- Давай попробуем, - отвечаю с сомнением. Мое согласие обусловлено не столько надеждой на успех, сколько радостью, что все вроде бы обошлось.

- Поедем сейчас или у тебя есть неотложные дела?

- Лучше сейчас. А то опять отложим на неопределенное время.

Поднимаясь в лифте, признаюсь Мамаеву, что чувствую себя очень неловко. Вторжение в чужую квартиру без ведома ее хозяев попахивает чем-то непозволительным.

Мамаев разуверяет меня. Убеждает в том, что подобное действие продиктовано необходимостью и совершается ради их же самих.

Звучит заумно, но обосновано. В конце-то концов, Соболев сам всучил мне ключи. Значит, предполагал, что я ими воспользуюсь.

Никак не могу справиться с дрожью в руках, когда пытаюсь открыть замок. Это их мир, это их территория, поэтому волнуюсь.

- Давай я, - Тарас уверенным движением моментально справляется с замком. Я замираю на секунду. Затем, подстегиваемая его уверенностью, все-таки захожу в квартиру Стаса.

Все чужое, незнакомое. Ступаю как по минному полю, разглядывая обстановку. Чувство неловкости не проходит. Мне впервые приходится рыться «в чужом белье».

Но Мамаев особенно не заморачивается. Его не обуревают муки совести. Он осматривает квартиру с четко поставленной целью – найти фото Юли. А я? Мне тяжело от сознания, что здесь Стас живет с другой женщиной.

Стоп! Все в прошлом. Никаких воспоминаний! Никакой обиды. Важно найти то, за чем мы приехали сюда. И не более того.

- А вот и семейный альбом, - голос Мамаева прозвучал радостно, резанув по моим обнажившимся нервам. Без особого желания подхожу к нему. Он перелистывает страницы чужой жизни равнодушно. Я – пытаясь скрыть проснувшуюся ревность.

Хочется бежать отсюда. Без оглядки. Неужели я так и не излечилась? Нет. Просто вернулась боль от предательства. Ругаю себя за глупую роль в их семейной истории. И опять задаю себе один и тот же вопрос: при чем здесь я? Не надо было мне соглашаться на просьбы Стаса.

Мамаев понимающе смотрит на меня. Торопливо вынимает из альбома Юлину фотографию.

- Поехали. Больше здесь делать нечего.

Я облегченно вздыхаю только в машине:

- Надеюсь, наше вероломство приоткроет тайну исчезновения Юли? – спрашиваю Тараса.

- Я постараюсь как можно быстрее отыскать ее приятельниц. Надо с чего-то начинать.

С благодарностью смотрю на Мамаева. Как хорошо и спокойно рядом с ним…

Вопросов масса, ответов – нет…

Мамаев со свойственной ему способностью оперативно решать возникающие вопросы, достаточно быстро разыскал приятельниц Юли, с которыми она зависала по ночным клубам. Как потом он рассказал Милане, сделать это было не очень сложно.

Тарас посетил несколько ночных клубов и в одном из них бармен, узнав по фото жену Соболева, показал девушек, с которыми она часто проводила время. Светлана наотрез отказалась говорить с Мамаевым о подруге.

Лариса оказалась словоохотливее. И как бы между прочим сообщила, что Юля никуда не исчезала. Она уехала со своим знакомым по обоюдной договоренности.

Однако дальше этого разговор не пошел.

Тараса это не остановило. Он сделал вывод, что Ларису можно разговорить, но ее смущает присутствие подруги.

Дождавшись, когда девушки покинут клуб, он проследовал за ними. Ему повезло. Первой из такси вышла Светлана. И ему не составило труда перехватить Ларису перед подъездом ее дома. Оставалось только не напугать девушку своей настойчивостью.

- Лариса, можно я задам Вам несколько вопросов?

Ларе молодой человек понравился еще в клубе. Поэтому категорического отказа не последовало. Не растерявшись, девушка кокетливо предложила зайти к ней и поговорить под чашечку кофе. Мамаев не мог не согласиться. Ради достижения цели почему бы не принять приглашение. Тем более, что в домашней обстановке Лариса, наверняка, выложит больше информации, чем на улице.

Не особенно скрывая интерес к молодому мужчине, Лариса вместо обещанного кофе достала бутылку красного. Мамаев отказался под предлогом, что он за рулем.

Это не остановило Ларису. С удовольствием отпив из бокала, она кокетливо спросила:

- Так что Вас интересует?

- Думаю, Вы догадались. Все, что касается Юлии Соболевой. Я так понял, она с Вами делилась самым сокровенным.

- Да, конечно. Только известно мне не очень много. Юля познакомилась с Вадимом месяца два назад. И без ее признаний было видно, что влюбилась она в него с первого взгляда. А если быть точнее, то у нее просто снесло крышу.

Она окунулась в эту любовь настолько, что не могла перечить Вадиму ни в чем. А тот настаивал, чтобы они уехали во Францию. Мол у него там свой бизнес, дом и прочие перспективы совместной жизни.

- Вадим знал, что она замужем, что есть ребенок?

- Ну да. Она не скрывала. И что интересно, именно узнав о ребенке, Вадим стал особенно настойчив. Убеждал Юлю, что для малыша там все условия и больше перспектив в будущем.

- И что она?

- Ну что она? Зная Соболева, она была уверена, что тот не даст своего согласия на вывоз ребенка за границу. Что-то удерживало ее от решительных перемен. Да и, как мне показалось, боялась она чего-то.

- Чего же она могла бояться?

- Странно как-то все было. Вадик почему-то слишком подробно расспрашивал о мальчонке. Какой возраст, нет ли серьезных заболеваний. Юля рассказывала, что однажды даже про группу крови и резус Артемки спросил.

Но потом это забылось. Юля нервничала. Вадим настаивал на отъезде.

Однажды она рассказала, что он поставил вопрос ребром: они уезжают при любом варианте – с ребенком или без.

- Она говорила об этом мужу?

- Нет, боялась.

- Получается, она сбежала с любовником, несмотря на то, что пришлось расстаться с ребенком? Но почему подбросила его Милане? При чем здесь она?

- Об этом я ничего не знаю. Наверное, поступила так с отчаяния.

Лариса немного захмелела. Извинившись, она ушла в ванную комнату, откуда вернулась в достаточно откровенном халатике. И безо всяких предисловий бесцеремонно уселась опешившему Мамаеву на колени.

Мамаев растерялся. Но, приподняв ее, осторожно пытался пересадить на соседний стул.

- Что же это ты такой красивый и такой грубый? Но ты мне нравишься. Может перейдем в спальню?

Мамаев устало посмотрел на разомлевшую от вина девушку. Она была хороша собой. Доступна. Но именно этим отталкивала от себя. И вообще не в его правилах были мимолетные приключения.

- Ну что Вы, Лариса? Во-первых, я женат, а во-вторых, зачем Вам это нужно. Я поеду, а Вы ложитесь спать, - он уговаривал ее как маленького ребенка. Но вызвал своими словами только бурную реакцию со слезами.

- Вот всегдааааа тааааак. Только кто-то понравится, обязательно женааааат, подвывала она, удерживая его за руку. Юльке и муж, и любовник, а я чем хужеееееееееее, - ревела она уже во весь голос.

Бедный Мамаев силой усадил ее на стул. Чуть ли не на ходу попрощался и, как ошпаренный, выскочил в коридор. В ожидании лифта, он еще слышал рыдания несчастной Ларисы. И испытывал раскаяние. Вот надо же было довести бедолагу до слез…

Но стоило ему оказаться в машине, как мысли о бедной Ларисе рассеялись. Он уже задумался над услышанной информацией. Все здесь было настолько странно, что сделать какие-то выводы практически не представлялось возможным:

- Зачем это понадобились случайному любовнику сведения о здоровье Артемки? Откуда такое стремление увезти его во Францию? Первое что приходит на ум – органы. Не может быть! Иначе он продолжал бы настаивать.

А так, не уговорив Юлю забрать ребенка, увозит ее. Притом, не во Францию, а сравнительно недалеко, в какой-то дачный поселок. Ерунда какая-то.

А Стас? Зачем он там понадобился?

Наверное, Вадим бросил его жену?

Дальше: оставил без денег, вот ей и пришлось просить помощи у мужа.

Нет, что-то здесь не складывается.