– Как будто кто-то испражнился, – произнесла Голуба, скорчив гримасу отвращения.

– Вряд ли, – не согласилась Лиза. – Тут нет живых существ. Сомнительно, что злу требуется справлять естественные надобности.

– Может, поговорим о более высоких материях? – предложила Серафима, которую не вдохновило направление, куда двинулся разговор. Что естественно, то не безобразно.

– Давайте, – согласилась Василиса. – Эти кучки напоминают мне то, что осталось от паука, испепелённого Климом.

– А ведь верно! – воскликнула Лиза. – Прям точь-в-точь!

– Наверное, чудищ, созданных злом, было несколько, – предположила Велеока. – Они погибали, пытаясь стереть символ, пока у них всё-таки это не получилось. Но к тому моменту из всех остался только один, он то и прорвался дальше.

Послушав обсуждение девушек и сложив в уме одно с другим, Клим пришёл к выводу, что данные символы представляют собой некое заклинание, удерживающее зло здесь. Ему, как Велеока и сказала, удивительным образом удалось сотворить нескольких паукообразных монстров, которые пробили брешь в заклинании. Почему же само зло не воспользовалось данной лазейкой? Ответ пришёл сам собой: потому что она слишком мала, чтобы пропустить целое. Значит, пусть похудеет!

– Осталось сделать один маленький шажок, – сказала Серафима.

– Дабы хлебнуть горя, – добавил Клим.

– Если твой меч чувствует зло, то, может, и видит его? Пусть скажет, как оно выглядит.

– Он молчит.

– Так задай ему вопрос.

– С ним этот номер не прокатывает, меч Инари говорит только тогда, когда сам захочет. Порой мне кажется, что вы с ним родственники – одинаково своенравны.

– Не путай независимость со своенравностью. У тебя одно давно тесно переплетено с другим!

Василиса не стала слушать вечные перепалки своих товарищей. Решив, что настал её черёд идти вперёд, она быстро создала шар белого пламени и бесстрашно переступила черту. Девушка ожидала любой напасти, но ничего не произошло. В пещере по-прежнему царила тишина, нарушаемая лишь бормотанием Клима и Серафимы, которые продолжали оттачивать мастерство метания острот друг в друга.

– Хватит трепаться, – буркнула Василиса, полуобернувшись. – Идём дальше, а то мы так до скончания времён не управимся.

– Правильно, – согласилась Серафима. – И так уже торчим здесь невыносимо долго.

Не прошло и минуты, как они вышли на совершенно свободную от сталагмитов площадку, выложенную серым гранитом. Но больше всего удивляло не это, а стены и потолок пещеры, которые были тщательно выровнены. На гладкую поверхность в огромном количестве нанесли непонятные знаки, никоим образом не относившиеся к секретному языку ордена «Платинового глаза». Они были отдалённо похожи на те, что требовалось начертить для попадания в каморку к Огастусу, стоявшую на грани между миром живых и миром мёртвых. Знаков было так много, что они практически соприкасались друг с другом, сливаясь в одно целое. Клим даже присвистнул от удивления, подумав, что сотворившие такое потратили не одну сотню часов.

– Что за пошлая наскальная живопись? – негодующе пробормотала Серафима, которая вместо непонятных знаков хотела бы видеть изящные узоры. Возьми краску, да нарисуй сама!

– Она относится к третьей линии обороны, – сказала Лиза со знанием дела. Когда знатоком успела стать?!

– Ну, это и ежу понятно, – хмыкнула Василиса. – Эти знаки тоже один из способов удержать зло на месте. Не будь их, оно наверняка бы прорыло тоннель на поверхность уже давным-давно.

– И скорее всего, ни один из них повредить не удалось.

– На наше счастье.

Велеока вдруг решила, что неплохо бы пополнить архив фотографий, сделав несколько снимков. Сталагмиты сталагмитами, но что-то рукотворное, тем более такое масштабное, совершенно другое дело. Разумеется, ни одно изображение не сможет передать всех тех чувств, что испытываются при нахождении в огромной пещере, но запечатлеть это поразительное место всё равно стоит. Рыженькая подошла поближе к стене и, направив на неё луч фонарика, достала телефон и сфотографировала.

– Велеока, пожалуйста, не включай вспышку, – попросила Серафима. – Лишнее внимание нам сейчас ни к чему. А шесть фонариков и постоянные разговоры вообще никакого внимания не привлекают, да?

– Я и не включала, – отозвалась Велеока.

– Мы же все видели вспышку. Не говори за всех!

– Но это была не я. Возможно, тебе просто показалось…

Однако Серафиме не показалось. Новая вспышка не заставила себя ждать. Она прилетела откуда-то из глубины пещеры, затем снова повторилась, но уже через несколько мгновений. Словно кто-то там, вдалеке, включил небольшую копию маяка, который оказался неисправным. Нехорошие предчувствия незамедлительно посетили всех шестерых, одновременно опустивших фонарики и с тревогой вглядевшихся в темноту. Короткие, но яркие вспышки повторились ещё несколько раз, а затем прекратились. Неожиданно слева и справа раздался непонятный стук, за которым последовали стоны, будто кого-то сильно ранили, и теперь он испытывает страдания. Лучи света выхватили сначала одну высокую фигуру в изодранном чёрном балахоне, потом другую. Это были люди, чьи лица скрывались в тени накинутых на головы капюшонов.

– З-здрастье, – с хрипотцой произнесла Серафима, сделав шаг назад и встав вплотную к Климу.

Ответа не последовало. Вместо этого незнакомцы обнажили блестящие стилеты – точно такие же, как у хранителя склепа.

– Вот и мини-боссы пожаловали, – сказала Лиза. – Чтобы выйти на новый уровень надо их забить. Вернись в реальность, здесь тебе не видеоигра!

– Чем забить? – спросила Серафима.

– Мечом Инари, белым пламенем и силой Титанов. Больше, к сожалению, у нас ничего в наличии нет. Кулаками тут делу явно не поможешь.

– Думаю, и этого хватит… Клим!

Взывать к Климу не имело смысла, поскольку он и так уже был готов к предстоящей схватке. Но его немного пугала сама идея, что придётся биться на мечах не с потусторонними созданиями, а с людьми. Другое дело, откуда они здесь взялись? Хотелось бы кое-каких пояснений.

– Я поднял мёртвых, заставив их греметь костями. Если сумеете справиться с ними, то будете достойны встретиться со мной лицом к лицу. Не таких пояснений я ждал!

Уже хорошо знакомый голос зла разлетелся по пещере. Он был настолько громким, что все шестеро участников тайного общества ощутили колебания воздуха.

Две фигуры в изодранных балахонах как по команде скинули с голов капюшоны, обнажив тёмно-серые черепа, лишённые всякой плоти. Однако в пустых и пугающих глазницах светились желтоватые огоньки. Черепа синхронно начали клацать челюстями, будто пытаясь что-то сообщить незваным гостям, которые с благоговейным ужасом взирали на двух скелетов. Ага, сообщить, что жить им осталось буквально чуть-чуть!

– Мама дорогая, ожившие скелеты! – воскликнула Серафима. Отчего-то в её голосе слышался не испуг, а безмерная радость.

– Разве не должны быть полуразложившиеся мертвецы? – пробормотала Лиза.

– Чем богаты, тем и рады.

– Но я ведь слышала стоны. Разве скелеты могут стонать? У них нет ни плоти, ни кожи, ни тем более органов речи.

– Ой, да будет тебе, в некоторых фантастических книжках скелеты даже разговаривать могут.

– Мы-то не в книге. В этом нет большой уверенности.

– И вообще, как у них кости друг с другом держатся?

– Не придирайся к мелочам.

Как ни странно, первой в атаку ринулась Голуба. Синевласке жуть как не терпелось приступить к активным действиям, поэтому она решила проявить инициативу, заодно выйдя в предстоящем сражении победительницей не только благодаря своей силе, но и неожиданности. Молча и без предупреждения она в два прыжка преодолела расстояние, отделявшее её от первого скелета, и врезала ему кулаком левой руки прямо в челюсть. Соприкосновение кожи с оголённой костью породило ни с чем не сравнимые ощущения, от которых синевласка даже слегка вздрогнула. Тем не менее удар выполнил поставленную задачу – скелет перестал клацать зубами, потому что его череп отделился от остального тела и, пролетев несколько метров, упал на гранитный пол. Падение закончилось для него печально – он разбился на дюжину осколков, разлетевшихся в разные стороны. Желтоватые огоньки в глазницах тут же погасли.