— Хм, счастливчики. Видели, а кто-то еще и говорил самим братом Скучного, дочерью наместника Леи, и… — Вилка мечтательно выдохнул, поднял кружку и сделал три внушительных глотка, — Аглаей.

— Ага, и по колечку целебному обзавелись, — встрял Мел, — а мне пять недель каждый день мерзкую дрянь пить.

Я дотронулся до носа — боли почти не чувствую, да и опухоль спала. Про выбитые пальцы и порез вообще молчу, и намека нет на травмы. Я посмотрел на тонкую полоску серебра на среднем пальце. Хорошая вещь.

— Ага, симпатичная знахарка, смягчит твои страдания, — сказал Тихий. — Давайте за нас.

Выпили все, кроме Мела, он лишь протяжно вздохнул, заглянув в кружку с каким-то отваром. Хотя ему как всем налили вина, но он проявил мужество и поборол свою тягу к алкоголю. Один раз пьянка его уже сгубила, и хочется думать, второй раз он не совершит ту же ошибку.

— Ладно, хватит, — я хлопнул ладонью по столу. — Мел, достань план города. Тихий и Михлан, пройдитесь по портовому кварталу, но так, чтобы не привлекать внимания. Вилка, мне нужны бумаги по личному составу. Завтра трудный день и мы должны быть готовы. После заката все у меня.

Все поспешно встали из-за стола, и, как мне показалось, с радостью, что не придется праздно проседать штаны. Я достал серебряную монету, посмотрел на нее и положил на стол.

— Господин, не нужно. Героям за счет заведения, — махая руками, зачистил пухловатый трактирщик.

— Отстроишься, угостишь, — буркнул я стандартную геройскую фразу из сказок старика Жельбана.

И вышел в город, крутя кольцо на среднем пальце. Впереди много дел и много забот…

Стражник

Глава 1

До самого горизонта расстилалась синяя гладь залива, изредка покрываясь рябью волн. Удивительное и завораживающее зрелище. Оно поглощало, выветривая все ненужные мысли, наполняя грудь безмятежной радостью. Единственное, что раздражало — это корабли, язвами торчащие то тут, то там. Я глубоко вздохнул, прикрывая глаза, так легче вернуться в реальность окружающего мира, где шум порта, с криками, уханьем, скрипом и стуком, где витает вонь гниющих водорослей и прогретого дерева.

— Сержант, ты это чего? — Сэмс из рода Колмов, новый рядовой боец, в новой десятке, нового сержанта Гранта.

— Все нормально, — меланхолично ответил я, щурясь на солнце, — продолжаем патрулирование.

И, показав пример, неспешно двинулся дальше по мостовой.

Два месяца назад, когда мы с новыми друзьями в кабаке отмечали переход из легионеров в стражники, будущее казалось светлым, с хорошими перспективами, а главное сулящим выгоду и спокойствие. Но детские мечты, даже когда у тебя уже растёт борода, всегда разбиваются о зрелые решения власть имущих. Вот и наши рассыпались буквально на следующий день.

Падение выдалось стремительным и вполне ощутимым. Одарённые с Наместником пожаловали мне бляху сержанта и прикрепили к золотому порту. Но стоило нам сунуться по месту предполагаемой службы, как сразу выяснилось, что все должности разделены и мест для шальных вояк уже нет. Возмущаться можно, но, как по мне, так это сравнимо с тыканьем быка в зад вилами. Исход будет ровно таким же — мертвое тело в канаве. Так мы без препирательств перешли в серебряный порт, с заверением, что это исключительно наше желание.

В порту среднего круга, где всем уже распоряжалась гильдия купцов, а не магистрат, выяснилось, что пока десяток не будет укомплектован полностью, к службе он приступить не может. Таким образом, не прошло и двух дней, как мы оказались почти на самом дне служебной лестницы портовой стражи. И падение наше остановил лейтенант, резонно спросив местных интриганов, как ему сообщить Младшему Скучному, где мы служим. Поэтому капитан скрепя сердцем выдал нам дневные смены в Черном порту, он же Яма, он же Прелый. А не отправил на убой в ночь, где новичков по одному через пару недель выловили бы под пирсом.

Но я не расстроился, разве что самую малость. Я мечтал быть стражником на Южных воротах, как когда-то мой наставник. Ничего, дорасту еще.

Если Сэмс лавировал между неплотным потоком спешащих людей, то я двигался исключительно прямо. Стражник — это власть, и власть надо уважать, пусть это уважение и придется отстаивать кулаками. И при такой манере движения я неизбежно сталкивался с людьми. Но быстро приловчился выставлять плечо под правильным углом, поэтому подслеповатые моряки и докеры, шипя от боли, отскакивали от меня.

Поначалу случались конфликты, но я их гасил при помощи резких слов и слегка вытянутого клинка из ножен. Быть зарубленным посреди порта желающих не было. А после небольшого разбирательства выписывал штраф. Нет, его никто смутьянам и забулдыгам не предъявлял. Выкинут же буквально у меня за спиной. Наказывали монетой их капитанов и старшин, а сборщики податей последние месяцы работали быстро, жёстко и без всяких церемоний. Город отчаянно нуждался в деньгах для восстановления. Даже Одарённый трижды подумает, прежде чем перейти дорогу казначейству. Твоя личная сила многое значит, но Империя все равно мощнее и злее. Узнавать приписку смутьянов не составляло труда — эти гордые парни сами выкладывали, откуда они, чуть ли не сразу после словесных помоев в мой адрес. Позже поумнев, перестали так делать, но и мы тоже пообтесали и уже худо-бедно представляли, кто откуда.

Громилу в бриджах и жилетке на голое тело я заметил сразу, не мудрено. Его лохматая голова возвышалась над потоком людей. Я без труда прочел намерения амбала: торс вперед, плечи напряжены, морда с нескончаемо переломанным носом, искорёжена злобой. Он намеревается меня протаранить и начать конфликт. Местные так развлекаются, щупая стражу на стойкость. Между нами оставалось не более пяти шагов, как здоровяк подсобрался и ускорился. Его план прост и читаем, как прислонённый клинок к горлу в темной подворотне — сбить меня в воду.

Я поймал взгляд задиры, ухмыльнулся, словно говоря: «Парень, ты серьезно хочешь это сделать?» И когда дурачок резко подался вперед, я мягко отклонился в сторону, как и планировал; амбал проскочил мимо и спотыкнулся о выставленную ногу. Но, к моему удивлению, не упал, а каким-то образом умудрился сохранить баланс.

— Сэмс, это было нападение на портовую стражу? Как думаешь? — мои пальцы уже бегали по эфесу меча.

— Думаю, да, сержант, — смело отчитался Колмов. Из него, как по мне, может выйти отличный стражник. Даже сейчас, не оборачиваясь, я знал — он стоит к толпе лицом, как и я, пальцами поигрывает на рукояти меча. Мы еще не в том положении, чтобы держать спины открытыми.

Сэмс из рода Колмов оказался умным и смелым парнем, хоть и замордованным своими старшими сёстрами. Отсюда его излишняя робость перед людьми, особенно женского пола. Думается мне, через пару лет службы этот недостаток окончательно вытравится из его натуры.

В одном из первых совместных патрулей я сцепился с тремя откровенными бандитами, что еще не приняли новые реалии города, где нет места преступности в открытом виде. Отморозки кинулись на меня с ножами, приказав парню сваливать подобру-поздорову. Тот их послушал и отвалил после удара в спину, что и привело к нашей безоговорочной победе. А затем тихо и мирно сказал: «В портовой драке нет чести, тут надо побеждать любыми способами». Спорить со столь прагматичной мыслью я и не подумал.

— Я так понимаю, это боцман с Бледной русалки? Отлично, уже вечером передам капитану привет.

На что амбал криво усмехнулся, гнусавя ругательства. А после изобразил мордой корявое подобие серой мыши. Я же показал на лице ухмылку знатока и продолжил путь. Сэмс, выждав несколько мгновений, последовал за мной.

Этот скудоумный наверняка уже покинул пост на Русалке, и поэтому подрядился атаковать нас. Сильно сомневаюсь, что настолько прожжённый тип по доброй воле стал бы изображать из себя таранное устройство. Но это не помешает наведаться к капитану корабля и задать несколько вопросов о судьбе боцмана.