– Посмотри на меня.

Снова просит, и в этот раз я слушаюсь. Смотрю. Как я и думала, существует только он, а остальной мир блекнет.

– Поехали ко мне.

Соглашаюсь. Не хотела, но сейчас понимаю, как мне это необходимо – почувствовать чьё-то тепло после всего того дерьма, что подготовила для меня моя семья.

Пока Рома расплачивается за счёт, я звоню сыну, предупреждаю, что сегодня не приду. Он реагирует спокойно, обещает, что всё будет хорошо, а мне не по себе, получается, я променяла сына на случайного мужчину.

– Ма, я уже большой, а тебе иногда тоже хочется отдыхать. Повеселись с тёть Любой.

Ага. Ещё и обманываю сына. Ну да ладно, о том, что матерью года мне не быть, я давно знаю. Главное, и просто гордое звание «мама» не потерять.

В машине Рома снова затевает неудобный разговор, чем только раздражает меня:

– Люд, может, всё-таки расскажешь, что происходит.

– Слушай, не устраивает моя кислая морда, можешь высадить где-нибудь. Я к тебе не напрашивалась.

– Твоя очаровательная мордочка меня более чем устраивает. Но знаешь, бесит, когда ты не можешь помочь женщине.

Лезу в телефон, нахожу сайт одного фонда, куда я иногда по возможности перечисляю деньги и отправляю ссылку со страницей реквизитов Роме.

– Что это? – смотрит на экран своих электронных часов.

– Если ты так рвёшься помогать женщинам, вот. Им ты точно можешь помочь, а я справлюсь сама.

– Помогу, не переживай. – бросает сквозь зубы.

Не понимаю, почему он злится? Мы изначально всё обсудили. Настроение опять летит куда-то вниз. Сегодня я явно решила прокатиться на эмоциональных качелях. Последний раз меня так «штормило», наверное, во время беременности.

Когда Рома заезжает на подземную парковку, я не спешу выходить из машины. Продолжаю метаться между своими желаниями. Рома выходит из машины, огибает, открывает дверь мне и выжидающе смотрит. А я по-прежнему не знаю, где хочу оказаться.

– Люд, извини, если чем-то задел. Хотел, как лучше, честно.

Не понимаю, почему не могу злиться на Рому, хотя Костик бесил постоянно.

Я всё-таки покидаю машину, следуя за Ромой к лифту. Он так бережно сжимает мою руку, что я невольно сосредотачиваюсь на этом прикосновении и наконец начинаю успокаиваться. В лифте не было страстных поцелуев, как тогда в гостинице, зато были нежные объятия. И они ничуть не хуже помогали мне забыться.

– Проходи.

Рома открывает дверь, пропускает в просторную квартиру. Никакого мужского интерьера с тёмными оттенками, как я ждала, наоборот, стены окрашены в кремовый цвет, ещё есть вставки из тёмного дерева. Выглядит всё нереально красиво.

Между кухней и гостиной узкая перегородка, в которую встроен электрический камин. На обеденном столе постелена белоснежная скатерть. Всё выглядит, как реклама удачного интерьера, что это жилая квартира, выдают различные мелочи: забытые очки на журнальном столике, грязная чашка в раковине, оставленная на спинке стула чёрная футболка. Снова осматриваю обстановку, тут же воспоминанием всплывает Люба и её банальная ситуация, мне становится не по себе от догадки.

– Ты женат.

Не вопрос, а утверждение. Боже, как я не поняла раньше? Ну не может такой мужик быть холост. Да и разве это квартира холостяка? Это ведь самое настоящее семейное гнёздышко!

– Нет.

Рома хочет сделать шаг ко мне, но я отступаю. Не позволяю приблизиться.

– Люд, услышь меня. – просит, а потом чётко проговаривает каждое слово: – у меня нет никого. Ни жены, ни девушки, только ты, Люд.

Больше не пытается приблизиться. Наоборот, делает медленный шаг назад, не переставая держать меня под прицелом серых глаз. Ещё шаг назад и ещё, пока не доходит до коридора. Не глядя, нащупывает мужское портмоне, извлекает оттуда документ и протягивает мне.

– Посмотри, Люд, – приближается осторожно, словно боится спугнуть, а я и правда боюсь снова обжечься.

Мне становится легче, когда я не вижу штампов о браке и разводе, даже упоминаний о детях нет.

– Извини.

– Ничего, малышка, – он снова привлекает меня в объятия, мягко касается губами моих волос и снова повторяет, – ничего.

Сегодня Рома был другим. Это не мой страстный незнакомец и не строгий босс. Сегодня он был моим нежным любовником.

Каждое его прикосновение чувственное, каждый поцелуй тягучий. Не было сжигающей дотла страсти, зато была исцеляющая забота. Засыпаю без тревоги с приятной усталостью.

И уже сквозь дремоту слышу шёпот:

– Малышка, что же мне сделать, чтобы ты доверилась мне?

Неделя пролетает незаметно, каждый день после работы я мчусь в очередную юридическую фирму, но ни одна из них не вызывает доверия. После каждого посещения остаётся неприятное ощущение, что меня пытаются обмануть. Нажиться на моей проблеме и не более. Им всё равно, выиграют они дело или проиграют, а для меня это вопрос жизни. 

В пятницу, когда собираюсь уходить с работы, звонит Люба, зовёт в гости. Не задумываюсь, соглашаюсь, это гораздо лучше, чем идти в очередную юридическую контору. Тем более, я и так хотела увидеться с подругой. Но судя по её голосу, мне стоит прихватить с собой спасательный круг, а то есть все шансы устроить самый настоящий потоп слезами. 

Захожу в квартиру подруги и сразу замечаю шикарно накрытый стол. Высокие свечи тоже имеются – ждали явно не меня. 

– Романтик не случился? –  киваю в сторону стола. 

– Не случился, – со злобой в голосе отвечает. Удивительно, как только она не разнесла тут всё. – С женой он сейчас. 

Присвистываю от шока. 

– Не свисти, денег не будет, – Люба одёргивает меня на автомате. Падает на один из стульев, утаскивает с тарелки с мясной нарезкой ломтик копчёной колбасы, с важным видом нажёвывает его, и только после этого начинает уже спокойным голосом откровенничать: – Он должен был приехать, обещал что-то важное сказать, – у Любы вырывается истерический смешок. – Опять. 

– А? 

Совсем не понимаю, о чём она, но подруга только отмахивается. Снова берёт колбасу, на этот раз два кусочка. Ага. Кто-то горе заедает мороженым, а вот Люба колбасой, ну да, какой толк от какой-то мороженки. 

– Неважно, в общем, его всё нет и нет. Я волноваться стала, ну мало ли, хотя подозрения уже закрались. 

– А я тебе говорила, что он не разведётся! Все они лгуны. 

– Да подожди ты. Дай расскажу. 

Прикусываю губу, чтобы удержаться и не продолжать высказывать своё мнение о Саше, киваю, давая знать Любе, что готова её слушать. 

– Он же не стал отрицать, что женат, но стал рассказывать, что в браке давно несчастен, живут они как соседи. А со мной другое дело, скоро разведётся с женой, и мы будем вместе. 

От возмущения подскакиваю на стуле, готовая высказать всё, что думаю об этом индивиде. Но Люба затыкает меня, протягивая кусочек колбасы. 

– Жуй, пока я говорю.