Я вновь встала на биржу труда, как безработная. Полгода пробездельничала. Только успевала ходить на собеседования, но везде выходил облом. В основном на работу набирали всех по блату. Увы и ах, я с этим пролетала. А потом мама сумела договориться с начальством у себя на работе и меня взяли на работу в кафе. Посудомойкой. Правда в учет того, что я по профессии была еще и продавцом, в мои обязанности помимо мытья посуды, входила помощь продавцам.

То бишь, если девчонки не успевали, я должна была принять товар, разложить все по своим местам, предварительно поставить срок годности, и по возможности встать еще за кассу. И пофиг всем, что у меня у самой, помимо мытья посуды были свои обязанности. В отличие от продавцов, которые в основном стояли за кассами, я в зале еще должна была соблюдать чистоту.

Короче опять ударилась в работу. И опять вся зарплата исчезала уже на третий день. Так уж получилось: кредиты, оплата садика дочери, плюс еще у нее близился выпускной, за который почему-то опять выплачивала все я. Помимо этого умудрялась покупать дочери не только одежду, но и игрушки.

И опять полная жопа. Потом к нам пришла новенькая девочка работать. Вот тут и понеслось. Мы с ней сдружились. Дома я практически перестала появляться. Отработав смену в двенадцать часов, брала в долг парочку банок джина и литр вискаря или коньяка, заходила в подъезд, вставая между первым и вторым этажом, понимала, что меня вовсе не тянет идти домой. Выпивала одну банку джина и звонила подругам, которые не прочь были составить мне компанию на вечер.

Вечер растягивался до самого утра. Зачастую я приходила домой в пять или в шесть утра, в хлам пьяная. Спала пару часиков и снова убегала на работу. Зачастую вообще не спала. Мама естественно молчала. Зато отчим в открытую высказывал все, что он обо мне думает. Я только пожимала плечами и продолжала жить в том же ритме. То есть каждый день на повторе. И как ни странно все равно умудрялась увидеться и пообщаться с дочкой.

Не знаю как, но когда мне надоело слушать ночные и пьяные скандалы матери с отчимом из-за меня, плюнув на все, вместо оплаты всего по счетам, сняла себе съемное жилье и на новый год, когда все праздновали и отдыхали, я переезжала. Нет, не правильно. До часу ночи провела с дочерью. Уложила ее спать и только тогда начала переезжать. За долгое время, это был первый мой новый год, который я провела в гордом одиночестве. В полупустой съемной квартире, без мебели, но на постеленном, на полу одеяле с двумя бутылками шампанского и парочкой салатов.

*Итог встречи был описан в самом начале книги, когда Михаэль, Лиза и Александра выпивали. Лиза тогда предавалась воспоминаниям, под музыку.

ГЛАВА 35

2015 – 2016 года

Стоило мне переехать в съемную квартиру и постепенно там обзавестись мебелью, придав ей все условия для жилья, моя душа в каком-то плане успокоилась, правда выпивать я не перестала, и все так же продолжала жить в том темпе и ритме, в котором прибывала последние полгода. Не забывая при этом о дочери. И нет, пила я умеренно, в том плане, что днем меня мучал дикий похмельный синдром, а вечером, когда он отступал, снова уходила в загул.

И да, я все еще работала и это мне совершенно не мешало. Пила я только из-за того, что приходя домой в пустую квартиру, не могла находиться в полной тишине, очень остро ощущая свое одиночество. Все свободное от работы время посвящала Анне. Друзья и подруги в такие моменты уходили на задний план. И я ни капельки об этом не жалела.

Все пережитое ранее казалось мне страшным сном. Вроде бы обо всем помнила, но боль и разочарование, испытываемые мною в то время притупились. Ведь после расставания с Михаэлем, поклялась себе: «Больше никакой любви!». И да, с бывшим уже парнем, все еще общалась, но уже не было того притяжения, которое испытывала к нему раньше. Мы расстались друзьями, иногда созваниваясь, болтая как в старые времена на любые темы. Иногда виделись и даже курили вместе.

Он делился своими проблемами, я молча выслушивала и давала совет, как лучше всего поступить. Один раз Михаэль признался, что бумеранг возмездия вернул ему все сполна. Вначале я не поняла его слов, тогда он пояснил. Оказывается его очень долго мучала совесть, как подло поступил со мной, закрутив роман с Сашкой. И потом, когда мы уже жили вместе, в тот надломанный момент, когда сорвалась и наглоталась снотворного, познакомился с другой девчонкой и закрутил с ней роман. О последнем я не знала, но догадывалась, именно поэтому так легко согласилась на расставание.

В общем, бросив меня ради другой, Михаэль понял, как больно, когда тебя предают, меняя на кого-то другого. Его последняя мадмуазель, поступила с ним так же, как он со мной. То есть крутила роман сразу с двумя парнями и в итоге ее выбор пал на другого, оставив бывшего возлюбленного у разбитого корыта.

И нет, я не обрадовалась этой новости. Мне искренне было жаль, что у них ничего не получилось, так толком и не успев начаться. Не было злорадства или чувства мести. Я только одного не понимала, неужели он подобного не испытывал к Сашке? Она ведь тоже променяла его на другого. Только не стала бередить старые раны, закрыв эту тему навсегда.

Короче жила я дальше, пока в один прекрасный момент не заболела, впервые за весь год. У нас на работе был очень простой график работы. Два через два, по двенадцать часов. Так что выпадали мои смены и на выходные дни. В этот раз так и случилось. Ночью, с пятницы на субботу я проснулась в холодном поту. Удивительно, но факт, в тот день, первый раз за год, я отказалась от алкоголя и осталась дома.

В пять утра, обнимаясь с белым другом, поняла, вряд ли смогу отработать полностью свою смену. Написала эсэмэску старшей смены, и продолжила сидеть в обнимку с унитазом дальше. В семь часов утра мне позвонили с работы. Видимо хотели знать, точно ли не выйду. Но я все еще не покинула место своей дислокации, ибо смысла ложиться в постель не видела. Стоил только лечь, как к горлу вновь поступала тошнота и рвотные позывы.

Где-то за неделю до этого, одна знакомая, сейчас она для меня просто знакомая, но на тот момент считала ее подругой, познакомила меня с парнем из столицы. Звали его Евгений. Все это время мы с ним переписывались по социальным сетям и иногда созванивались по телефону. На конец августа у нас с ним намечалась встреча, в которой мы должны были увидеться и познакомиться чуть поближе.

Только вот планы поменялись. Я заболела и ушла на больничный. Заранее предупредила всех, кроме начальства, на работе. И все бы ничего, да вот потом меня ждал сюрприз в виде увольнения. Выйдя с больничного, меня тут же уволили. Да не просто так, а по статье. Якобы я не справлялась со своими обязанностями. Пока пребывала в шоке, вслед за мной, еще несколько девчонок так же получили уведомление об увольнение.

И все бы ничего, если б к этому моменту моя доченька не закончила детский сад и уже первого сентября должна была пойти в первый класс. Вот так и оказалось, я снова безработная и без денег к существованию, а впереди школа. Встал вопрос, где взять денег, чтобы обеспечить свою девочку всем необходимым к школе.

Я чуть было опять не ушла в запой от такой перспективы, проклиная все на свете, уже не стараясь мечтать о белой полосе в жизни. Мать перехватила. Впервые за долгое время мы откровенно поговорили друг с другом. И признаться честно после этого разговора мне стало намного легче. Оказывается все это время мама сильно переживала за меня, но предпочитала не вмешиваться. Ее же словами: «Все что ни делается, только закаляет нас и делает сильнее». А я же мучала себя вопросом: «Боже, когда все это наконец-то закончиться и на моей улице будет праздник?».