- Неплохо, - похвалила она меня. – Причешешь, да пойдем. Макияж позже наведем.

- Какой макияж? – вместо расчески схватила резинку для волос, опустила голову вниз, собирая волосы в обычный хвост. – Я же не крашусь.

- Сегодня накрасишься. Косметика у меня с собой.

Убрав волос, выпрямилась и посмотрела на подругу.

- Не хочу краситься.

- Я тебя не спрашиваю, чего ты хочешь, а чего нет. Придётся! – она усмехнулась. - Готова? Погнали уже. Времени в обрез.

Удивленно проводила взглядом Леру, которая успела скрыться за дверью. Это что сейчас такое было? Куда делась та, которая вечно везде опаздывает? Мы поменялись ролями? Это же моя привилегия не опаздывать! Эй, подруга, что случилось? Мир сошел с ума? Стой! А меня подождать? И тут же сорвалась с места, забив на учинённый беспорядок в комнате.

Догнала ее уже в коридоре, готовую выйти из квартиры. Молча напялила обувь, и ни говоря, ни слова выскочила вслед Лерке. Всю дорогу до магазина мы молчали. Потом быстро совершили марш-бросок по магазину, складывая необходимые товары для ужина, поперлись на кассу. Кое-как дотащили тяжелые пакеты до квартиры Андрея. Разулись и пошли на кухню. Разгрузив продукты, пошли осматривать саму квартиру.

В большой комнате сразу поставили стол. Накрыли его подобающим образом. Лерка достала принесённые с собой ароматические свечи и расставила их так, чтобы не задевать. Пока подружка все оформляла, я все-таки скрылась на кухне и принялась за готовку. Она присоединилась ко мне где-то через пол часа. Вдвоем нам относительно быстро удалось нарезать салаты и убрать в холодильник. Затем я заставила Валерию тонкими кусочками резать мясо, сама же принялась за чистку картофеля. Лук кстати так же резала подруга, ибо на него у меня была сильная реакция на глаза.

Справившись с этим заданием, у нас возникла заминка. Лера настаивала сразу же распределить куски мяса на противне, слегка смазанном растительным маслом. Я же хотела вначале его слегка обжарить с двух сторон и только потом аккуратно выложить на фольге. В итоге победила Лерка. Времени было в обрез. Я уступила. Не хотелось из-за такой фигни ругаться. Махнув рукой, дала ей волю.

- Делай, как хочешь. Только потом не говори, что облажалась.

- Если ты дочь шеф-повара, - парировала в ответ подруга. – Не значит, что все умеешь готовить.

- А я и не говорю, - огрызнулась в ответ, - что прямо АС в этом деле. Просто знаю, что так мясо получиться сочнее и намного вкуснее. Да и приготовиться оно в два раза быстрее.

Швырнув полотенце на табурет, покинула кухню. Во мне колотила ярость. Нафига она тогда вообще позвала меня на этот чертов ужин. Сама же кричала, что без моей помощи никак. Влетела в большую комнату и замерла разинув рот от изумления. Помимо свечей, по полу валялись воздушные шары в виде сердец. Серьезно? Хлопнула себя ладонью по лицу. Походу вечер и правда выйдет еще тем сюрпризом для парней.

ГЛАВА 26

2001 год

Такой долгожданный вечер оказался для меня серьезным испытание. Нет, не потому что разругалась вначале с подругой, а потому, что чуть погодя у меня состоялся не самый приятный разговор с понравившимся мне парнем! А начиналось все так хорошо. Не зря ведь не хотела идти туда. Чувствовала, что ни чем хорошим это не закончится! И почему сразу не прислушалась к своим ощущениям? Моя чуйка редко подводила меня, а в этот раз почему-то не обратила на нее никакого внимания. Ну что ж, значит, так угодно было судьбе!

Было ранней утро. В гордом одиночестве шагала по пустынным улицам города, в надежде найти ответы к мучавшим меня вопросам. Я ушла молча, по-английски, ни с кем не прощаясь, пока все спали. На сердце камень. В душе скребли кошки. А все потому, что у меня с Андреем вышел весьма неприятный и немного странный разговор. Мне пришлось рассказать ему об изнасилование.

Впервые я увидела его холодный, немного презрительный взгляд. Словно ему стало стыдно общаться со мной после этого. Видела недоверие в серых глазах. Было больно осознавать, что стала настолько противна человеку, к которому хоть что-то смогла испытать. Он даже прикасаться ко мне перестал. Мы так и легли спать, отодвинувшись друг от друга к самым краям постели, отвернувшись друг другу спинами.

Но беспокоило меня вовсе не это. Я впервые доверилась парню и рассказала ему, что со мной произошло. Не почувствовала поддержку. Лишь пустоту от его безразличия. Не знала, что будет дальше и даже не пыталась строить хоть какие-то планы на будущее. Просто не видела его. И обнадеживать себя лишний раз не хотелось. А строить иллюзии о совместной семейной жизни тем более не было никакого желания.

Мне нужно было время исчезнуть, все обдумать и взвесить. Не хотелось быть в очередной раз игрушкой в чьи-то руках. Девушка уже взрослая, своя голова на плечах. Если действительно заинтересован во мне, то найдет и примет такой, какая я есть. Верно? Своим же принципам никогда не уступлю. Первая не пойду на контакт. Просить и умолять тоже не стану. Упрямая? Гордая? Ничего подобного! Воспитание не позволяет просто!

До дома добралась за час, хотя идти пешком от Андрея до мамы всего занимало десять пятнадцать минут. Отчим снова забухал и мать в очередной раз с ним ругалась. Я же просто прошла мимо них, а они даже не заметили меня. Очередной скандал дома пропустила мимо ушей. Привыкла уже делать вид, что ничего не происходит. Так продолжается уже семь лет. А до этого многое повидала, когда с нами жил отец.

Зашла в комнату и оглядела учинённый накануне бардак. Хмыкнула. Скинула с себя топик и бриджи. Одела повседневные домашние штаны и футболку, и завалилась в свою любимую кроватку, притягивая к себе и обнимая мягкую игрушку. Только она всегда была рядом со мной. В этот момент ничего не хотелось. Просто молчать. Просто лежать. Даже мысли разом куда-то испарились.

Спать совершенно не хотелось. Слез тоже не было. Что очень странно. Я просто лежала, смотрела в глазки-пуговки игрушки, и гладила ее по голове. Словом вовсе выпала из реальности. Как любят сейчас говорить: «Ушла в себя. Вернусь не скоро». Но при этом почему-то прекрасно осознавала, что происходит вокруг. Мать с отчимом наконец-то перестали ругаться и помирились. За окном все время кто-то ходил. А потом начались звонки на стационарный домашний телефон.

Видимо спрашивали меня, но мама сказала, что меня нет дома. Правильно, откуда ей было знать это, если увлеченная руганью она даже не заметила, как я зашла домой и прошла мимо нее. Только на пятый или уже десятый, сбилась со счета, раз, она зашла в комнату и обнаружила меня валяющуюся на кровати. Даже удивилась этому.

- Тебя Лера спрашивает, - не задавая лишних вопросов, тихо сказала она.

- Меня нет, - отозвалась в ответ и отвернулась к стене.

Дверь в комнату закрылась. Через несколько секунд услышала:

- Нет, Лера. Ее еще нет дома. Хорошо, передам.

Мама не стала возвращаться ко мне и передавать Лерины слова. Она слишком хорошо меня знала. Бесполезно лезть в мою душу. Я как партизан, буду молчать в тряпочку. Надо будет, сама все расскажу, если посчитаю это нужным. Что поделать, мамин характер. Хотя вылетая копия отца. Даже ругаться толком не умею, сразу на глазах слезы выступают, и рекой по щекам текут. В такие моменты хотелось быть сукой и стервой. Никого не жалеть и быть непреступной, как скала.