Мы оба повернулись, чтобы увидеть, как Каллум молча удаляется из комнаты. Небольшой перерыв послужил клапаном, выпустившим часть давления, наполнявшего воздух вокруг нас.

— Мне жаль, — прошептала я, не в силах встретиться с его глазами, поскольку мои наполнились слезами. — Я действительно не хотела расстраивать тебя сегодня. На самом деле все было наоборот. Я думала о нас всю неделю. О том, чего я хочу и в чем нуждаюсь, и о разнице между этими двумя понятиями. Я чувствовала, куда направляюсь. Что я собираюсь дать нам шанс и перестать отталкивать тебя. Мне казалось, что я передаю свою независимость, поэтому я решила пойти куда-нибудь. Как на вечеринку по случаю выхода на пенсию. Последнее ура. Когда я увидела тебя там, я просто запаниковала.

Я наконец подняла взгляд, показывая ему свою боль. Неожиданную боль от ощущения себя объектом, которым можно помыкать. Его действия выглядели как щедрое предложение, в то время как на самом деле это было похоже на защитный удар, когда он не понимал моего нежелания вступать в отношения.

— Черт, все должно было быть не так. — Он притянул мое лицо к своему, но я закрыла глаза, чтобы отгородиться от него. Это было больше, чем я могла вынести.

Я не хотела, чтобы Бишоп знал, как глубоко он меня расстроил, но предательский вздох застрял у меня в горле. Его тело напряглось, как только он почувствовал мой спазм.

— Пожалуйста, не плачь. — Бишоп обхватил мое лицо своими грубыми руками и свел наши лбы вместе. Мы стояли так бесконечно долго, прежде чем он прикоснулся губами к моему лбу в нежном поцелуе.

— Я хочу домой. — Я заставила себя произнести эти слова, преодолевая поток эмоций, душивших мое горло.

— Черт, детка. Мне так жаль. Я просто пытался дать тебе понять, как сильно я хочу тебя.

Я кивнула, готовая сказать что угодно, лишь бы уйти. Мне нужно было побыть одной.

По какой-то милости Божьей Бишоп взял меня за руку без дальнейших споров. Я наполовину ожидала, что он будет держать меня в плену и требовать, чтобы я все высказала, но вместо этого он вытер мои слезы и повел меня к двери. Через несколько минут после возвращения домой я снова лежала в своей кровати и была так потеряна, как никогда в жизни.

9

Впервые с момента встречи с Бишопом он полностью исчез. Целую неделю не было никаких сообщений. Никаких звонков. Никаких неожиданных появлений. Мне казалось, что мир поддался зиме на несколько месяцев раньше, лишив город красок и тепла.

Как это могло случиться? Как я могла чувствовать себя такой опустошенной, когда мы были знакомы так недолго? Когда я только-только позволила себе признаться в своих чувствах к нему?

Один конкретный вопрос преследовал меня днем и ночью. Неужели между нами все кончено?

Я не была уверена, что мы заложили достаточный фундамент, чтобы вернуться после такого опустошения. Я не могла отделаться от мысли, что это все моя вина. Неужели я слишком часто отвергала его? Я так настаивала на том, что хочу быть свободной от него, но теперь это казалось худшим из возможных исходов. Мысль о том, что я никогда не почувствую обжигающий жар его хищного взгляда, вызывала дрожь с головы до ног.

Ты всегда можешь связаться с ним, знаешь ли.

И вот он снова здесь. Голос разума. Он подначивал меня несколько дней, но я никак не могла набраться уверенности, чтобы сделать первый шаг. Неужели он ненавидит меня за бесчувственность? Могла ли я быть ему действительно небезразлична, если он был готов разделить меня? Все мои сомнения были зыбучим песком, державшим меня в неопределенности.

Каждый день я проводила в туманной меланхолии, прячась в своей комнате. Однако следующая суббота должна была пройти почти полностью на семейной свадьбе — благословение и проклятие. Преступная семья Лучиано, самая скрытная и уединенная из пяти семей, устраивала большое торжество по случаю свадьбы Алессии Дженовезе, одной из дочерей босса. Интриги вокруг их семьи и редкость такого единого события были приятным отвлечением. Но в то же время день, проведенный в любовных переживаниях и размышлениях, казался самой страшной пыткой, потому что ноющая заноза правды с каждым днем все глубже впивалась в мою кожу, крича, что я позволяю своему шансу на настоящее счастье ускользнуть от меня.

Я хотела независимости, но какой ценой? Что, если бы я, как говорила моя мама, отрезала свой нос назло своему лицу? Разве исследование всего, что может предложить жизнь, обязательно исключает возможность отношений? Не было ли это, по сути, одной из многих сторон жизни, которые я хотела попробовать?

В глубине души я знала ответ.

Когда я увидела жениха и невесту такими счастливыми вместе, у меня на глаза навернулись слезы. Я радовалась за них и расстраивалась из-за себя. Я пыталась убедить себя, что даже если мне не удастся наладить отношения с Бишопом, я получила ценный урок. В любом случае, мне будет лучше. Но когда начались танцы, и красивый молодой человек пригласил меня на танец, я вовсе не чувствовала себя лучше. Я чувствовала себя неловко и мерзко. Я должна была быть польщена тем, что ко мне подошли. Парень был симпатичным, и он знал, как двигаться, но все, что мне хотелось сделать, это заплакать, потому что я хотела видеть вокруг себя не его руки.

Чувствуя жжение слез в горле, я поспешно извинилась, а затем скрылась в бальном зале. Мой уход не остался незамеченным. Через минуту старшая из двух моих младших сестер присоединилась ко мне на скамейке в коридоре большого отеля.

— Хочешь поговорить об этом? — Спросила Ария, толкнув меня в плечо.

— Не уверена, что это принесет пользу.

— Я предполагаю, что речь идет о том великолепном мужчине, который приходил в дом? — Спросила она с намеком на поддразнивание.

— Да.

— Он причинил тебе боль? Потому что... я знаю одного парня.

Ее шутка была настолько неожиданной, что я закашлялась от смеха, граничащего со всхлипом. — Не обязательно, но спасибо. К тому же, я так же виновата, как и он. Мы оба так все испортили.

— Может быть, это банально, но, чувак, в море так много рыбы. Ты в последнее время заглядывала в Tinder?

Я уставилась на нее. — Ари! У тебя есть аккаунт в Tinder? Тебе всего семнадцать! — У папы будет приступ, если он узнает.

— Это просто профиль, — попыталась заверить она меня. — Я не обязана ни с кем общаться, если не хочу. Неужели тебе ни капельки не интересно, что там есть? — Она достала свой телефон и открыла приложение.

Я была ошеломлена тем, что моя младшая сестра оказалась такой авантюристкой и немного очарована изображениями мужчин, которые появлялись на экране. Мы посмеялись над некоторыми из них, и некоторые могли бы вызвать мой интерес, если бы я увидела их несколькими неделями ранее, но сейчас это было не так. Ни один из них не был тем, кого я хотела. Ни один из них не был Бишопом.

— Давай, заведем для тебя профиль. Это очень просто. Я даже могу сделать это за тебя.

— Нет. Мне не интересно, но спасибо. — Я улыбнулась. Это было мило с ее стороны - попытаться помочь. Я только хотела бы, чтобы это было так просто.

Ария пожала плечами и встала. — Полагаю, тогда у нас не остается выбора.

— Да? — Настороженно спросила я.

— Да. Единственное, что нам остается делать... это танцевать. Пойдем. — Она взяла меня за руки и потянула обратно в огромный бальный зал, где Бруно Марс заставлял всех танцевать под Uptown Funk.

Я не была так близка со своими сестрами, как с Ноэми, но они все равно были моими сестрами, и они знали, как поднять мне настроение. После танца цыплят и бурного исполнения песни We are Family я почувствовала себя более оптимистичной.

10

— Ты когда-нибудь оторвешься от телефона и выйдешь со мной на ринг? — Рявкнул я на Каллума. — Я думал, ты просто взял передышку.