Ее затрясло.

— Помогите… Пожалуйста.

***

Имельда тряслась в телеге, укутанная в куртку мужчины. Он и его сын сидели на козлах. Они везли ее обратно в город, почти не разговаривая. Имельда поняла, что они иностранцы, наверно недавно переехали в поисках лучшей жизни. Обычные люди, но они легко согласились помочь ей. Дотащили до повозки, усадили, мужчина даже пожертвовал свою не новую, но сухую куртку. Плащ она сняла, он был мокрым и тяжелым. Сумки при ней не оказалось, как и трости. Осталось только то, что было на ней в момент прыжка. Фляжка, кинжал, одежда…

Дорога до города заняла не так много времени, как могло показаться. Рассвет только-только начал зарождаться, а Имельда уже стояла перед воротами резиденции мэра. Она долго думала, куда ей пойти. И она очень сомневалась, идти ли к Вельту. Ведь это он знал, куда направляется девушка. Он один и тот неизвестный мужчина. Они знали точно, что она направляется на кладбище. Но если это мэр нанял какого-то некроманта, чтобы ее убить, зачем тогда просить найти девочку? Что за бредовая логика…

Что за некромант способен на такое? Нет, Имельда подозревала, что Вею кто-то обижал. Обижал кто-то из своих. Она думала на Ренсона… он уже много знает, умеет. Мог? Теоретически мог. А если не он? Кто еще мог обижать маленькую девочку настолько сильно, что она захотела убить его и собралась просить помощи у умершей матери? Но либо Оливия была не в силах помочь дочери никак: ни информацией, ни делом; либо девочка не успела ничего предпринять. Ее остановили. Кто-то ведь замыл рисунок на полу склепа. Кто-то очень не хотел, чтобы информация о том, что Вея была там, стала известной. Настолько не хотел, что поднял целое кладбище ради одной покалеченной некромантки. Тоже весьма опрометчивый поступок. Почему бы ее, скажем, не отравить? Или просто прирезать? Многие знают, что Имельда еще не в том состоянии, чтобы толком сопротивляться. Отличный момент, чтобы нанять наемника… Или это слишком много внимания привлечет? А поднятое кладбище не привлечет? Кто это? Какой некромант способен на это? Еще совсем недавно Имельда думала, что это студиоз. Но вряд ли студиоз справился бы с кладбищем. Может кто-то нанял некроманта?

Мелькнула мысль о помощнике хранителя библиотеки… Зош? Да, нет… какой-то бред. С чего бы ему так невзлюбить девочку-подростка? Хотя он был свидетелем того, как Вея и Имельда читали одну книжку. Теоретически он знал… Да что он мог знать? Безобидный книжный червь…

В городе было тихо. Словно ничего и не произошло. Имельда, откровенно говоря, боялась сейчас идти на кладбище. И решилась все же сначала заглянуть к мэру. Если он как-то к этому причастен, она найдет зацепки.

Она стояла перед воротами в рассветных сумерках. Она выгребла из карманов своих вещей все монеты, какие у нее были. За такую помощь ей было не жаль ничего. Ей деньги сейчас не помогут, а вот этим бедным людям они явно пришлись по душе, хотя старик и пытался отказаться. Имельда все равно всунула ему несколько серебряных монет и один злотый с медяком.

Повозка скрылась с улицы, и Имельда протиснулась сквозь прутья решетки ворот. Защита здесь стояла совершенно плевая, аккуратно обойти ее не составило труда, и взламывать не пришлось.

Она тихо пробралась сквозь сад к роскошному двухэтажному особняку. На дверях стоял уже более сильный магический блок, девушка соскользнула с мраморных ступеней, что вели к центральному входу в дом, в сторону сада. Она подошла к окну и заглянула в него. Шторы были аккуратно подвязаны декоративными шнурками, поэтому видно было все отлично, насколько позволял утренний свет. Комната была пуста, на окнах защита не такая сильная, как на входе. Имельда усмехнулась такой безалаберности, аккуратно распутывая связку энергетических пут. У нее ушло около пяти минут на то, чтобы аккуратно настроить защиту на себя и еще примерно столько же, чтобы забраться в окно на уровне своего роста…

Стараясь не шуметь, она по возможности аккуратно слезла с подоконника на пол и закрыла окно. Привалившись к стене, поняла, что не хочет даже вставать. Тело ломило буквально все. Порез на левой руке, обычно затягивающийся уже через пару часов, сейчас до сих пор едва кровил и щипал. Она была слишком уставшей для того, чтобы ее не нормальная для обычного человека, да и мага тоже, регенерация легко справлялась с таким количеством ран. Будь она хоть трижды уникальной, но никто не может вынести столь бурную деятельность и такое количество увечий за столь короткий промежуток времени.

Именно сейчас нахлынула волна отката и к горлу подкатила тошнота и слезы. Тихо их глотая, она сидела, скрючившись, под подоконником, пока не успокоилась.

Найдя в себе силы, она поднялась, вытерла лицо и пошла на выход из комнаты. Коридор был темный, пустой. В такой-то час. Имельда миновала коридор, который выводил в просторный холл. Из него вела дверь на улицу, коридор в другую часть дома и лестница наверх. Девушка решила, что вряд ли хозяин дома будет жить внизу. Обычно на первых этажах живет прислуга.

Она поднялась по лестнице. Без трости это было тяжеловато, но она справилась, опираясь на перила. Второй этаж был выдержан в нежных кремовых тонах, стены отделаны светлым деревом. Небольшой холл второго этажа вел в пару небольших коридоров, в которых были закрытые двери в комнаты или ванные.

Имельда растерялась. Куда ей идти? Что она будет делать, когда найдет кабинет мэра? А если наткнется на него? То что? Она решила послушать свой дар, снова стянула перчатки. Она подходила к каждой двери, бралась за ручку и слушала свои ощущения. Кабинет нашелся в левом коридоре, самая дальняя дверь: она была массивной и запертой. Девушка взломала замок и прошла в кабинет, прикрыв дверь как можно тише.

Ну, что? Что искать? Она сделала несколько шагов в сторону широкого крепкого стола с зеленым бархатом на рабочей поверхности. Сделала еще шаг и почувствовала приближение чего-то…кто-то…

Она обернулась, и дверь резко отворилась, с грохотом шарахнувшись о стену. В проеме стоял уже знакомый внешне мужчина, что был в кабинете господина Вельта в мэрии. На нем была рубашка и просторные брюки. Они переглянулись, и мужчина кинулся на девушку. Имельда едва успела вынуть из ножен свой кинжал, но тут же он был ловко выбит из слабой ладони. Кинжал звякнул о деревянный пол.

Имельда попыталась сопротивляться настроенному решительно мужчине, но уже через полминуты быстротечной борьбы, она оказалась на полу, а он наседал сверху, держа руки на ее горле. Он точно знал, с какой силой давить, чтобы не задушить, но сделать положение пробравшегося в дом врага предельно неприятным.

Он навис над ней, смотря прямо в глаза, с невозмутимым выражением лица, словно читал книгу, а не душил человека. Она вцепилась ему в лицо, сил хватило лишь на то, чтобы попытаться отвернуть его лицо от себя. Хватка стала сильнее. Имельда застучала слабо ногами по полу, не в состоянии даже вдохнуть. Легкие горели, сознание вот-вот могло ускользнуть. Она знала, что за этим последует и дико боялась потерять контроль.

Мужчина смотрел, как девушка постепенно закрывала глаза, теряя сознание. Он бы отпустил ее, как только она отключилась, но она вдруг так внимательно взглянула на него, радужка стремительно меняла оттенок на ярко-голубой. Имельда вцепилась руками ему в большие пальцы и с немереной силой стала выворачивать. Мужчина вмиг растерял уверенность и удивленно уставился на бледные руки девушки, которые только недавно не могли и кинжал удержать в руках, а сейчас он едва сдерживал напор силы в этих руках. Ему пришлось поддаться, чтобы она не сломала ему пальцы. Некромантка с улыбкой на лице усилила хватку, глядя на него ясными льдистыми глазами.

Из коридора раздались быстрые шаги.

— Мару! Какого черта!? — Вельт ошарашено остановился в дверном проеме. На нем были только легкие пижамные штаны. Когда Мару понял, что теряет контроль, он жестко высвободил свои руки из тонких, но таких жестких и холодных пальцев, и врезал девушке прямо в челюсть без замаха, и та отключилась.