучка богатеньких баловней, вся их компашка.

Тхетма покачал головой в притворном отвращении.

– Ленивый Лауаки и его изнеженный отрядец. Ну, хоть они смогут найти нам приличный кабак, я уверен.

Лауаки и несколько его парней застонали – от облегчения, наверно. Капитан залпом выпил свое пиво с неподдельной брезгливостью.

– Чертовски вовремя. Пошли, ребята. Оставьте блох.

Юнги обеих команд грохнули своими кружками о стойку, подмигивая кабатчику и употребляя остроты наподобие «спасибо, что угостил мочой, дружище!». Кто-то взъерошил волосы местному выпивохе и похлопал его по спине куда сильнее, чем это можно было счесть безобидным.

В любую другую ночь Кейл сделал бы им выговор, но не сейчас. Впервые с тех пор, как началась эта богом клятая хрень, он официально праздновал.

Каждый шаг уводил их к более богатым районам города. Целью их была Извилистая площадь, названная так оттого, что улицы начинались и оканчивались у зданий, построенных до ужесточения городских законов: старых лачуг и хижин из смешанного леса, окруженных домами из глиняного кирпича и торговыми лавками; парусина и соломенные кровли переходили в многоскатные крыши из красной и зеленой черепицы, а пьяницы, бездомные и работяги смешивались с купцами и затейниками, туристами и влюбленными парочками. Местным это странным не казалось.

Нынче в Шри-Коне отмечали Матохи – первую ночь убывающей луны: время вспомнить о бренной краткости жизни, любить и наслаждаться светом, пока еще можешь. В общем, время для вечеринки. Дети богатых родителей покупали сладости у уличных продавцов; местные женщины приобретали рис и рыбу на ужин своим семьям; иноземцы восхищались красотой города.

Кейл просто попытался расслабиться и не заморачиваться. Пусть он с юнгами провел много времени в том гадюшнике, который Тхетма именовал теперь «У Тору», но луна заливала всё дивным бледным сиянием, и казалось, повсюду на улицах богатство и красота. Пожилые, опрятные на вид мужчины с женщинами помоложе в шелковых платьях сотен цветов и оттенков гуляли и смеялись, оставляя смешанные ароматы духов; патрульные Королевского Дозора в безупречных мундирах улыбались, показывая достопримечательности; а звуки музыки и ночной торговли разносились во всех направлениях.

Группа новобранцев из команды Лауаки, уже какое-то время шептавшихся между собой, подошли к Кейлу, выглядя как никогда похожими на детей.

– Капитан, э-э, брат?

Он приподнял бровь.

– Мы тут подумали, раз уж ты… ну, принц и все такое, не мог бы ты, если захочешь, провести нас в «Огни и небо».

Ах, мы в реальном мире. Я снова один из Алаку.

«Огни и небо» были местом сбора знати, оранг кайя и богатых торговцев. Слухи о предлагаемых там «развлечениях» колебались от непристойных до нелепых, хотя Кейл сомневался, что большая часть из них правда. Чего он ожидал, так это неподъемных цен и кучу важных персон, вперивших взоры в его поддатых юнг.

– Вообще-то я ни разу там не был. Они, наверно, даже не поверят, что я принц. А даже если нас туда пустят, мы не сможем позволить себе выпивку, и уж тем более всякие «развлечения».

Мальчишки надули губки бантиком. Кейл закатил глаза.

– Можем попробовать. Но я бы не стал ожидать многого.

Известие разнеслось по всей группе, и даже Тхетма схватил Кейла и встряхнул его за плечи, энергично похлопал по спине и в целом подбадривал всю дорогу:

– Ты сможешь, брат. Покори их своими чарами принца!

Какими еще долбаными чарами, подумал Кейл. В любую другую ночь он сказал бы парням, чтобы они катились к черту. Но они заслужили это, и, возможно, я тоже.

Они пробирались по извилистым улочкам, привлекая к себе пристальные взгляды, теряясь и спрашивая пару раз дорогу. Внезапно почудилось, что изгибы заканчиваются пробелом в пространстве, одиноким зданием наподобие острова в городском море. Крыши на нескольких уровнях были покрыты замысловатой резной черепицей, хотя Кейл увидел «небесные колодцы» в лоскутном узоре – несомненно, чтобы посетители могли любоваться звездами изнутри. Он услышал тихую струнную музыку, напомнившую ему о танцах при дворе – хотя голос казался женским, а не мужским, – и у него потекли слюнки, когда запах жарящейся свинины и специй усилился. Входные двери, само собой, были обращены на юг – что считалось удачным у жителей Пью, – а нарисованные на каждой створке и оконной раме свирепые боги рычали или наставляли копья, чтобы отогнать злых духов. Взгляд Кейла задержался на крепких с виду мужиках, стоящих у входа. Была не была, подумал он. Будь вежливым, но уверенным.

– Лоа, господа. Добрый вечер. – Он воздержался от прикосновения ко лбу, и они немигающе уставились на маленькую армию парней в мундирах.

– Я принц Ратама. То есть Алаку. И я хотел бы провести внутрь этих солдат. Небольшая награда за их службу. – Он изобразил свою обаятельнейшую улыбку.

Вышибалы даже не взглянули друг на друга, хотя один из них сунул руку в карман, и Кейл решил, что они скорее убьют его.

– Мой принц! – Девушка, вероятно чуть старше него, окликнула из открытого окна, затем восторженно помахала.

Кейл вроде бы узнал ее лицо, но в остальном потерпел фиаско и тупо продолжил улыбаться. Ее лицо на мгновение исчезло, прежде чем двери открылись и летящей походкой возникла она – в комплекте с длинным, пышным черным платьем.

– Как приятно видеть тебя здесь! – Она посмотрела на его мундир, а после заметила юнг, неловко ждущих позади. – И с такой компанией. О боже, мне жаль – ты, наверное, даже не помнишь меня.

Двор. Она была при дворе. Она была… нет, это все, что известно Кейлу. Он почувствовал, как его лицо краснеет.

– Я Мэли. Из рода Санхэры. О нет, не волнуйся, мы официально не встречались, я подруга Лани. Оттого и кажется, что мы друг друга знаем.

Значит, она дочь вельможи. Даже Кейл знал имя Санхэры. Старейшина ее семьи принадлежал к тем редким людям, вроде бы уважаемым большинством, но при этом не проявляющим никаких амбиций. Он владел землей и родней на большинстве островов, и Фарахи не звал его по имени учтиво.

– Что ж, рад познакомиться с тобой официально, Мэли. Мои друзья надеялись посетить сие заведение. Ты случайно не могла бы сообщить хозяину? Может, замолвишь за нас доброе словцо?