– Как дела, командир? – он пытался что-то ответить, но издал лишь булькающий звук. Глаза открывались с трудом, он лежал всё в той же капсуле только теперь она была доверху заполнена жидкостью, и при этом он почему-то мог дышать. Он шевельнул рукой, жидкость оказалась приятно-мягкой на ощупь, но плотнее воды – этакий жидкий кисель, правда совсем прозрачный. От такого сравнения ему сделалось смешно, он улыбнулся и пошевелил ногами. Ноги его слушались! Он качнулся всем телом и почувствовал себя пловцом на волне. – Притормози, командир, а то вылетишь на пол! – Из-за стекла ему улыбался Денис. – У нас всё получилось, поспишь ещё денёк в капсуле и будешь свободен! – спать и правда хотелось.

Следующее пробуждение случилось уже в палате. За окном шёл снег!

– Как ощущения? – с улыбкой спросил Денис.

– Настроение отличное! – признался он и сладко потянулся, пошевелил ногами, согнул, разогнул. – Смотри-ка, работают! – с восхищением взглянул на врача.

– А то! У нас здесь всё работает!

– А рука-то не выросла, – попенял он, показывая из-под одеяла короткий остаток плеча, раньше на эту тему он и разговаривать спокойно не мог, а теперь вот шутит.

– Ну, ты и нахал, братец! – поддержал шутливый тон Денис. – Мы ему ноги можно сказать соорудили, а он ещё и руку требует. Руку сначала отработать надобно.

– Ты это серьёзно?

– Вполне! Подопытным пойдёшь?

– В каком смысле?

– Наши спецы тестируют новую линейку протезов, поучаствовать хочешь? Предупреждаю, гонять будут нещадно! Нагрузки как на военном полигоне.

– Годится! – сразу согласился он. – К полигону мне не привыкать!

– Вот и ладушки! – врач удовлетворённо потёр руки. – Завтра и приступишь, а сегодня отдыхай. Это тебе на память, – он поставил на прикроватную тумбочку прозрачный флакончик, на дне которого лежал металлический осколок размером с чечевичное зёрнышко.

– Надо же, маленький, а столько проблем, – проворчал Егор с неприязнью поглядывая на «подарок». – Денис, а снег давно идёт? – заинтересовался он, уводя разговор с неприятной темы. Не хотелось ему омрачать воспоминаниями столь чудесный день.

– Уж пару недель, осень же.

– Когда выезжали дождь был и листья зелёные.

– Так, то у вас «там» – листья, а у нас «тут» – сугробы!

– А мы где?

– Это Сибирь, детка! Самый её как говорится север, – усмехнулся врач.

– Как же я тут оказался?

– Как, как? Воздушным транспортом, по-другому никак! Ты проспал всю дорогу. Прости, Егор, у меня дела, а ты давай осваивайся! Лежмя не лежи, но и бегом не бегай, – подмигнул ему Денис и вышел.

Егор повернулся с боку на бок, привычной боли в спине, что неотступно сопровождала его в последнее время, не было и это уже казалось счастьем. Он осторожно, всё ещё не доверяя своему телу сел на кровати, посидел, покрутился из стороны в сторону, прислушался к своим ощущениям, ощупал рукой спину в поисках послеоперационного шва, закрытого повязкой, но, к удивлению, ничего не обнаружил, разве что слегка болезненный участок кожи. Он недоумённо пожал плечами, встал и медленно прошёл к окну. Взгляд остановился на белой сове, что, не мигая взирала на него своими жёлтыми глазищами с пушистой лапы заснеженной ели. Похоже и правда север.

– О! Сосед проснулся! – услышал он голос, стена отодвинулась, являя рыжую кучерявую голову улыбчивого паренька. – Я Зазик, – представился он. – Можно Азиз, но Зазик привычнее. Пойдём на завтрак что ли!

– Ты что, сквозь стены ходишь? – усмехнулся он, мальчишка был занятный, чем-то похож на молодого весёлого танкиста, с которым он познакомился в первый свой боевой выход, наверное, потому и запомнил. Они возвращались с задачи, уставшие, грязные, промокшие и начался обстрел, залегли в лесополосе. А тут выезжает шальной рыжий на танке и орёт: «Давай за мной!» Сам разворачивает башню и лупит. Они само собой воспользовались предложением и укрываясь за танком выскочили из опасной зоны, а после на броне домчались с ветром и грязью, подгоняемые вражеской артой. Про безбашенного рыжего танкиста много баек ходило. После они ещё пересекались несколько раз, но подбили говорят, танк рыжего выгорел дотла. А он даже имени его не спросил.

– Егор, ты что, меня не узнал?! – расхохотался парень.

– Рыжий танкист?!

– Ну, да! Помоги мне! – Зазик крутил головой пытаясь протиснуть плечи.

– Сейчас! Что же ты сквозь стену ломишься?

– Не стена это, а ширма, её сдвинуть надо, а у меня не получается, руки заняты, – совместными усилиями ширма сдвинулась, открывая точно такую же палату, он молча смотрел на рыжего. Парень опирался на костыли, одной ноги не было вовсе, а вместо другой из-под пижамных штанов выглядывал металлический протез необычной конструкции. Единственной уцелевшей конечностью была левая рука, которой он опирался на костыль, от другой руки осталось едва ли три четверти, ею он каким-то образом удерживал второй костыль и при этом Азиз излучал искреннюю радость и веселье. – Если устанешь от меня, не парься, просто закрой ширму и всё! Пойдём есть! – и рыжий бодро поскакал к двери.

– Говорили, что ты погиб вместе со всем экипажем.

– Не дождутся, – хихикнул рыжий. – И про экипаж врут, живы все, – Зазик притормозил у двери, ожидая пока та откроется, они здесь похоже были на фотоэлементах, что значительно облегчало передвижение инвалидам.

– А что произошло? – ему было интересно, как рыжему при таких увечьях удалось выжить, кровопотеря-то огромная. Меж тем из коридора они свернули в трубу тоннеля, на удивление светлого, хотя лампочек Егор как ни вертел головой обнаружить не смог.

– Какая-то дрянь в танк прилетела, а я на башне сидел, – охотно отозвался рыжий. – Повезло, что машина дала ходу и удар пришёлся по касательной, вот башню и снесло, вместе со мной. Аллах велик! Чеченские братья неподалёку оказались, меня сразу жгутами обвязали и доставили в госпиталь, после я уж сюда попал, – беззаботно рассказывал он словно речь шла не о его жизни, а об очередном приключении, коих в его безбашенной службе похоже было предостаточно. – Ну, открывай! – Зазик хитро прищурился, остановившись у большой двустворчатой двери с иллюминаторами, что напоминала вход в особо опасную зону.

Почувствовав подвох, Егор осторожно прикоснулся к двери и створки вдруг разъехались в стороны, наполнив пространство многоголосьем шумного зала.

– А чего, сама не открывается? – удивился он.

– Для нас это запретная территория. Мы в самоволке. Никому ни слова, – шёпотом предупредил рыжий прохиндей и попрыгал вперёд. Егор смотрел по сторонам не понимая, где он оказался, на больницу это место походило меньше всего.

Огромный зал с купольным сводом был разделён на зоны с разнообразной растительностью и фонтанами, где располагались небольшие кафе, магазинчики и просто уютные уголки для отдыха.

– Что-то непохоже на больничную столовую, – с издёвкой проговорил Егор.

– А разве я говорил про столовую? – парировал рыжий. – Я знаю местечко, где готовят дивное мясо на углях, сочное с румяной поджаренной корочкой, – от этих слов рот Егора сразу наполнился слюной. – Больничная еда от нас ведь никуда не денется? Её, кстати, тоже готовят отменно.

– Ладно, веди к мясу, – согласился он.

– У нас с тобой на двоих пара ног и пара рук, – размышлял рыжий лавируя между деревьями в кадках по одному ему ведомому маршруту. – Нужно занять место поближе к жаровне.

– Азиз, ну, где ты пропадаешь?! – крикнула молоденькая девушка с двумя хвостиками, что торчали забавными рожками и помахала ему рукой.

– О! А нас уже ждут! – он подмигнул Егору и направился в её сторону. За длинным деревянным столом с деревянными же лавками сидела группа молодёжи. Полная приветливая женщина в костюме трактирщицы по-матерински обняла Зазика и чмокнула в щёку.

– Ты сегодня с другом? – она одобрительно глянула на Егора. – Ребятня тебя уже заждалась.