Оско быстро выглянул за парапет и вздохнул.

– Там внизу настоящие воины, островитянин, а не просто студенты. Нам понадобится чудо. – Это не было иносказанием.

Разум Кейла вращался кругами, пойманный в ловушку неожиданного известия, в то время как сердце неслось вскачь. Он пытался замедлить его биение и дышать ровнее – пытался не представлять, как его семью, его народ и город пытают и убивают «белокожие гиганты». Но тщетно.

– Мне… нужно время, дай мне минутку.

Брови Оско не придали этому большого значения. Вытащив свой нож, он схватил Кейла за плечи.

– Если я умру сегодня, ты будешь в долгу перед моим народом. Поклянись.

Все казалось таким замедленным.

– Я… клянусь. Я клянусь.

Затем его друг помчался вниз по лестнице обсерватории, преодолевая по две ступеньки зараз, а Кейл попробовал сосредоточиться на своем дыхании. Не вышло. Он попробовал сжечь свои мысли – не вышло.

Я ничто, но важно, почему я действую. Он почувствовал, как по щеке бежит слеза, как влага скопилась в его шраме и сползла куда-то вбок. Твой друг умирает на улице, потому что он пришел сюда, чтобы помочь. Скоро умрет еще больше друзей.

Он обхватил руками голову и закрыл глаза, думая о «чинге», о кормлении мартышек, о своих пальцах ног в горячем источнике Бато и об уроках Андо. Он попытался сесть на пляже со своими братьями и наблюдать за волнами, представил, как смотрит на свое тело со стороны, сосредоточившись на чем-то одном. Ничего не сработало.

Асна отступил назад, чтобы студенты оказались между ним и людьми с луками. Все верно, красавчики, подумал он, будьте полезными.

Он взглянул на вершину башни, не удержался от мысли, как пригодились бы несколько удачно брошенных гигантских сосулек, и наполовину надеялся, наполовину ожидал увидеть наемных убийц пронзенными там, где они стояли. Ничего не произошло.

– Удача есть большой хрен, – изрек он, развеселившись и не заботясь, догадываются ли враги, по какой именно причине. В парочке пацанов он распознал учеников боевых искусств, глумившихся над его одеждой, и перед тем, как умереть, хотя бы насладится, убивая их.

– Вам пущу кровь первыми, – заявил он, указав на них. Студенты подкрались вперед, полувоздев руки, словно заставляя двигаться других. Это были тупицы, лишенные боевого порядка и наступавшие поодиночке. Вне сомнений, жалкие обоссанные трусы, которых Асна Великий мог бы убивать весь день, будь при нем чертов меч.

Он прекратил отступать и отцепил тонкий, утяжеленный метательный клинок, откинув его назад, готовый к броску. Все пацаны остановились.

– Я есть Асна Фетлан Иша-Фетнал. Я не убегаю. Уйдите, и я пощажу ваши бабские жизни.

Потные студенты переглянулись, сжимая свои мечи и наклоняясь, как будто для прыжка вперед.

Асна рванулся и метнул один нож, затем другой, припрятанный в ладони, один за другим – но не в тех пацанов, которых посулил убить первыми.

Не глядя, попал ли в цель, маневрируя так, чтоб заслонять лучникам обзор, он развернулся и побежал.

Оско встретил его на лестнице, спускаясь.

– Куда это ты намылился? – вопросили они почти в унисон и почти одинаковыми словами.

– Кейлу нужна минутка.

Асна недоуменно потряс головой.

– Следующая минутка будет очень долгой, первый друг.

Брови Оско вроде бы согласились, но он расправил плечи.

– Мы либо выживем, либо нет. Давай убьем парочку у входа. Может, нам достанется меч.

Асна открыл рот, но не придумал, что возразить. А вообще-то идея хорошая.

Вооруженные только ножами, нападающие прислонились спинами к стене по обе стороны от открытых ворот и стали ждать. Каменный проход был узким, и между толстых плит могли поместиться лишь двое. Снаружи захрустел гравий, когда студенты двинулись вперед медленным, настороженным шагом.

– Настоящие воины ждут. – Оско вытянул шею, чтобы увидеть. – Они захотят посмотреть, с чем имеют дело. Их пять или, может, шесть.

В сводчатой арке эхом отдались шаги, когда первая пара вошла в туннель. Асна отцепил из-под рубашки еще два метательных ножа, взглянув на друга, чтобы дать ему знать. Кивок последовал мгновенно: явное взаимопонимание.

О мой друг, кто б ты там ни был, мы или славно умрем здесь, или же вместе прольем реки крови.

Он вышел из укрытия и сделал бросок. Ни у того, ни у другого парня не было щита или лат, и первый клинок вонзился в предплечье, а второй – в плечо. Хотел бы я тот дерьмовый лук, подумал Асна, но и эти сойдут.

В панике двое раненых шагнули вперед, или, возможно, их толкнули. Так или иначе, они проковыляли через вход, неуклюже держа клинки.

Оско дернул первого за нелепый пучок волос на макушке, глубоко вогнал свой нож, после чего швырнул врага на землю и продолжил колоть.

Асна схватил другого за здоровую руку и ткнул его в горло. Парень замахнулся раненой рукой, но промазал, и клинок лишь задел мешковатый, яркий лоскут шелков Асны. Он схватил меч врага и втолкнул того обратно в туннель. Два других подхватили товарища и скрылись.

Снова прижавшись спиной к стене, Асна увидел, что Оско таким же образом вооружился и теперь только придавливал ногой свою дергающуюся в предсмертных корчах жертву.

– Следующий! – крикнул Асна, затем наклонился, чтобы забрать свой нож, и подмигнул другу.

Амит привалился к стене обсерватории и посмотрел на свою рану. Мое легкое не задето, решил старик, но чувствовал себя… странно.

Дышать он мог, но стрела, казалось, вытягивала все его силы. Он задумался, случайно ли подстрелили его, или начальник разведки Джун решил воспользоваться моментом, чтобы избавиться от «любимого» старого дядюшки императора… Впрочем, это не важно.

Один из наемников Джуна присел на корточки и оглядел Амита, затем прояснил ситуацию; судя по его акценту, он был откуда-то с Севера, из-за пределов столицы:

– Мне жаль, Советник. Ты очень великий человек; убивать тебя – не удовольствие. Только долг. Понимаешь?

Амит кивнул, потому что действительно понимал и не испытывал ненависти.

– Мальчик, – выдавил он, – если пощадишь его, разбогатеешь.

Он услышал медленный звон лезвия, покидающего ножны, затем вздох человека, жалеющего, что не вправе согласиться и даровать умирающему старому воину немного душевного покоя.

– Извини, генерал. Мои приказы ясны. Что такое человек без верности, а?

Амит был полностью согласен и почувствовал симпатию к своему убийце. Он прислонил голову к холодному камню и услышал звуки борьбы внутри ворот, студентов, кричавших от страха, гнева и ужаса смерти, взывающих к наемникам.

– Твоим… друзьям… нужна подмога, – заметил он с ноткой веселья.

Убийца опустился на колени и снял свою маску достаточно, приблизив лицо, чтобы его можно стало рассмотреть. Он тоже казался веселым.

– Даже тупой клинок имеет свое применение, да?

Амит попробовал засмеяться, но стало больно. Это были его слова, написанные давным-давно, в его самой первой книге о войне.

Назло боли он потянулся, чтобы положить руку на плечо своему убийце, затем посмотрел ему прямо в глаза.

– Да здравствует Император.

Он отчаянно надеялся, что этот мужчина осмыслил все годы борьбы, всю кровь и служение, хаос, ужас, боль, славу и смерть. Он хотел, чтобы понял хоть кто-то.

– Да здравствует Император, – согласился убийца, возможно, даже с влажным блеском в глазах. Он отвел руку назад, готовый вонзить нож прямо в сердце Амиту.

А затем мир сошел с ума.

Кейл вовсе перестал думать и в этот момент обрел покой. Я не властитель мира. Я не управляю судьбой островов на противоположном конце света или выбором других людей. Я управляю только собой.

Он подошел к краю крыши, не обращая внимания на свистящие стрелы, и прыгнул. Сперва он решил, что лучше просто умереть – отдать убийцам их победу, чтобы Асна и Оско, возможно, смогли выжить.