Её нижняя губа дрожит, когда она качает головой.

— Нет, но я так сильно хочу Вас.

Я рычу и сильно кусаю ее за плечо, оставляя отметины там, где мои зубы вонзились в плоть.

— Повернись, - приказываю я.

Она делает, как сказано, показывая мне свою спину и небольшой порез, который я нанес. Я провожу большим пальцем по крови, размазывая ее по коже. Потребность быть обнаженным и чувствовать ее кровь на своей коже заставляет меня раздеться: сначала я снимаю галстук, рубашку и пиджак, бросая их на пол. Затем расстегиваю молнию на брюках, наслаждаясь тем, как Камилла напрягается при этом звуке.

Нож со звоном выпадает из моей руки на каменный пол.

— Я собираюсь уничтожить тебя, Камилла. Ты уверена, что готова к этому? - Спрашиваю, снимая брюки и обувь, оставаясь в одних обтягивающих трусах.

Она оглядывается через плечо, зажав нижнюю губу между зубами.

— Лицом вперед, - рявкаю я.

У нее перехватывает дыхание, и она неохотно продолжает смотреть вперед.

— Я готова ко всему, что Вы приготовили для меня.

Я сбрасываю трусы на пол и откидываю их в сторону, мой член напряжен и тверд как камень. Наклоняюсь и забираю нож, после чего подхожу к ней и прижимаю твердый член к ее спине, заставляя Камиллу задыхаться.

— Сэр, я...

Я сильно шлепаю ее по заднице.

— Никаких разговоров. Я просто хочу, чтобы ты перестала всё обдумывать и наслаждалась этим.

Я хватаю ее ногу за колено и вынуждаю согнуться, открываясь мне. Ее тело содрогается от паники, когда ей кажется, что она сейчас упадет вперед.

— Я поддерживаю твой вес.

Зажимаю нож между зубами, а свободной рукой направляю кончик члена к ее мокрому влагалищу.

Ее тело напрягается.

— Что Вы...

Раздражение от её вопросов толкает меня вперед, и я вгоняю свой член в ее тугой, девственный вход. Я не даю ей ни секунды на подготовку или осмысливание момента, так как одним быстрым движением лишаю ее девственности.

Она кричит от боли, и этот крик заставляет меня затвердеть внутри нее.

Я вытаскиваю нож изо рта свободной рукой.

— Вот и всё, кричи для меня, - стону, толкая бедра еще дальше вперед, позволяя последней паре дюймов погрузиться в нее. — Мне нравится, когда кричат, - шепчу ей на ухо.

— Вы сумасшедший. - Я слышу смесь боли, шока и удовольствия в ее голосе. — Вы остановитесь, если я попрошу об этом?

Я подношу нож к ее горлу и давлю на него, из-за чего она хнычет в ответ.

— Что я тебе говорил?

— Никаких вопросов, - бормочет она.

Я опускаю нож ниже и провожу острым краем по коже над ее ключицей.

Она вскрикивает от боли.

— Именно. - Я облизываю губы, наблюдая через ее плечо за тем, как кровь стекает по ее груди. — Но, отвечая на твой вопрос, нет. Сейчас ты ничего не можешь сказать, что могло бы меня остановить.

— Пожалуйста, сэр, - умоляет она.

Я не знаю, о чем именно она меня умоляет. Хочет ли она, чтобы я остановился, или чтобы трахнул ее, и это действительно не имеет значения. Поскольку зверь вырвался из своей клетки, и единственное, что могло бы меня сейчас остановить, - это чудо.

Я отпускаю ее колено и выхожу из нее, из-за чего из прекрасного ротика вырывается разочарованный вздох.

— Повернись ко мне лицом.

Она оборачивается, чтобы посмотреть на меня, ее глаза вбирают в себя мое обнаженное тело в тусклом свете, который скрывает шрамы по всей коже. Щеки покрываются густым румянцем, она облизывает губы, не сводя глаз с моего члена. Этот пухлый рот будет обхватывать его, но не прямо сейчас.

— Садись вон на тот стол. - Я дергаю головой в его сторону.

Она хмурит брови, переводя взгляд со меня на стол, как будто раздумывает ослушаться моего приказа. Через мгновение ее плечи опускаются.

Она делает, как сказано, но я чувствую нерешительность в ее движениях. Камилла уже не так уверена в себе, как до того, как мы спустились сюда.

Некоторое время просто наблюдаю за ней, пока она садится на стол, теперь ее бедра сжаты вместе. Я запоминаю этот образ Камиллы Морроне во всей ее обнаженной и окровавленной красоте, когда она ждет моего следующего шага, полностью в моей власти. Именного таких действий я жажду ежедневно, несмотря на их садистскую и извращенную природу. Я пытаюсь похоронить свои желания и потребности под обыденными наказаниями, которые раздаю ученикам, но это становится все труднее. И теперь Камилла открыла шлюзы для тьмы — тьмы, которую я больше не знаю, как контролировать.

Я вращаю нож в правой руке и приближаюсь к ней, наслаждаясь тем, как сбивается её дыхание и страх наполняет зрачки.

А затем быстрыми точными движениями делаю два неглубоких надреза под ее грудью, наслаждаясь тем, как кровь стекает по ее коже. Я втираю пальцами кровь, а затем размазываю ее по своему телу и стону, когда мой член выплескивает предсемя на пол.

— Я собираюсь сломать тебя, Камилла. - Я кладу нож на стол рядом с ней и хватаю ее за бедра, широко раздвигая их для себя. — Когда закончу с тобой, от тебя не останется ничего, кроме оболочки той девушки, которой ты когда-то была. - Я подношу головку своего члена к ее влажному входу, удерживая ее взгляд. — Ты уверена, что все еще хочешь, чтобы тобой овладел монстр?

Её горло сжимается, когда она тяжело сглатывает, заглядывая мне в глаза.

— Конечно.

Я толкаю бедра вперед и погружаюсь в неё по самые яйца.

— Хорошо, потому что, если бы ты сказала "нет", я бы все равно не послушал, - рычу я.

Мои окровавленные пальцы обхватывают ее горло, и я частично перекрываю ей дыхательные пути, с силой толкаясь бедрами внутрь и наружу.

Ее рот приоткрывается, и она издает самый эротичный звук, который я когда-либо слышал. Нечто среднее между стоном и криком. Я вижу боль, написанную на ее лице, когда растягиваю девственную киску своим членом.

Если Камилла думала, что я буду нежен, потому что она девственница, то она разочаровалась. Я не знаю значения этого слова. И все же она наслаждается каждой секундой, выгибает спину, придвигая бедра ближе и позволяя моему члену погрузиться немного глубже в нее.

Я беру нож и провожу им по порезам под ее грудью, провоцируя новое небольшое кровотечение, прежде чем размазываю кровь пальцами по холсту. А после провожу кровью по своей груди.

Она стонет, тело изгибается под моей волей. Я трахаю ее медленно и глубоко, наблюдая, как ее лицо искажается от удовольствия.

— Это так приятно, сэр.

Я крепче сжимаю ее горло, и ее глаза расширяются, когда она пытается вдохнуть воздух.

— Я еще даже не начинал.

Ее глаза закатываются, и она толкает бедра вперед. Недостаток кислорода только усиливает ее наслаждение. Я цепляюсь за последние нити контроля, наблюдая, как она поддается садистским удовольствиям, которые управляют мной, зная, что как только я отпущу себя, остановиться будет невозможно.

— Трахните меня, сэр, - хрипит она, медово-карие глаза расширены так, что вокруг зрачка осталось лишь небольшое кольцо.

Я рычу и отпускаю её, освобождая горло и крепко хватаю за бедра, пока двигаюсь внутри нее. Она чертовски тугая, ее влагалище сжимает меня, как тиски, но я не позволяю этому остановить меня. Мои бедра двигаются резкими, сильными движениями, пока я трахаю ее жестко и безжалостно.

— Такая хорошая девочка, - мурлычу ей на ухо. — Больше не борешься с тем, кто ты есть на самом деле.

Я размазываю кровь по ее груди и своей, не прекращая трахать её, а затем слизываю со своих пальцев.

Ее рот приоткрывается в тихом стоне, когда она наблюдает за тем, как я веду себя словно дикий зверь. Такое чувство, что в этот момент ее пизда становится еще туже, либо мой член становятся тверже. Я стискиваю зубы, понимая, что никогда не испытывал такого сильного удовольствия. Я придвигаюсь к ней ближе и провожу зубами по ее шее.

— Ты такая чертовски мокрая и такая, блядь, тугая. Такое чувство, что я умер и попал в рай.

Я с силой впиваюсь зубами в ее шею, и она стонет от смеси удовольствия и боли.