Пока семейство Ноттов выясняло отношения и рычало между собой, Малфой-младший осваивал искусство международных переговоров. Адекватно взвесив свои возможности и амбиции, Драко прекрасно понимал, что самостоятельно ему не светит грандиозное расширение границ влияния клана, а потому искал выходы на сотрудничество с более опытными и крупными фигурами в криминальном мире. Старинное семейство Шебри стало его проходным мостом к огромным территориям и влиянию, однако уложить в его голову правильные нормы управления они не стремились. Для них это был всего лишь тренировочный полигон для юной дочери, которой предстояло перенять империю.
Подарив начинающему главе клана Восточное побережье и укрепившуюся самооценку, невидимая рука французского клана исчезла с радаров, оставив после себя маленький подарок на долгую память — невзрачный ресторанчик, развитие которого и будет демонстрировать, насколько успешно Малфой реализует свои новые возможности. В понимании Шебри, каждое заведение на подконтрольной территории должно работать безукоризненно и только расти год от года. Талантливый управленец всегда найдет способы получить прибыль. Но вот только Драко не знал об этой традиции и с лёгкостью передал «Красный стул» в полное распоряжение своего друга, которого совсем недавно постигла семейная драма.
Осваивая новую жизнь на вкус, Теодор совершенно не придавал значения тому, что происходит за его спиной. Покинув клан и зачистив криминальное прошлое, он обещал Итану, что никогда больше не вернется к преступной деятельности по своей воле. Клауд не настаивал на новой кристально-чистой жизни, скорее советовал более разумно распоряжаться своими талантами, без лишнего фанатизма, но Нотт-младший воспринял это с чрезмерным энтузиазмом. Чему наставник не особо противился, ведь в отличие от подопечного, продолжал следить за обстановкой на теневой стороне.
В «Банши» медленно, но верно пробивались ростки нового преемника — Маркуса Хилла. Помимо его желания откусить большой кусок пирога, сменив первого руководителя, у него нашлись крупные сторонники, напоказ радеющие за молодое дарование. Итан видел в этой ситуации разрастающуюся катастрофу. Во-первых, в Хилле, кроме лизоблюдства и посредственного разума, ничего не было. А во-вторых, его внезапной поддержкой являлись всё те же Мраксы и Селвины, которые захватили с собой в придачу поддакивающих Кэрроу.
Вместе с ростом уверенности и степенности Теодора росли и укреплялись позиции Хилла в клане. А подозрения Клауда только ширились. Слишком уж быстро Маркус двигался по карьерной лестнице, подталкиваемый влиятельными главами других кланов. В то время как сам Нотт-старший из-под полы наблюдал за успехами своего ребёнка. Итан не единожды видел соглядатаев из «Банши» в ресторане, да и самого вспыльчивого родителя заметил среди посетителей. Но говорить об этом молодому владельцу «Красного стула» просто не стал, ибо каждое упоминание отца вызывало в нём бурю кипящих эмоций.
И Теодор был не единственным, кто огромными шагами открывал для себя новый мир. Драко, укрепившись в роли крупной фигуры на криминальной доске, желал продвигаться дальше. Однако уже знакомый клан Шебри к дальнейшему сотрудничеству расположен не был, что вызывало бешенство у Малфоя. И он нашёл выход. Малфой решил подойти к своей задаче с другой стороны и разыскал единственную наследницу рода Шебри — Гермиону Джин Грейнджер. Потратив на это массу времени и сил, он был просто не готов уходить ни с чем. Несмотря на молодость девушки, Драко полагался на её обученность и талант. Много лет ту готовили волшебники, которые столетиями стояли у истоков управления Францией. Она определённо могла принести ему выгоду.
Вот только Грейнджер видела картину расположения сил намного лучше, чем Малфой. И уже много лет зная, кто является её биологическим родителем, Гермиону терзало возмущение. Несмотря на свой статус и состоятельность, Поллукс бросил своего ребёнка на произвол судьбы. Для него это была лишь случайная связь, мимолетный роман, последствия которого Селвин вовсе не планировал разгребать. Подобная позиция совершенно не устраивала юную леди. Она считала такое игнорирование оскорбительным, а потому легко приняла предложение Малфоя, уточнив, что сейчас не самое подходящее время для подобных манипуляций.
Насколько бы ни был успешен Хилл в делах, Нотт-старший всё больше склонялся к примирению со своим ребёнком. Воспитательные меры, которые он предпринял, казались ему слишком суровыми. Он считал стабильность Теодора вполне неплохим поводом для того, чтобы наладить взаимоотношения. Ему казалось, что приняв на себя ответственность, спустя время сын сможет стать лучшим преемником, чем он когда-либо мог желать. К тому же сам Нотт-старший, сменив политику клана на более демократичную, перестал справляться с ситуацией. Когда много лет работаешь в радикальных и жестких рамках, очень тяжело перестроиться.
Если Итан считал направление мыслей главы «Банши» верным, то деловые партнеры, с которыми Нотт-старший тесно вёл дела, были крайне недовольны такими ностальгическими переменами. Мраксы и Кэрроу, чьи торговые линии пролегали через территории «Банши», были возмущены больше остальных. Чтобы не терять выгодного соратника, они решили, что гораздо выгоднее иметь на этом троне «своего» протеже. А поскольку с взбалмошным и своенравным Теодором не смог договориться даже его отец, то исполнительный Хилл, которого постепенно продвигали по протекции, намного больше подходил на эту роль. Нередко присутствующий при подобных обсуждениях Долохов старался оставаться в стороне, но, заподозрив неладное, всё же предупредил Итана. И они оба опоздали. Разговоры в узких кулуарах привели Маркуса к критической точке, с которой не было никакого пути обратно. Он жаждал безраздельно править, убив единственного человека, который приютил его по доброй воле.
Именно с этого момента Клауд знал, что клочок земли, на котором завязано столь много логистических систем, просто не может не стать причиной раздора, а появление Гермионы только повысило его бдительность. Итан с самого начала понимал, кто она. В отличие от девушки, которая не могла вспомнить их встречу в силу малого возраста, Клауд имел удовольствие быть знакомым со всей её семьей ещё во времена Первой магической войны. Но столь благородное семейство никогда бы не стало рисковать единственной наследницей напоказ и оставлять её без поддержки, а потому он решил понаблюдать. Вернуть её в отчий дом, Итан успел бы в любой момент, но знать, для чего приехала юная леди, явно бы не помешало.
Всё оказалось сложнее после того, как Джозефа Селвина обнаружили мёртвым, а Талию — при смерти. Это не было простой оплошностью киллера. Это было предупреждением. Грейнджер сделала заявление для своего отца, что отнимет всё, что ему дорого, но речь прозвучала скомкано и не выраженно, а потому и адресант был определён криминальным обществом неверно. Нотт попал под гнев первым, как предположительный мститель за утраченного отца. Кровная месть —дело чести, а потому никакого возмущения теневой стороны, кроме как у самого Поллукса, не вызвала. Мраксы и Кэрроу просто не хотели ввязываться в противостояние, опасаясь, что Теодор сам пожелает возглавить «Банши», имевшее огромный вес в криминальной системе государства. А потому, крепко вцепившись в Хилла, они наседали на него изо всех сил, не учитывая одного — Маркусу не нужны были советники. Он искренне считал, что добился своего положения самостоятельно и может делать то, что заблагорассудится.
Момент, который стал определяющим для всего нового криминального поколения Великобритании: Хилл, не сумев усидеть сразу на двух стульях, бесконечно метался между своим желанием управлять и мнением сильных мира сего, чем породил сомнение со стороны Нотта. А Грейнджер только подлила масла в огонь, организовав давление со стороны Министерства. Гнетущая обстановка, разрастающаяся в Великобритании, усугубляла всеобщее напряжение. Даже мирные граждане, не причастные к конфликту, ощущали на своей шкуре, как меняется обстановка в стране.
