Про Трампа, конечно, молчу. Зато полиции и властям Франции от меня досталось. У нас же на телевидении и в прессе любят противопоставлять простой народ из стран Запада и их правящую элиту – вот это как раз тот самый случай. Поэтому нахваливаю французских коммунистов, социалистов, и профсоюзы, заодно и Миттерана – морально готовлю советскую общественность к скорой смене президента в дружественной нам западной стране.

Наше интервью неожиданно прерывает появление Розы Афанасьевны. Мадам сегодня в эффектной шляпке-таблетке с вуалеткой и легком крепдешиновом платье в стиле 40-х. Туфли и сумочка тщательно подобраны к наряду - прямо хоть сейчас на обложку модного журнала. Ну, вот как эта женщина умудряется так выглядеть в ее возрасте, а? Просто поразительно! А сумочка кстати, знакомая - сам помнится ее в Лондоне выбирал.

- Ой, Вить ты занят? Ну, извини, дружок. Я могу сегодня Ладочку немного пораньше забрать? Нам с ней в одно место надо подъехать, а там до семи нужно появиться.

- Конечно, забирайте. Они там с Альдоной совсем заработались.

- А... ты не слышал последние слухи из Ялты?

- Нет. И что там случилось?

- Ой, тогда не будут сплетничать. Извините еще раз, что помешала вам.

Наша мадам исчезает, оставляя меня в полном недоумении. Вид у нее был при этом весь такой невинно-загадочный. Странно… что там такого интересного могло произойти?

От Запада аккуратно переходим к нашим поклонникам в СССР. Благодарю всех читателей за соболезнования, сетую, что не могу ответить всем лично. Рассказываю, что написал песню в память о Вере на английском языке, чтобы исполнить ее на предстоящих гастролях в США. Вернемся домой - напишу песню еще и на русском. Заодно объявляю на всю страну, что мы обязательно дадим концерт в память о Вере, а заработанные деньги группа перечислит на счет какого-нибудь детского дома, как делала уже не раз. Третьей солистки в группе в ближайшее время не будет, и о замене Веры речи быть не может. Но это пока. А потом, ближе к весне, возможно будет проведен музыкальный телевизионный конкурс под условным названием “Голос”, в жюри которого войдут известные композиторы и артисты - те, кто профессионально и объективно сможет оценить вокальные данные начинающих певиц. Ведь в стране у нас много талантливых девушек, правда?

Беседа идет третий час, Алексей уже вторую кассету меняет в диктофоне. Передо мной лежит список с темами, которые непременно нужно было затронуть, и он уже практически исчерпан. Свой список вопросов есть и у Алексея, многие темы у нас явно пересеклись. А дальше он меня сильно удивил: оказывается, моя июльская статья про рок имела огромный отклик у молодежи. На редакцию обрушился целый шквал писем – «Цунами!» как пошутил Алексей. Хранить в редакции письма уже негде, а они все продолжают и продолжают приходить. Отзывы людей на мою статью самые разные: старшее поколение плюется и требует рок запретить, молодое - требует снять все негласные запреты на его исполнение. И чуть ли не в каждом письме все новые вопросы ко мне и просьбы написать про современный рок более подробно.

Я устало вздыхаю. Ага… все вот брошу и сяду энциклопедию рока писать. Больше-то мне заняться нечем… Но тема, конечно, яркая, животрепещущая, и журналистам хочется развернуть интересную дискуссию на страницах своей Комсомолки. Понятно, что кому-либо такое ЦК не разрешит, но помощник Генсека по культуре – это же совсем другое дело, с такой классной «крышей» можно еще и не такие темы поднять. А то обидно ведь – какой-то «Московский комсомолец» обогнал по популярности главную молодежную газету страны.

- Ладно… - сдаюсь я – давай поступим так: в конце интервью, которое я тебе сегодня дал, напиши, что я готов продолжить разговор с читателями про рок и современную музыку. И анонсируй новую статью. С вас подборка самых интересных писем и список читательских вопросов, которые повторяются наиболее часто. С меня ответы и подборка информации. Но думаю, в начале новой статьи нужно будет дать краткое содержание июльской, чтобы читатели смогли вспомнить, о чем там конкретно шла речь – вряд ли тот номер газеты у многих сохранился.

- Я сам постараюсь этим заняться – кивает Алексей - ты не против?

-Нет, даже рад буду, если ты за эту тему возьмешься, с тобой приятно было общаться.

Просидели мы часов до восьми. Потом я вручил журналисту наш диск-гигант с подписью и пошел провожать припозднившегося гостя. Все наши уже успели разойтись по домам, я даже Полину Матвеевну задерживать не стал. Только в мастерской Львовой, кажется, свет горит.

Уже у самых дверей Алексей, смущаясь,вдруг спрашивает меня

- Слушай Виктор, а это, правда, что ваша Альдона Веверс встречается с артистом Николаем Еременко?

- Что…?!

Мне стоило в этот момент огромного труда не споткнуться и удержаться на ногах

- А ты разве не знал? Вся Москва уже говорит об этом…

- О чем «об этом»?

- Ну… что они месяц назад снимались вместе в фильме на юге, и там у них случился бурный роман.

- А ты уверен? - усмехаюсь я - Вон про Зыкину тоже слухи ходят, что она любовница Косыгина, но ведь это бред.

- Нет! — смеется Алексей — Про Альдону и Колю это точно! У нас в редакции есть одна мадам - Серёгина, у нее все сплетни проверенные перепроверенные. Еременко два дня назад сам рассказывал одному своему другу.

- Знаешь, я не слежу за личной жизнью своих сотрудников, мне как-то некогда такой ерундой заниматься! – отшучиваюсь я.

Роман?!!! Скрежет моих зубов был, наверное, слышен даже в Ялте. А уж как я от ярости не снес камин в холле - вообще одному богу известно. Так вот на что мне Роза Афанасьевна намекала... Старая сплетница! А эта предательница белобрысая… я же доверял ей, как самому себе! И главное - с кем?! С этим смазливым самовлюбленным хлыщом, у которого к тому же в Москве жена и ребенок! Значит, не устояла, решила пополнить его донжуанский список… Ну, Алька… как же ты могла, а? Я же тебя так…

Как простился с журналистом не помню… Почувствовал вдруг резкую боль в грудине и начал задыхаться. Да еще и свет в холле кто-то резко выключил...

Пришел в себя уже в мастерской у Львовой. Сижу почему-то на стуле в расстегнутой на груди рубашке, на лбу холодный компресс, рядом хлопочут перепуганные тетушки

- Ох ну, слава богу! Лешенька, не нужно в скорую звонить, очнулся наш мальчик!

- Витька, напугал-то как…!

Лицо Татьяны Леонидовны испугало меня ничуть не меньше – глаза безумные, длинные пряди челки упали на лицо, губы дрожат, а стакан с водой в ее руке ходуном ходит. Вода видимо для меня предназначалась, но сейчас Львова сама ее на автомате и выпила, стуча зубами о стекло.

- А… что случилось-то, вы чего так все переполошились? - хриплю я

- Чего?! Ты еще спрашиваешь? – возмущается наш модельер – Вить, ты же в обморок в холле грохнулся! И хорошо еще, что по стене сполз, а не лицом вниз упал!

- Я?! В обморок?! Да ладно…?! - недоверчиво качаю головой - Что я вам – кисейная барышня, чтобы в обмороки падать? Я же спортсмен, здоровый, как бык!

Ощупываю себя, вроде все ребра целы. Да, что за хрень-то со мной приключилась? А Львова уже пришла в себя и теперь сверлила меня недовольным взглядом, сложив руки на груди. Рядом с ней грозно сверкал глазами Мамонт

- Допрыгался?! Думал, железный? – возмущается Татьяна – Вить, ты когда вообще последний раз нормально высыпался, а?! Сколько можно на себя взваливать?

- Вот именно! – поддержал ее бывший любовник. Или еще не совсем бывший? Вон как они слаженно дуэтом выступают! - В Штатах ты тоже на сцене падать собрался, на радость ихним журналюгам?

Я фыркаю на лехины слова и снимаю со лба компресс – мокрое полотенце согрелось и почти уже высохло. Душно сегодня. На улице жаркая безветренная погода, в помещении даже открытые окна не спасают. Да, и как их откроешь, если за ними постоянно толпа фанатов. Нет, что-то мне и, правда, нехорошо…

Пытаюсь подняться со стула, но рука Мамонта быстро меня перехватывает и возвращает на место