— Блядь, Костя! Куда?! — раздался в наушниках вопль Ворчуна.

— Что там? — быстро спросил Бурят.

— Он налево вылез из колонны, — ответил Ворчун.

— Блядь! — выругался Бурят. Летящий навстречу Тигр как раз взял левее, норовя проскочить мимо колонны на встречных курсах.

— Олег, тарань его! — заорал Бурят, понимая, что хоть и большой и тяжелый, но все же гражданский джип врача ничто против тяжеленной и крепкой туши армейского бронеавтомобиля.

Танк вильнул влево, вылетая прямо в лоб Тигру. В последний момент Бурят успел заметить огромные глаза водителя, его открытый в крике рот. Рядом с ним также кто-то сидел. Удар. Танк ощутимо приложило. Бурят, разбивая скулу о прицел, улетел с кресла и закопошился на полу боевого отделения. Со стоном выматерился Олег. Танк медленно остановился.

— Живы? — раздался в наушниках взволнованный голос Ворчуна.

— Лучше бы меня в роддоме потеряли, — простонал Семён, забираясь обратно в кресло. Дрожащей рукой повернул прицел, разглядывая жертву тарана. Смятый до неузнаваемости Тигр лежал на обочину вверх колесами, неспешно паря. Рядом стояли грузовик и джип врача.

Семён распахнул люк и вылез наружу. Шатаясь добрел до уничтоженного Тигра. Туда же прибежал и Леха с автоматом. Добивать никого не пришлось. В переплетениях искореженного металла обнаружились все три пассажира Тигра. Мертвые. Изуродованные переломанные тела — вот всё, что осталось от них.

— А вот эта рожа мне знакома, — прищурился подошедший Константин Валерьевич.

— Константин… Валерьевич, ты нахуя на встречку вылез? — вызверился на него Бурят.-

— Просто, Костя, — машинально поправил его врач, нагибаясь пониже и продолжая вглядываться в труп сидевшего рядом с водителем офицера.

— Точно, — повернулся он к Буряту и сказал, показывая рукой на заинтересовавший его труп: — Парни, мы нечаянно генерала Соколова ёбнули.

— Бля, — простонал Леха, хватаясь за голову. Командующий вооруженными силами анклава. Его смерть по вине многострадальной роты станет последним камнем, который им привяжут к ногам, прежде чем скинуть с ГЭС в Обское море.

— Да, херня, — успокаивающе махнул рукой Костя: — У нормальных генералов не бывает железяк в голове.

— Где? — удивленно спросил Бурят.

— Смотри, — Костя подошел поближе к машине и показал рукой на голову генерала. Семён подошел, пригляделся и действительно разглядел металлический блеск в страшной ране на голове генерала. Срезанная почти наполовину черепушка одного из высших военных чинов анклава скрывала в себе страшную тайну. Тайну, за которой они ушли в свой долбаный рейд. Тайну, за которую они бились, получали раны и теряли технику и боевых товарищей. Теряли надежду и обретали её вновь.

— Что ж. Эту-то черепушку мы все-таки довезем, — сказал Бурят и пошел к танку за инструментом.

Голова безжалостно трещала. Казалось, весь мир наполнен непонятным треском и постепенно куда-то наклоняется, уплывая из вида. Егор со стоном оторвался от бутылки с минералкой, немного прояснившей отравленный алкоголем мозг. Господи, зачем он столько пил вчера? Точнее сегодня. Ночью. Хотя, попробуй откажи восторженным генералам, подносящих стопку за стопкой.

Он пришел в себя несколько минут назад. С трудом разлепил глаза и обнаружил заботливо оставленную на табуретке возле дивана, на котором он спал, бутылку минералки. Ополовинив её, он, кряхтя, поднялся. С трудом подавил желание плюхнуться обратно и забыться тяжелым похмельным сном. Доковылял до двери и вышел в коридор. Сидевший неподалеку на лавочке боец в форме спецназа контрразведки встрепенулся и подскочил к нему.

— Доброе утро, товарищ подполковник, — поприветствовал он Егора.

— Доброе, — хрипло ответил Егор, пытаясь сфокусировать зрение на бойце.

— Товарищ генерал приказал доставить вас к нему, когда проснетесь, — доложил тот.

Егор тоскливо посмотрел на бойца, прощаясь с мыслью потратить этот день на приведение себя в чувство. Родина звала в стойло.

— Где тут туалет? — вздохнув, спросил Егор. Боец показал. Умывшись и сдав отходы, Егор, чувствуя себя после умывания ледяной водой значительно бодрее, стрельнул у бойца сигарету, после которой безумно захотелось жрать. Но, такую роскошь позволить он себе не мог, и пришлось залезать в очередной черный внедорожник, который повез его в город.

На улицах города было пустынно. Несмотря на позднее утро, не неслись никуда автомобили, спеша доставить пассажиров и грузы в пункты назначения. Вместо них на перекрестках и мостах неподвижно замерли многочисленные посты военных на редко встречающейся ранее в городе тяжелой военной технике. Кое-где были оборудованы укрепленные огневые точки. В парке промелькнули стоявшие в тени деревьев танки. Немногочисленные прохожие торопливо перемещались от здания к зданию, периодически останавливаемые на редкость бдительными патрулями. Необычная тишина стояла над, казалось замершим в тревожном ожидании чего-то страшного городом.

Местом назначения стал небольшой неприметный ранее двухэтажный домик, в котором ранее, до войны располагалась какая-то контора. Теперь же здесь бурлила жизнь. Военная техника, окружившая здание, многочисленные легковые машины, стоявшие как попало. Прибывающие и убывающие военные и фельдъегеря. На газоне перед зданием неподвижно замер, нацелив в небо стволы Панцирь-С1.

— Приехали, — остановил машину прямо перед входом в здание водитель. Егор вылез из машины и в сопровождении приставленного к нему бойца зашел в здание.

— Куда? — спросил его пожилой лейтенант, исполняющий роль вахтера.

— Самойлов где? — спросил у него Егор.

— Второй этаж, направо, — ответил лейтенант.

На втором этаже, в предбаннике перед обнаружившимся там кабинетом мариновались в ожидании несколько офицеров. Перед дверью стоял немного пыльный стол, за которым сидела, перебирая в руках какие-то бумаги, хмурая Ольга, секретарь генерала.

— Привет, Оля, — поздоровался с ней Егор, подходя к столу и краем глаза ловя недовольные взгляды ожидавших офицеров.

— Добрый день, Егор Николаевич, — ответила та.

— Генерал тут? — спросил Егор.

— Так точно, только он занят. Придется подождать, — ответила Ольга и вновь уткнулась в бумажки.

Егор хмыкнул, прошел мимо стола и решительно толкнулся в дверь. В кабинете обнаружился вчерашний квартет офицеров, щедро наливавших Егору коньяк и бросивших его на самом интересном моменте. Они сидели за столом и завтракали, а, может, и обедали, что-то тихо обсуждая. На шум открывшейся двери все дружно подняли головы и повернулись, внимательно разглядывая просочившегося в двери подполковника.

— Явился, алконавт, — язвительно произнес генерал Самойлов. Батя скривил губы в беззвучной усмешке.

— Здравия желаю, — отсалютовал им Егор и подошел к столу. Нагло зацепил с тарелки бутерброд с сыром и принялся жевать. Заглянувшая следом за ним в кабинет Ольга только покачала головой и аккуратно прикрыла дверь.

— Садись уже, — проворчал Самойлов, глазами показывая на россыпь стульев, как попало стоявших по всему кабинету. Егор не заставил себя упрашивать, пододвинул стул и уселся, продолжая уничтожение бутербродов с пододвинутой ему поближе тарелки. Батя молча взял чистый стакан с подноса и налил Егору из термоса горячего ароматного кофе.

— А давайте я ему салфеточку на шею повяжу, — заржал Мясников, молча наблюдавший как полковники, да генералы обхаживают подполковника.

Егор внешне невозмутимо продолжал жевать бутерброд, пытаясь понять, зачем его позвали. Вроде бы роль свою он сыграл, доставив информацию. Или его хотят озадачить чем-то ещё? Меж тем руководители заговора, или как там назвать ещё ночную операцию, продолжили прерванный разговор, оставив его в покое.

— В общем, генерала пока не нашли, — сказал Самойлов: — Хотя была попытка прорыва двух Тигров на левый берег. Но бойцы не разглядели, кто там был. Вероятно, он. Куда делся после этого — неизвестно. Может быть, затаился где-то в городе. Найдем.