– Да, я помню, как нас привели в лагерь этих варваров, – нахмурилась Эдель. – И мы встретили отца Эладира. Я с трудом узнала его. Он сильно изменился, как-то почернел. И его крылья… отсутствовали. Тогда меня это поразило, но вскоре они пропали и у меня. Но это еще не все. Меня приковали рядом со старцем. Это и оказался эльф Золэн.

– И что?

– Эльфы не стареют! – воскликнула она. – Душой – да, но не телом! Мы разговорились. Выяснилось, что Мирос – его давний друг. Золэн также прекрасно знал его семью и видел, как ее уничтожил черный колдун. Он – мой ор-рендил. Если бы я только смогла предстать с ним перед Великим Предком, то уже избавилась бы от браслета. По злой иронии судьбы, я нашла, кого искала, только смогу ли вернуться с ним обратно?

Что Эдель говорила дальше, говорила ли она вообще, Николай не слышал. Вцепившись в кружку с чаем, он пытался сдержать свои эмоции. С того момента, как он попал в этот мир, он не переставал надеяться, что его семья жива. Пусть далеко, пусть в плену, но жива.

– Золэн… – осипшим голосом спросил он, не очень-то беспокоясь об уместности своего вопроса, – уверен, что Мирос и его семья погибли?

– Да, – почему-то легко и безразлично ответила Эдель. – Ор-рендил никогда не врет. Он видел убийство своими собственными глазами.

Дольше сидеть у костра и слушать о том, как погибла его родная семья, стало совершенно невыносимо.

Коля стиснул зубы и, чтобы избежать ненужных расспросов, тихо произнес:

– Уже поздно. Пойду проверю окрестности.

Он встал и поспешно скрылся в спасительной тьме деревьев.

Молодой человек шел не разбирая дороги. Им руководило одно желание – оказаться как можно дальше от костра, от своих спутников, от этого безразличного голоса небезразличной ему девушки. Внутри все сжималось, руки дрожали, лицо исказила гримаса отчаяния. Сегодня он получил подтверждение тому, что знал с самого начала: Фаридар уничтожил его семью. И теплящаяся все это время надежда, что его родным удалось спастись, умерла…

По пути ему попался огромный дуб, и он устало присел возле него, прислонившись спиной к шершавому стволу. На душе стало немного легче. Коля почувствовал, как в него полилась умиротворяющая энергия, чему ни капельки не удивился. Ведь его предки-эльфы, как никто другой, оберегали и любили деревья, и те платили взаимностью.

Сейчас ему больше всего не хватало этого безмятежного спокойствия, в котором пребывал старый дуб вот уже сколько лет. Коля закрыл глаза и опустил голову на колени, напитываясь покоем, становясь единым целым с мудрым деревом. А оно, в свою очередь, забирало разрывающую на части душевную боль, оставляя лишь печаль по тем людям, которые навсегда покинули мир живых.

Ветви огромного дуба качались под порывами ветра. Они с шумом цеплялись друг за друга, обламывая высохшие палки и сбрасывая почерневшие листья, которые чудом удержались до сих пор в кроне дерева.

Кружась в воздухе и вычерчивая странные фигуры, полуистлевший лист упал на макушку сидевшего под деревом юноши. Тот запустил руку в волосы и рассеянно стряхнул его на землю. Коля мельком взглянул на него, поежился и обхватил себя руками. Ночь обдувала холодом, а он находился далеко от костра и не захватил с собой теплый плащ. Мысленно отругав себя за столь опрометчивый поступок, он решил все-таки остаться здесь еще ненадолго. Ему не хотелось возвращаться.

– Кайл… Кайл! Где ты? – откуда-то из глубины леса донесся голос Эрика.

– Здесь! – Как ему ни хотелось побыть в одиночестве, зря беспокоить друзей не стоило.

Через несколько минут Эрик прокричал совсем близко:

– Кайл!

– Да здесь я.

– Где? Тут темно как в норе гоблина!

– Под дубом.

– Что ты здесь делаешь? – Эрик наконец заметил сидящего под деревом друга.

– Сижу, – пожал плечами Коля.

– Вижу. А то мы уже волноваться начали! Всегда ты исчезаешь, не ставя нас в известность!

– Я хотел обдумать наш разговор.

– Мог бы думать у костра! – продолжал возмущаться мальчик.

– Где вы обсуждаете гибель моей семьи? – не выдержал Николай.

– Ох, прости. Я как-то не подумал, – расстроился мальчик.

– Да ничего. Где-то в душе я свыкся с такой мыслью, но сегодня, когда я услышал подтверждение тому, что Фаридар убил их… – Слова вдруг иссякли, в горле встал комок.

– Как гром среди ясного неба, да? – Эрик опустился рядом с другом на корточки.

Николай лишь кивнул в ответ.

– Ты не должен терять надежду. Возможно, они живы и еще есть шанс спасти их.

– Ты что, не слышал того, что говорила Эдель? Золэн видел, как их убили! Он не мог соврать!

– Да? Кайл, иногда ты меня удивляешь! Видишь людей насквозь, знаешь то, что недоступно большинству из нас, и не замечаешь элементарных вещей!

– Каких же? – Коля устало посмотрел на мальчика.

– Золэн сказал, что всю твою семью убили!

– И что?

– Включая и Даниэля. Но ты же жив! – торжествующе заключил Эрик. – А значит, и другие могли спастись! Теперь хватит тут сидеть и горевать. Идем к костру, а то ты превратишься в ледышку!

Все еще переваривая слова друга, Коля направился с ним обратно к костру. По пути он не переставал удивляться, как такое элементарное объяснение не пришло ему в голову. И все же боялся вновь пускать в свое сердце надежду, что его родным удалось спастись. Испытывать горечь разочарования ему не хотелось.

– Представляешь, как удивится Эдель, когда узнает, что ее нареченный принц Даниэль – это ты! – хохотнул Эрик.

Коля резко затормозил и схватил мальчика за руку.

– Она ни в коем случае не должна узнать!

– Почему?

– Потому что возненавидит меня! Она и так ненавидит всех людей, а уж человека, который разлучил ее с любимым, тем более!

– Но ты же не виноват! Расскажешь ей, что случилось! Уверен, она примет твое объяснение!

– Нет, – уперся Николай. – Если она узнает, что я – Даниэль, у меня не будет никаких шансов. Она вряд ли захочет со мной общаться, если вообще не покинет наш лагерь. Поэтому я прошу тебя и Грейда не упоминать при ней мое настоящее имя.

– Дело твое, – пожал плечами Эрик. – Но правда рано или поздно выйдет наружу, и уж тогда объясняться будет намного сложнее.

– К тому моменту я сумею завоевать ее доверие, и она будет судить обо мне таком, какой я есть, а не о таком, каким сейчас меня представляет и ненавидит.

Дальше друзья шли молча, пока впереди не забрезжил свет от костра.

– Кайл!

– Что?

– Может, Эдель ошиблась? Ее слова, как и утверждение Золэна, тоже могут быть необоснованными. Вот выяснится, что ее будущий муж – вовсе не ты, а, например, твой брат?

– Исключено, – отрезал Коля.

– Почему?

– Потому что в моей дорожной сумке лежит точно такой же браслет, какой носит Эдель. Твоя мама передала мне его перед самым отъездом. Сказала, что только мой отец и твой знали, для чего он нужен. Тут все сходится, сомнений нет. Вот чего никак в толк не возьму, почему отец согласился провести церемонию дал-андил?

– По-моему, вполне логичное решение. Он стремился воссоединить оба королевства. Брак детей – не слишком высокая цена для налаживания связей с вельтами.

– Не знаю, – задумчиво проговорил Коля. – Уверен, отец не решился бы на такое. Понимаю еще, дать обещание женить своего сына на вельтке и попытаться приложить собственные усилия, чтобы желаемое свершилось. Но умышленно закабалить собственного ребенка при помощи магического браслета? Не понимаю. Мирос презирал все условности и обычаи, плевал на то, что о нем подумают другие. Во всяком случае, именно таким он представал в рассказах Артиса. А они все-таки выросли вместе.

– Что ж, появилась еще одна загадка, которую тебе предстоит решить, – сказал Эрик.

Они вернулись в лагерь. Общая картина не изменилась. Эдель и Грейд все так же сидели возле костра и о чем-то беседовали. Девушка мельком взглянула на вернувшихся людей и, сказав пару слов меррилу, отошла к повозке.