— Ну что, бандит? Кажется я нашел свою Снегурочку.

Бельчик перестал трястись. Смотрит на меня желтыми глазами, будто хочет чего-то.

Мне кажется, если бы он умел говорить, то обматерил бы меня и всех двуногих. Я понимаю его, то как с ним поступили — мерзко. Не нужно тебе животное — под елку то, на мороз, зачем?

— Что смотришь? — вздыхаю я. — Не понимаю я ничего.

И развожу руки, чтобы котенок понял хоть так. Мелкий нерешительно поднимается с подушки и подходит к краю дивана. Смотрит опасливо. Ну да, тут высоко. Прыгнуть вниз вряд ли решится.

Беру с дивана большую подушку и кидаю ее на пол.

— Так лучше?

Кот оценивает мою идею и прыгает вниз.

— Молодец! — хвалю его и слежу за своим непрошенным гостем.

Бельчик начинает вылизывать себя, а потом резко по-кошачьи дергается, шерсть вздыбливается и передо мной предстает очаровательный белый пушистик, как облако.

— Так вот ты какой! — с восхищением произношу я. — Ох и помотала тебя жизнь, брат.

— Мау.

Неожиданно мне в голову прилетает мысль.

— Так ты должно быть голодный?!

— Мау.

— Понял ошибку. Исправляюсь.

Захожу на кухню, питомец следом. Ставлю на пол тарелку и достаю молоко. После недолгих раздумий наливаю его в небольшую кастрюли и слегка подогреваю. Выливаю в миску и котенок принимается лакать.

Себе решаю сделать бутерброд: достаю хлеб, докторскую колбасу и сыр. Сооружаю нехитрое блюдо и подношу ко рту, но останавливаюсь, видя то, с какой мордочкой на меня смотрит Бельчик.

Отрезаю ему кусок колбасы и кладу в теперь уже пустую миску. Котенок, с рычанием, принимается есть.

В итоге, целый день мы проводим вдвоем, постоянно поглядывая на время. Котенок, видимо после стресса, практически весь день спит. Спускается со своей подушки только несколько раз. Я организовал для него туалет из старых газет и он, как самый порядочный гость делал все свои дела туда.

Сам же я несколько часов потратил на подготовку к экзамену, который будет через пару дней. Я не особый фанат учебы, но насчет этого у отца всегда было все четко. Красный диплом он не требовал, но впрягаться за сыновей бы не стал. Поэтому все мои оценки — дело только моих рук.

Не могу сказать, что я всегда был прилежным студентом. Но в арсенале нет ни одного неуда.

Так увлекаюсь подготовкой, что не сразу обращаю на время. А оно перевалило уже аж за семь часов вечера. Маша говорила, что придет после пяти.

Тревога закрадывается в сердце, но где искать девушку? Никаких контактов она не оставила, куда точно поедет — не сказала.

Пол часа провожу под окном, вглядываясь в прохожих. Мою Снегурочку сложно спутать с другими, уж больно она яркая и заметная, но ее хрупкого силуэта нигде не видно.

Наливаю котенку воду в миску и говорю:

— Никуда не уходи.

Бельчик поднимает на меня взгляд, в котором пробегает сомнение по поводу моей адекватности. Во-первых, я дошел до того, что говорю с котом, во-вторых, как кот уйдет? И самое главное, зачем ему это делать?

Пишу записку “ушел тебя искать, если читаешь это — дождись меня” и приклеиваю ее на дверь квартиры. У нас спокойный дом, все соседи тихие и интеллигентные, поэтому сорвать не должны.

Накидываю куртку и выхожу на улицу. Уши моментально обмерзают, поэтому натягиваю шапку. И думаю о том, куда отправиться? Далеко от дома уходить не хочу, поэтому прохожусь рядом с соседними домами.

В итоге, моя пропажа находится в двух кварталах от дома.

Маша сидит на лавочке у подъезда, вся трясется и рыдает, вытирая варежкой щеки.

— Маш, — тихо говорю я и становлюсь напротив нее.

Снегурочка моргает несколько раз, приводя зрение в порядок, а потом кричит:

— Ты-ы! Ты обманул меня!

— Машка, да ты чего? — удивляюсь я. — Что случилось? Почему ты сидишь тут? Тебя обидел кто-то?

В голове рой мыслей и испуг за девочку. А вдруг ее и вправду обидели?

Маша заикается, пытается столько всего сказать, но я чувствую, как ее трясет. Интуитивно притягиваю ее к себе и прижимаю, что есть сил.

А она — ледяная. Ну реально Снегурочка. И хрупкая такая, нежная. Утыкается носом мне в грудь и продолжает плакать.

— Я пришла к тебе. Стучу, звоню, а мне не открывает никто. Где ты был, Денис? Я же сказала, что приду после пяти! А ты ушел. А мне некуда идти понимаешь? Вещи и ключи от комнаты у тебя остались. Вот я и сидела тут, ждала тебя. Э-эх, ты.

И давай снова реветь.

— Ну что ты рева-корова? — жюрю ее с любовью. — Машунь, ты домом ошиблась. На пару кварталов так.

— Что? — шмыгает носом в последний раз и поднимает глаза на меня.

Даже в темноте я вижу голубизну ее глаз, в них, как в омуте хочется утонуть. Не сдержавшись, поднимаю руку и глажу ее по мокрой щеке, собирая слезы.

У нее ледяная кожа, надо срочно спасать девочку, иначе, как в Морозко, замерзнет, поцелуем не добудиться.

— Значит, я адресом ошиблась? — шепотом.

— Да. Пойдем домой, Маш. Там Бельчик тебя заждался уже.

Первый квартал Маша идет сама, но на втором ее ноги подкашиваются и я подхватываю ее на руки.

— Ой, — пищит она и сжимается.

— Ничего не ой, — твердо говорю я. — Так мы быстрее дойдем. Тебя срочно надо согреть, Марусь.

На это мое “Марусь” девушка никак не реагирует и я понимаю, что надо спешить.

В квартиру захожу быстро параллельно сорвав с двери записку. Сажаю свою Снегурочку на пуфик и помогаю снять верхнюю одежду. Маша трясется. Как бы не перемерзла девочка. Хотя о чем это я — ясно, что все не очень хорошо.

Захожу в ванную и включаю горячую воду.

— Маш, — выхожу в коридор и зову ее.

Она до сих пор сидит на пуфике и трясется. Поднимает на меня блестящие глаза, а у меня сердце до боли сжимается.

— Там ванна набралась, тебе нужно согреться. Я сейчас принесу тебе чистое полотенце и свою одежду, хорошо, Мань?

— Нет-нет, — сразу начинает протестовать и даже руками машет. — Это неприлично!

— А прилично с жаром и ангиной свалиться?! Тем более тут кроме нас нет никого. Перед кем неприлично? Перед Бельчиком? Поверь, он поймет тебя как никто другой.

Маша смотрит на меня в нерешительности, но не спорит, а я иду в другую комнату, нахожу свежее полотенце и беру свои домашние брюки, футболку, свитер и теплые носки и отправляюсь назад.

Девушка стоит в ванной комнате, дверь открыта. Не ней все тот же костюм Снегурочки, ничего не сняла с себя.

— Вот, Маш. — держи.

Кладу на тумбочку вещи и говорю:

— А теперь марш в ванную! Только двери не замыкай, пожалуйста. Без предупреждения я не войду, но не хотелось бы выламывать дверь, если тебе станет плохо.

— Х-хорошо, — с дрожью в голосе произносит она и я спешу удалиться.

В общей сложности Снегурочка оттаивает в ванной около получаса. За это время я успеваю в десятый раз накормить кота. Надо бы узнать, что вообще едят эти животинки? Не могу же я постоянно кормить его колбасой и молоком?

Грею чайник и жарю омлет.

Как раз в этот момент выходит Маша.

Я замираю, не в силах отвести взгляд. От ее чистых и ясных глаз, румяных щек и алых губ. Моя одежда смотрится на ней как балахон, но это даже красит ее, делая какой-то… моей.

— С легким паром! — произношу я.

— Спасибо, тебе Денис большое. За все. И за Бельчика, и за меня.

— Брось, Маш. Как я мог поступить иначе? Ты, наверное, голодна? Садись, я пожарил омлет и сделал чай.

Девушка смотрит на тарелку с едой голодными глазами и я понимаю, что ей неловко. Подхожу ближе и беру за руки, притягивая к столу. Котенок тут же понимает, что приоритеты поменялись и подходит к моей гостье, начинает тереться об ее ногу. Маша поднимает котейку и сажает себе на колени, гладит нежно и аккуратно, отчего котенок откровенно начинает балдеть.

Мария нервно улыбается, но садится.