Лошади под ними встали на дыбы, отказываясь двигаться дальше, сквозь неровный строй людей, шедших им наперерез. Отступать некуда. Именно этого и боялась Имельда. В них продолжали стрелять на ходу, но целились только во взрослых. Митриша обходили стороной. Имельда без труда останавливала стрелы.
— Спешиваемся! — скомандовал Мару и первым спрыгнул на землю. Имельда непонимающе на него уставилась.
— Как мы убежим от них на своих двоих!?
— Шанс мал, но если тебя придавит вдруг подстреленный конь, то шансов не останется совсем. Слезайте, говорю!
Спорить не было времени, и Митриш с Имельдой слезли на землю. Мару, хлопнув животных по крупу, отправил их к кустам. Судя по его лицу, он планировал драться до последнего и не хотел, чтобы ему что-то мешало. Имельда чувствовала в нем уверенность, которой ей самой сейчас не доставало, ведь она всю жизнь сражалась с мертвецами и разными тварями, а не живыми людьми. Они стали спиной друг к другу, разместив меж собой парнишку, который что-то бубнил себе под нос. Имельде было не досуг прислушиваться к его испуганной болтовне.
Преследователи окружили их быстро и перестали стрелять, чтобы не тратить зазря запасы. Турцел еще успел добраться до них и встать рядом. В руке он сжимал арбалет, но понимал, что сейчас он будет совершенно бесполезен. Один выстрел и все. Раненый мужчина не сумеет его ловко и быстро перезаряжать. На поясе еще висел легкий походный меч, но, как на зло, Турцел был правшой, и в эту руку он и был сейчас ранен. Мару обнажил свой клинок и сжал рукоять покрепче.
— Откуда они знали, что мы направимся именно этой дорогой? Кто нас выдал? — морщась от боли, тараторил Турцел, — Как сумели опередить без лошадей Я не увидел ни одной гребаной кобылы…
— Это уже не важно.
— Как скажу, присядьте, — тихо проговорил Митриш. Его голос был таким, словно сознание парня сейчас было где-то в другом месте.
— Чего? — не поняла Имельда, но не рискнула обернуться, чтобы не выпустить из поля зрения тех, кто к ним приблизился и взял в круг. Мужчины и женщины — все в одинаковой безликой серой-коричневой одежде, с масками на лицах. Только глаза видны.
«Отлично, — подумала Имельда, перехватывая кинжал удобнее, — Не придется переживать о вашей смерти». Безликих всегда убивать легче, примерно, как нежить. Если забыть, что за мертвой тварью когда-то был человек, личность, живая душа, то убивать становится легче. Имельда старалась не вглядываться в их глаза, но она нашла знакомые, и внутри заворочалась ледяная ярость…
Эстрич понял, что его узнали даже за маской и стянул ее, удерживая в руках клинок. Короткий ежик волос вздыбился из-за ткани, на скуле был виден ожог. Видимо, это от удара Розалинд, которым она вышибла его из его же дома. Он не улыбался, был хмур, и просто смотрел прямо на Имельду. Она не могла понять его настроения и мыслей.
Все молчали, даже Митриш перестал бубнить. В тишине они переглядывались несколько секунд. Да и о чем говорить? Абсолютно каждый осознавал, зачем он здесь. Никаких переговоров. Забрать мальчика, остальных в расход. Такой должен быть исход и нечего больше обсуждать.
Имельда потянулась к Мороку осознанно, и он с радостью откликнулся на зов. Эстрич увидел ледяной взгляд, направленный на него, и едва дернул уголком губ.
— Ну, давай, — шепнула она одними губами. Эстрич лишь кивнул, оставшись на месте, а его людистремительно двинулись вперед. Турцел вскинул арбалет. Болт попал в живот и отбросил одного назад.
— Вниз, — только и шепнул Митриш, глядя куда-то в пространство пустым взглядом. Мару и Имельда услышали его даже сквозь шорох множества ног о землю. Мару едва успел дернуть Турцела за собой, и над их головами разнеслась ярко-розовая волна. Имельда хоть и присела, но ее все равно накрыло ореолом силы. Сознание поплыло от яркой вспышки, закричали люди, которых разбросало по сторонам.
— Что это было!? — с ужасом рявкнул Турцел, который в шоке мотал головой. Видимо не только ей досталось. Вокруг висела пыльная взвесь, кто-то в стороне подвывал. Имельда не успела проморгаться, как поняла, что Митриш упал без сознания, и его едва успел поймать Мару. Девушка чихнула, пытаясь сориентироваться в той мути, что теперь была вокруг. Земля задрожала. Где-то со стороны плотины раздался стон и скрип…
Она понятия не имела, что сделал Митриш. Она с ним такого не учила, а в практике некромантов и подавно не было ничего подобного. Некроманты попросту не могут сотворить нечто такое же. Недалеко от себя она сумела рассмотреть разрезанного надвое человека…
— Что с ним? Что, Имельда!? Что он сделал? Что это гудит!? Вы слышите?! — Турцел, кажется, был в шоке. Разбираться было некогда. Мару не пытался привести мальчика в чувства, он осматривался вокруг и хотел свалить с этого места подальше, или хотя бы спрятаться за ближайшим валуном. В то, что Митриш сумел убить всех, он не надеялся ни на миг, но, кажется, так оно и было…
— Не знаю, — Имельда сунула руку мальчишке на лоб и не почуяла той обжигающей силы, что обычно шла от парня. — но он переборщил. — Бросила не своим почти равнодушным голосом. — Живой.
Она поднялась и едва успела поднять руки, чтобы выставить щит. Шедший на нее мужчина с окровавленным лицом и бешеным взглядом что-то рявкнул и вскинул руки. Вспышка. Имельду отбросило в сторону, и она рухнула на чье-то тело, замерев. Эстрич приблизился, и запела сталь — Мару пустил в ход клинок. Турцел тоже не остался в стороне. Раздался вскрик, хруст, звон. В воздухе по-прежнему висела иловая взвесь, напоминая собой зелено-серый туман, который мешал дышать и видеть.
Имельда открыла глаза и тряхнула головой, которая гудела как котелок. Чем это ее так приложили, что даже сил Морока не хватило, чтобы остаться в чувствах? Руки горели. Имельда поняла, что они обожжены. Она поднялась и огляделась. Ее кинжала не было поблизости. Выронила. Она заметила лежащего навзничь Тура, рядом пытался дотянуться до своего клинка Мару. Его лицо было в крови. Имельда, пошатываясь, ринулась вперед, но ее повело, и она смогла лишь рухнуть на землю, подняв еще немного пыли вверх. Ноги подвели, голова закружилась. Земля тряслась все сильнее.
Над Мару стоял неподвижно Эстрич. Он холодным взглядом смотрел, как мужчина ползет от него к своему оружию, до последнего не желая сдаваться. Он уже почти коснулся пальцами рукоятки, но Эстрич этого и ждал, словно играл с добычей, словно понимал, что ему уже никуда не деться, и наслаждался страданием своей жертвы до последнего. Клинок под воздействием желания Эстрича взлетел с земли и оказался в его ладони.
— Нет! — рявкнула Имельда, кидаясь вперед. Не успела. С таким знакомым хрустом лезвие вошло в тело, а художник сделал шаг назад с равнодушным лицом. Эстрич даже не пытался попасть в сердце. Имельда при ближайшем рассмотрении поняла, что и Эстрич на самом деле не такой уж неуязвимый и он тоже сейчас ранен куда серьезнее, чем показалось сначала. У него не было левой кисти руки, а из рассечения на голове текла кровь, заливая лицо. Что же, черт возьми, сделал Митриш!?
С плотины вновь донесся стон, скрип, шелест, перекрывая последние хрипы умирающего. Где-то там, позади, что-то рухнуло. Девушка с отчаянным криком, полным боли, ринулась на Эстрича. Он попытался поднять руку в попытке что-то сотворить, но у него словно вытянули стержень. Он не боролся с той жадной яростью, с которой делал это в своем доме. Он тоже устал. Он, может, и не хотел выходить из этого каньона. Конечно, он никогда бы не признался в этом саму себе. И он все выполнял и выполнял эти осточертевшие ему приказы старого больного императора… Он его ненавидел. Кто бы знал, как он его ненавидел…
Имельда рухнула на Эстрича, сбив его с ног, замахнулась. Удар, еще удар. В ней клекотала такая нечеловеческая ярость, что она даже забыла, что она некромант, который способен убить человека лишь касанием.
Пропустила ответный в челюсть, отлетела. С рычанием вновь подскочила, только чтобы налететь на ногу мужчины. Он пнул ее в голову, и Имельда свалилась на землю, закашлялась, пытаясь вдохнуть. Она потеряла ориентацию, все кружилось, перед глазами плавали черные круги. Уставший Эстрич поднялся на карачки, подполз на коленях к ней, схватил девушку за волосы оставшейся рукой и откинул от себя с воем раненого шакала, когда она попыталась его снова ударить.
