— Это че? — спросил кто-то.

— Наши отход прикрывают, — послышался кашляющий голос из окна.

Через пару секунд оттуда вытащили запылённого воина.

— Чего стоим, уходим, — отдал он приказ, едва справляясь с кашлем.

Обнажив меч, я выдвинулся вперед. Как ни странно, страх отсутствовал, только путаница в голове от вала мыслей. Внезапно услышал, как за спиной Кол на кого-то орет:

— За ноги бери, идиот!

Быстрым шагом дошел до обвалившегося снизу угла, присел, быстро выглянул — никого. Махнул рукой, чтобы бойцы следовали за мной, так мы с оглядкой и стали продвигаться дальше. Сердце долбилось в груди от нарастающего страха и ожидания смерти. Я ждал, что нас окружат и под ехидные смешки поубивают, развлекаясь кровавой игрой. Пока везло, мы так никого не встретили.

Стоило заметить более-менее уцелевший дом, как повел туда выживших. Нам срочно требовался отдых, хоть какое-то понимание ситуации и план по дальнейшим действиям, что делать и куда бежать. Плечом выбил дверь на хлипком засове, ввалился внутрь, выставляя меч перед собой. Глаза быстро привыкли к полумраку. Пыль взметнулась, едва пробиваясь через забитые окна в солнечных лучах. Я посторонился, пропуская остальных. Здание показалось достаточно большим, возможно, из-за отсутствия какой-либо мебели и низких потолков. Колу даже пришлось согнуться, чтобы башку не оббить. Стоило закрыть дверь и помещение практически утонуло во мраке. Несмотря на хрипящее дыхание и шум десятка тел, рассаживающихся вдоль стен, я все же услышал булькающий кашель наставника. Растолкал мешающих бойцов и протолкнулся к нему.

То, что сержант выживет, я сильно сомневался. Возможно, если к нему сразу добрался лекарь, или же рядом появилась сестра Милосердия, то да. А так после тряски, что мы устроили, шансы на выживание стремились к нулю. Вероятно, перед смертью он изречет мудрость, что позволит нам выжить и вернуться к своим. Положил аккуратно меч, встал на колени и наклонился к умирающему, почти касаясь ухом губ. Однако кроме бульканья и кашля ничего не услышал. Я уже отчаялся что-либо услышать, как сержант резко схватил меня за шею, дернул к себе и затих.

— Гадство, — одними губами проговорил я.

Внутри меня омыла печаль, не столько из-за смерти человека, сколько из-за потери боевых знаний и опыта. Цинично и бессердечно, может и так, но сегодня умерло и так много народу, и среди них были те, кого я знал лучше, чем сержанта.

— Сдох? — услышал я малознакомый голос.

— Да.

— Какого Проклятого мы его тогда тащили?

— Заткнись, Ржавый, — рыкнул Кол.

Как же я его сразу не опознал. Ржавого недолюбливали все из-за его желания выслужиться и стать капралом. Чего кривить душой, мы все этого хотели, вот только не сдавали приятелей по служебной лямке и не лебезили перед начальством. К тому же он всячески подчеркивал свою образованность, щеголяя знаниями к месту и чаще не к месту. А больше всего бесило, что его методы давали результат, и он почти выслужился. Все к этому шло. Вот и сейчас лезет на роль вожака. Может, и не плохо, людям нужен лидер, главное, чтобы он народ не баламутил и меня козлом отпущения не делал. А то известная схема — объединить всех против кого-то.

— Этот мертвяк только замедлял нас, — с напором выдал Ржавый.

— Своих не бросаем, — в ответ рыкнул я, чтобы хоть как-то оправдаться.

— Ладно, — в голосе проскользнуло снисхождение, — перекличка.

— Грант, — первым откликнулся я.

— Торк.

— Моринск.

— Певелинк из Сота, — он же Плевок.

— Мурака из Шая, — он же Кот.

— Вилка, — Вилкиного имени я не помнил.

— Тельмель, — то бишь Ржавый.

— Кол.

— Мел.

Да, не густо нас. Хотя, чего это унываю, без малого десяток вырвался, будь с нами сержант, так и вообще годная боевая единица.

— А где близнецы? — спохватившись, спросил Ржавый.

— На площади остались. Мы их звали, а они словно оглохли, — снова пропищал Вилка.

Да, близнецов нам ой как не хватало. Они, пожалуй, являлись единственными достойными бойцами. Эти двое не были братьями по крови, получили они свои прозвища в первый день в учебке, как и большинство из нас, впрочем. Старший из них, заходя в казарму, столкнулся с младшим. Они обменялись колкостями и с тех пор стали неразлучны. А в бою представляли из себя практически единое существо, настолько чувствовали друг друга. Сержант, помнится, по их поводу даже к лейтенанту ходил, мало ли, Обры. Но не сложилось, нас перебросили сюда.

— Торк, Мел, Вилка к щелям в окнах, наблюдайте за улицей, — отдал распоряжения Ржавый.

Сам же встал возле двери, временами поглядывал в небольшую щель. Парни не охотно зашевелились, но приказ выполнили. В дощатых щитах, закрывающих проемы, хватало прорех для удобного наблюдения

— Что дальше? — задал я самый главный вопрос.

— Подождем здесь, мало ли преследует кто. Потом будем прорывать к своим, — полным уверенности голосом ответил Ржавый.

Хороший план, простой и ясный, самое то в сложившейся ситуации.

— А зачем куда-то прорывать, давайте тут отсидимся? — это уже Торк возмутился.

— Спешить и вправду незачем, — не слишком уверенно заговорил Ржавый, — оглядимся и только тогда выдвинемся.

— А кто хоть на нас напал? — спросил Кол, пристраиваясь к одному из свободных окон. Видно, сам хочет контролировать ситуацию, а не сидеть сиднем в темноте.

Он прав, о врагах мы не знали ничего. Подняли нас чуть свет, выстроили и отправили в двухдневный марш. Затем дали пожрать и в бой. А рассказать, что случилось — это не для мяса. Мы обязаны знать только одну вещь — нужно сражаться доблестно и умереть героически. Ладно, две, но от этого не легче.

— Насколько я понял, на город напал Безликий.

— Ага, собственной персоной, — перебил Ржавого Мор, подпустив сарказма в голос.

— Не сам, конечно, — зло огрызнулся новоявленный лидер, — его подручные Неизвестные.

— Гадство, — едва слышно сказал я.

Все присутствующие в той или иной мере высказались так же.

Внутри колыхнулась застарелая злоба. Наверное, нет в империи человека, которого не коснулись бы злодеяния Неизвестных. Я не исключение. Девять лет назад один из них проходил через нашу провинцию. Где конкретно, не знаю, но так говорили люди. Шел, разговаривал сам собой, и вдруг остановился, сел посреди дороги и два дня не сходил с места. А затем встал и продолжил свой путь, и именно с того места начались неурожай, поглотивший всю провинцию. Я хорошо помнил три года голода и боли, помнил, как умерли голодной смертью два моих брата. Как старшая сестра ушла в замок на заработки и не вернулась. И когда я встретил ее спустя семь лет, она больше походила на старуху, забитую полоумную старуху.

Я ненавидел Неизвестных всей душой. Зачем этот Проклятый так поступил, что стало причиной его гнева — неизвестно. Хм, о них как обычно ничего неизвестно. Ни откуда они приходят, ни что им нужно, ни куда пропадают, ни как их звать. Единственное, что знает народ, так это выбитые у них на лицах цифры. Самое большое число, замеченное выжившими — это девять, от этого и называют Девять Неизвестных.

— Брешешь, — нервно отозвался Вилка.

— Если бы, лично слышал, как лейтенант сержантам рассказывал, — чуть горделиво объяснил Ржавый.

— А если появится Шестой, то с ним точно будут братья из Блайна. А это лучше сразу в петлю, — Вилка все не унимался.

— Заткнись, — рыкнул я.

— Хрен ли сидеть, надо кого-то в разведку посылать, — принялся командовать Ржавый.

— Вроде же отсиживаться решили, — меланхолично заметил Мор.

— Здесь опасно, надо более подходящее место искать.

Про то, что нужно искать своих и объединяться, похоже, уже никто и не вспоминал. Ведь пошлют на убой, тут к оракулу ходить не надо. А жить хочется.

— Так, Мор, бери Торка и валите в разведку. Пройдете вниз по улице, осмотритесь, когда убедитесь, что все хорошо, один вернется за нами. Выполнять, — Ржавый говорил жестко и уверенно. Назначь он меня в разведку, я бы спорить не стал.