– Чёрт, Любы нет в городе.

Запрокидывает голову и едва слышно стонет от отчаяния. Всё это время я стою в дверном проёме, подпирая плечом косяк и наблюдаю за ней. Смотрю, как Денис гладит маму по руке.

На смену злости приходит смирение: не попросит она у меня помощи. Ни за что. Привыкла одна всё тащить на себе и утешение искать у сына.

– Можно у папы пожить, пока новую квартиру не найдём.

– Нет! – отвечаем одновременно.

На меня удивлённо уставились две пары глаз, будто и вовсе забыли, что я здесь нахожусь.

– Сумки есть? – отталкиваюсь от дверного косяка и подхожу ближе.

– Какие-то.

– Отлично. Начинайте собирать, сейчас пустые коробки привезу. Сколько успеем, сегодня перевезём, остальное завтра.

– Нам некуда ехать. Можем, конечно, в гостинице пожить, но надо где-то вещи оставить на хранение.

– Вы переезжаете ко мне, – ставлю перед фактом, и пока Люда не успела возмутиться, добавляю, – у меня просторная квартира, хотя бы на первое время. Не спорьте, это лучший вариант.

Люда переводит растерянный взгляд от меня на сына и обратно. Денис насупился, готовый в любой момент выгнать меня, но парень удивляет.

– Ма, он прав, – говорит через силу. – Мы эту квартиру долго искали, а больше нам некуда ехать.

Люда до побеления закусывает губу, по сосредоточенному лицу вижу, какая внутри неё разгорается нешуточная борьба. Я готов в любой момент подключится к её здравому смыслу. Выступить единым фронтом против ненужного упрямства. Да и, судя по всему, Денис на моей стороне, что значительно облегчает мне задачу.

– Мы ведь сможем съехать в любой момент? – неуверенно уточняет.

Меня начинает колотить изнутри из-за негодования. Кем она меня считает? Неужели думает, я их силой буду удерживать? Сколько же ненужных страхов в её голове, и я даже не представляю, какой метлой их вымести оттуда.

Подхожу ближе, присаживаюсь перед ней, беру маленькую ладошку в свою руку и начинаю успокаивающе поглаживать. Перебираю подрагивающие пальчики. Заглядываю в глаза, где вместо чистых озёр натыкаюсь на предгрозовое небо. Мрачное, затянутое серыми тучами. И на глубине плещется паника, отравляя собой всё светлое, что есть в моей Златовласке.

– Конечно, если захочешь, уже завтра начнём вам искать квартиру. Я помогу. А это время поживёте у меня.

– Хорошо. Я согласна.

Целую тонкие пальцы перед тем, как уйти, – это всё, что я позволяю себе, хотя хочется гораздо большего. Но мы не одни, да и Люде сейчас не до меня.

– Собирайте вещи. Скоро вернусь и помогу.

Денис первым кивает, встаёт с дивана и идёт к шкафу. Снова радуюсь, что парень растёт рассудительным. С ним и Люду оставить не страшно, он точно не даст маме раскиснуть окончательно.

Смотрю, как сын достаёт из шкафа два наших чемодана и спортивную сумку, а сама не могу пошевелиться. Сегодня всё резко пошло наперекосяк.

Вот ещё утром я жду сообщение от Ромы, как ребенок ждёт праздника. Предвкушаю наш совместный обед. Мне не терпится заглянуть в серые глаза и увидеть, как холодный металл плавится, а вместо него разгорается согревающее пламя. Улыбаюсь, вспоминая, как было уютно в его объятиях. Как незаметно пролетело время, пока мы были в его кабинете. И главное, мне было мало. Хочу ещё. Наверное, если бы не Гордей, я ещё долго не смогла бы уйти.

А потом получаю сообщение с извинениями и просьбой перенести совместный обед на следующий день. Головой понимаю, что у Ромы дела, работа, но вглубине души всё равно тёмной холодной тенью проскальзывает разочарование. Работа позволяет отвлечься, не накрутить лишнего, а на обед решаю идти с Анваром. Правда, и с коллегой пообедать не удаётся.

Мы только успеваем спуститься на первый этаж, как звонит Дениска.

– Ма, тут папа пришёл, – взволнованный голос сына, заставляет меня замереть и даже затаить дыхание, предчувствуя надвигающуюся беду. И оказываюсь права: сын шёпотом добавляет: – Ма, он не один, с полицией. Спрашивают, где ты.

Холодею от услышанного. Неужели мама не передумала и решила отобрать Дениса? Не отдам!

– Я сейчас приеду.

Извиняющимся взглядом смотрю на Анвара, он понимает. Кивает, шёпотом уточняя, нужна помощь или нет, на что я активно мотаю головой. Коллега просит звонить и только после этого идёт на выход из бизнес-центра.

– Скажи им, что я сейчас буду, ладно, Дениска?

– Хорошо.

Сын вешает трубку, а я мчусь к Гордею. Злюсь, что лифты такие медленные, а народа, который ими пользуется, немало. Приходится слишком много времени тратить на пустое ожидание. Нервничаю. Злюсь. Порываюсь позвонить матери и всё ей высказать, но в последний момент сдерживаюсь. Не сейчас. Успею.

– Гордей, мне надо уехать. Срочно. Семейные обстоятельства.

– Нужна помощь?

Активно мотаю головой, желая сорваться обратно на бег. Тем более пришло уведомление, что такси подано.

– Если что, звони, Люд.

Киваю и срываюсь к выходу.

Домой приезжаю через семь минут. Семь – какая же маленькая цифра. Незначительная. Что можно успеть сделать за семь минут? Ничего. Обычно они пролетают незаметно, но не в этот раз. Это были самые долгие минуты в моей жизни. Как только таксист тормозит возле нужного подъезда, я выпрыгиваю наружу, забываю закрыть за собой дверь и несусь домой.

– Людмила Геннадьевна? – встречает меня мужчина в форме.

Сглатываю от страха, чувствую как озноб охватывает тело, пальцы рук начинают трястись.

– Д-да.

– Нам надо поговорить о нарушении родительских прав. Почему запрещаете бывшему супругу с сыном видеться?

– Не запрещаю! – от охватившего возмущения, голос переходит на писк, смотрю на комнату сына, откуда доносится и голос бывшего муд... хотя нет, муд... он нынешний, а вот муж, к счастью, бывший.

– То есть, Константин Владимирович говорит неправду, сообщая, что вы добавили его номер в чёрный список и грубили в последнюю встречу?

– Да чтобы с сыном видеться, не обязательно мне звонить! – срываюсь на крик, но тут же жалею, вжимаю голову в плечи, натыкаясь на предупреждающий взгляд мужчины в форме.

– Не повышайте голос, гражданка. Мы с вами пока только разговариваем.

– Извините. Но я и правда не понимаю, как моё нежелание общаться с бывшим мужем влияет на его общение с нашим сыном. Они созваниваются, в любой момент могут увидеться.

– У нас другая информация. Поэтому, Людмила Геннадьевна, просим разблокировать номер бывшего мужа, отвечать на его звонки и не запрещать видеться с сыном. Первое предупреждение вам.

Мужчина прощается и покидает квартиру.

– Ма?

Сын стоит на пороге своей комнаты и виновато смотрит на меня.

– Что случилось, Дениска?

Подхожу, обнимаю сына, замечаю в комнате Костика, довольного собой. Сидит на кровати Дениса и даже не пытается скрыть своего превосходства.

– Я не мог их не пустить.

– Ты всё правильно сделал, – подходит Костя и гладит сына по спине, – иначе у мамы были бы проблемы.

Денис поднимает испуганный взгляд на меня, а я ищу что-нибудь потяжелее, чем можно огреть одного идиота.

– Не переживай, Денис, всё хорошо. Подожди в своей комнате, мы с папой выйдем, поговорим.

– Ма?

Целую сына в щёку.

– Мы скоро, – смотрю на бывшего, – идём.

Хватаю Костика за руку и тяну на выход. Как только оказываемся на лестничной площадке, брезгливо вытираю руки об юбку.

– Что ты устроил?!

– Добился своих прав, – гордо вздёргивает подбородок.

– Борец за права, ты о сыне хотя бы подумал? Только напугал Дениса.

– А ты думала о последствиях, когда избегала общения? Я даже не могу узнать, как дела у сына!

– Ты всегда ему можешь позвонить!

– Я у его матери хочу узнать. Вдруг он что-то решит скрыть от меня.

Узнаю в его словах мышление моей родной матушки. Был у нас с ней похожий разговор. Теперь понимаю, откуда идея с полицией в голове у Костика.

– Иди. Общайся с сыном. Из чёрного списка я тебя вытащу, но наши разговоры будут исключительно о сыне.