- Точно! – показала ей «класс». – На море. В Кафешке.

И вообще, мне почему-то показалось, что мама если не знает, то начинает догадываться, где и с кем я пропадала всю ночь. Бред, конечно. Откуда ей это было знать. Про Андрея ничего не говорила, а с родителями Лерки маман не общалась. Она вообще недолюбливала ее семью. Считала их слишком гордыми и высокомерными людьми. Даже когда мы с Лерой стали видеться и общаться чаще, мамулечка была против, но ничего не запрещала. Мамочка у меня вообще самая лучшая на свете! Никогда ни во что не вмешивалась. Но прилетало обычно всем, если ее кто-нибудь смел, обидеть или разозлить.

- И что же вы ели?

Я, все-таки, умыкнула, один блинчик. И уже жадно запихивала его в рот, когда она спросила это. Подавилась, на ходу придумывая отмазку. Единственное что вертелось в голове это приготовленная Андреем с утра яичница с колбаской гриль и черный кофе, кстати, без сахара. Вряд ли можно признаться в этом маме. Она сразу поймет, что вру. Ни в одной из кафешек в Нарва-Йыэсуу не готовят такое блюдо.

- Кофе, булочки, картошку фри, - на ходу придумала я, стараясь не глядеть на мать. Раскусит ведь, как пить дать.

- А деньги откуда?

Опять подавилась. Вот черт же ж, пристала! Какая разница, откуда?

- Лере родители дали, - мысленно отхлестала себя по щекам за вранье. Я не любила лгать. Шла на это только когда была необходимость, чтобы уйти от прямого ответа.

- А что за мальчик с вами был?

- Мам, блин, - не выдержала. – Это что, допрос?

- Нет, - улыбнулась она. – Мне просто интересно знать, где пропадала моя дочь, которую обычно не выгнать из дому.

- Этот мальчик, парень Валерии. Они встречаются. Все? Опрос закончен? Можно я теперь поем?

- Суп в холодильнике.

- Ну, маааам, - сделала умоляющие глазки, стреляя одновременно в сторону тарелки с блинчиками.

- Не мамкай мне тут, - пригрозила она мне пальцем. – Питаться надо нормально, а не хомячить.

- Я поем, но попозже, - попыталась уговорить ее, но добилась только того, что она убрала тарелку с блинами подальше от меня. – Ладно. Суп так суп.

Ненавидела, когда она так делала, но почему-то всегда шла у нее на поводу. Мне нравились с ней такие вот мини перепалки. Не злые и обидные, а вполне миролюбивые и добрые. И под ее строгий взгляд, достала огромную кастрюлю супа. Налила себе в миску полторы поварёшки, остальное убрала назад в холодильник. Включила газ и поставила разогреваться.

Мама все это время бдила. Когда наливала себе суп, удивлено вскинула бровь вверх. Ну да, ела я раньше за двоих, а то и за троих, ну и что? Подумаешь, сейчас меньше обычного положила. Пора бы уже и похудеть немножко! Размешала супчик и облизала ложку. Да так с ней во рту и замерла.

- Худеть собралась? – опять спросила маман.

- Нееет, - протянула. – С чего бы вдруг?

- Ты сегодня какая-то странная. Ночью дома не ночевала. Как пришла сразу в ванну полезла. Обычно только вечером ходишь. И пропадаешь там на часа два. Сегодня только полчаса пролежала. Теперь вот, с супом поскромничала.

- Мам, ну, что ты хочешь знать? – не выдержала, спросила, разворачиваясь к ней лицом.

- У тебя кто-то появился?

Сделала большие глаза.

- В смысле, кто-то появился?

- Лиза, не ври, - на то она и есть мать, чтобы знать нас, как облупленных. – Бесполезно. Я чувствую, когда мне врут, ты же знаешь.

Отвела в сторону глаза, переключаясь на суп. Быстро выключила газ, взяла полотенце, и поставила на стол. Отрезала кусочек черного хлеба. Опять залезла в холодильник, доставая двадцати процентную сметанку. Обильно добавила в подогревшийся суп и убрала ее обратно. Села за стол.

- Я просто место для блинчиков оставляю.

Мать хмыкнула.

- Приятного аппетита.

- Шпашибо, - проговорила с полным ртом.

В полном молчании мама продолжила печь блинчики, а я быстренько доела суп, помыла миску, и хотела было слинять в комнату, как вспомнила, что «оставила место для блинчиков». Вот засада! Пришлось достать другую тарелку и положить туда два блинчика. Пока опять доставала сметану, мама добавила в мою тарелку еще два блинчика. «Да я же лопну!» - чуть было не воскликнула это вслух, опять натыкаясь на взгляд мамы.

- Спасибо, - поблагодарила ее и, схватив тарелку, помчалась в нашу с сестрами комнату. – В комнате поем, - буркнула, испаряясь с кухни.

Ворвалась в комнату, кстати, по праву, которая теперь принадлежала мне одной! Оксанка и Маруська сейчас жили со своими парнями. В гражданском браке так сказать. А я наслаждалась тишиной о спокойствием. Хотя стабильно, раз в месяц, обязательно, кто-нибудь из них ругался со своим благоверным и возвращался жить к нам. Иногда они, будто издеваясь, сменяли друг дружку.

То бишь, например, Оксанка поругалась со своим, вернулась к маме. Причем со всеми своими вещами. Когда мирилась с мужем, опять переезд с вещами, на выход. И только она за дверь, как тут же с вещами появлялась Маруська. Расклад тот же. И так раз в месяц, а то и вовсе через каждые две недели. Двенадцать месяцев в году! Ужас! Меня это не просто бесило, но и неимоверно дико раздражало. Именно поэтому сейчас я наслаждалась тишиной, и спокойствием полноправно завладев всей комнатой, о чем мечтала все восемнадцать лет!

ГЛАВА 21

АНДРЕЙ

2001 год

После отъезда друга и подруг, неохотно вернулся на дачу. У меня предстоял серьезный разговор с матерью. Я, конечно, очень люблю мать, но ее чрезмерная опека начинала подбешевать. С этим нужно что-то делать. Мальчик уже большой. Своя голова на плечах тоже есть. И не фиг лезть в мою жизнь! Что хочу, то и творю! Пусть спасибо скажет, что в дом никого не вожу.

Увы, планом поговорить с матерью не суждено было исполниться. Ссылаясь на плохое самочувствие, она прилегла отдохнуть. Понял, что так она показывает свой характер, махнул рукой. Чёрт с тобой с золотой рыбкой! Рано или поздно ей надоест, и она сама первая начнет заводить шарманку. Хмыкнул, поднялся на второй этаж. Кровать на которой мы с Лизой спали сегодня ночью, была аккуратно застелена. Вторая так и осталась помятой и скомканной.

Подошел ко второй кровати, быстро ее поправил и застелил. Вернулся к той, на которой провел ночь с моей сладкой девочкой. Откинул одеяло. Убрал испачканную кровью простынь, откладывая ее в сторону. Спустился вниз и взял новую. Вернулся наверх, застелил кровать обратно. Прихватил испачканную простыню, опять спустился вниз. Направился с ней в баню. Закинул в ворох грязного белья в стиральной машинке и опять вернулся в дом.

От улик избавился еще с утра. Ибо не фиг тут доказательством страстной ночи разбрасываться. Про Ильена вообще забыл. Понадеялся, что друг тоже уничтожил использованные презервативы. И со спокойной душой улегся на дважды заправленную кровать. Подушка на которой спала Лиза полностью пропахла ее запахом. Я носом зарылся в нее, вдыхая его. Черт, как же сильно мне хотелось сейчас обнять эту девушку, которая сумела за один гребаный вечер и одну ночь перевернуть мою жизнь с головы до ног.