Главное, что он реагирует на мои слова, значит, верит мне, а я пришел сюда именно за этим.

Разместившись с вещами и подписав с агентом договоры на съем жилья, мы с Алексом, моим новым охранником-приятелем отправились в соседний ресторанчик.

Сами еще сыты после императорского обеда в Ливадии, хочется осмотреться вокруг себя и понять, что нам может предложить столица курортного отдыха императорского Крыма.

Пошли по форме. Уже понятно, что это привлекательно для женщин и заодно гарантирует отсутствие остальных проблем. Даже сильно загулявший купчина, охамевший в край от кучи своих денег, не посмеет что-то сказать благородным по форме.

Да и не благородным офицерам тоже.

Ну, это наверно, пока не имелось возможности такой вариант как-то проверить.

Вечером мы с Алексом, который барон какой-то там, уже познакомились с нормальными женщинами творческого направления и весело с ними загуляли. Деньги тратим мои, то есть, императорские, особо не разбрасываемся ими, но и не экономим.

Не разбрасываемся — это потому, что мы — молодые и веселые офицеры, в меру симпатичные и очень романтичные. Таким так уж широко гулять не требуется, чтобы выглядеть обаятельными кавалерами.

Тем более, с одной шикарной и второй хорошей квартирами под рукой все гораздо проще налаживается.

Офицеры императорской охраны не так много жалованья получают, рублей восемьдесят оклад и пусть премии от самодержца часто бывают, не больше ста двадцати в месяц выходит.

Служба при дворце считается достаточно престижной, потому что дает хорошую репутацию для дальнейшего продвижения по карьерной лестнице. Раз при дворце отслужил без нареканий и залетов — значит, серьезный и выдержанный офицер. Проверен лично императором.

У приятеля барона есть еще какая-то финансовая поддержка от семьи, но, без императорских денег и моего участия он бы точно такую развеселую жизнь не потянул.

А так нанимаем извозчиков и таксомоторы, катаемся пить шампанское в горы утром и вечером, любоваться закатами и видами Крыма прекрасными. Играем в карты по вечерам, барон частенько проигрывает, я немного выигрываю и в общем выходим в ноль.

Прожил так две недели, уже определившись с постоянной подругой, хорошенькой брюнеткой лет двадцати двух, достаточно эмансипированной для этого времени и желающей пройти всю длинную дорогу чувственных удовольствий.

С нормально обеспеченным и весьма опытным в этом деле кавалером.

А кто здесь может сравниться с моими современными навыками и познаниями? Пусть мне по внешнему виду не двадцать лет, но и больше тридцати не дают пока.

Полина приехала к родственникам, быстро поругалась с ними и упорхнула ко мне жить.

— О такой жизни с легкими, ни к чему не обязывающими отношениями я и мечтала всегда. Как только теперь поняла, — заявила она мне как-то на завтраке в миленьком кафе.

— А как же брак и много красивых детей? — улыбнулся я.

— У меня маман родила только одну дочку и это оказалась я. А ведь уже второй раз замужем. В Москве на такое смотрят все еще весьма неодобрительно, — рассказывает она кусочек своей жизни, — Но, мне на это наплевать.

Что мне в ней нравится, кроме лица и фигуры, так это веселый, совсем необременительный характер и умение радоваться жизни в любой момент времени. И никакого мещанства.

— Как ты добралась до Крыма? — спрашиваю я потом днем совсем голенькую девушку, из-за занавески выглядывающую на улицу.

— Меня забрали дядя с тетей, когда приезжали в Москву. Потом дядя стал как-то слишком заботливо ко мне относиться, тетя начала ревновать. Я решила, что мне пора уйти от них и вышла с вещами на набережную. А там вы с Алексом подошли и предложили свою помощь, — вспоминает она историю нашего знакомства.

Ну, пока Полина не пытается меня обмануть ни в чем, как я отчетливо чувствую, и этим мне очень импонирует.

Все так и получилось, барон заметил на скамейке пытающуюся сдержать слезы красивую девушку, мы предложили ей помочь и вот уже неделю она живет у меня в квартире.

— Как же ты не вышла замуж в семнадцать-восемнадцать лет? Такая красотка и из приличной семьи?

— У меня здорово эмансипированная матушка. Она мне говорит, чтобы я выучилась и только потом заводила детей, — Полина голышом беззаботно садится в кресло-качалку, — А отчим уже несколько раз пытался выгодно пристроить меня. Он — важный чиновник при городской управе и хочет за мой счет упрочить свое положение.

— А ты что же? — удивляюсь я.

— Как-то женихи мне не понравились ни разу, скучные и закрепощенные люди, все за тридцать лет. Вот я всем и отказала, — просто объяснила мне свою жизнь девушка и запрыгнула мне на шею

— Ну и правильно. Нужно погулять, набраться опыта, а потом можно и гнездо начать вить, — поддерживаю я ее морально.

Через две недели меня вызвали к императору, теперь он принимает меня в своем новом дворце, в рабочем кабинете.

Внешне он сейчас немного похож на человека, который прошел у судьбы по самому краю и возвращается к жизни.

— Как вам Ялта, Сергей? — интересуется император после моих приветствий.

— Прекрасное место, солнце и море, все отлично, государь.

— Вот и славно. Я тоже счастлив, что вернулся в Ливадию. Благодарю вас за то, что я так изменил жизнь своей семьи и могу проводить с ними больше времени, — вот так, даже с чувством, произнес Николай Второй.

— Счастлив вам услужить, ваше Императорское Величество! И вашей прекрасной семье! Как цесаревич?

— За него особая благодарность! Радуется теперь жизни за все свои недели и месяцы, которые был вынужден проводить в постели! Падает как специально, бьется руками и ногами, наслаждается своей новой свободой. Как вы думаете, болезнь может вернуться?

— Даже и не знаю, государь. Хотел бы вас успокоить и сказать, что цесаревич излечен. В принципе артефакт лечит окончательно, раз и навсегда. Однако, если лечение поменяло только состав крови, а вырабатывается она все равно прежней, возможно, что придется проводить лечение раз в какое-то время. Случай такой болезни — редчайший такой диагноз, поэтому никакой статистики у меня нет. К сожалению, сам я не позаботился подготовиться более основательно. Впрочем, думаю с большой долей уверенности, что Алексей вылечен полностью. Для подтверждения стопроцентного результата необходимо наблюдение в течении нескольких месяцев.

— Да, мы будем молиться всей семьей! — горячо, с чувством глубокой веры, высказался император.

— Я вот что хотел у вас узнать. Что вы можете сказать еще про грядущие события? Что нам ждать? — спрашивает он после этого.

— Все, что у меня записано, государь, я изучаю каждый день и сразу же сообщу вам о любой важной новости, если увижу ее в своих записях. Значит, впереди у нас выборы. Сто пятьдесят три или четыре места получит Союз 17 Октября Гучкова без него самого. Пятого ноября на выборах в Америке победит Вудро Вильсон. Вот, в общем-то и все важные новости в ближайшие месяцы. Первая балканская война нас тоже ждет с октября.

— Да, с Гучковым нехорошо получилось, Сергей. У вас было знание о его грядущем убийстве? — вдруг заводит свою миролюбивую шарманку император, — Вы могли его спасти?

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!

Тут, значит, стараешься, закалываешь личного врага императора, а тот берет и еще сочувствует убитому за дело.

— Было, государь. Однако, я не стал спасать его. Думаю, вы понимаете, почему именно.

— Тогда очень странно получается. Он должен был принять у меня отречение в марте семнадцатого года, как написано в вашей брошюре. Но, уже не примет, потому что убит у своей квартиры. Как вы можете объяснить такое изменение в его судьбе?

Ого, Николай Второй выявил несоответствие в прогнозируемом будущем и теперь, кажется, намекает мне на то, что это моих рук дело. Я бы и сознался чистосердечно, однако, мое чутье мне подсказывает, что это явно не та правда, которая ему требуется.

Он поделится с супругой этим знанием и, вполне возможно, их отношение ко мне серьезно ухудшится.