Понимаю, что испытываю влечение, необъяснимое, сильное, животное. К нему, сильному и властному. С особым стыдом понимаю, что сожалею, что его ласка так быстро кончилась.

— Мы оставим твои волосы. Они мне понравились — говорит с хищной улыбкой и делает глоток из своего бокала.

— Спасибо — отвечаю хрипло и пытаюсь взять себя в руки.

— Тебе понравилось то, что я сделал с твоими волосами? — спрашивает нагло, смотрит в глаза и делает еще один глоток.

— Это было странно, — отвечаю, но понимаю, что врать идея не лучшая. Стон, который вылетел из меня лучше других показателей сказал о моей реакции. — но приятно.

— Если будешь себя хорошо вести я буду баловать тебя… И не только так — делает еще глоток и продолжает улыбаться.

Верните меня на землю. Этот невероятный мужчина обещает мне ласку за хорошее поведение? Массаж головы и не только? Офигеть! Это страшно и в то же время заводит. Вот это и называется нематериальная мотивация?

Стоит признаться, себе, что эта игра на грани заводит меня как ничто, никто и никогда в моей жизни. Это пугающе, волнительно и интересно.

— Вернемся к плану на завтра: клиника, стилист, знакомство с персоналом дома, и небольшая экскурсия. Также я постараюсь завтра ввести тебя в курс моего расписания на ближайшую неделю. Думаю, что для первого дня этого будет достаточно. Как считаешь?

— Да, вполне. Мне нужно немного освоиться.

— Понимаю. — сообщает он вставая со своего места. — Мы закончили, я провожу тебя в твою комнату. На сегодня достаточно.

— Спасибо. — искренне благодарю я.

На сегодня — достаточно. Это совершенно точно. С меня достаточно.

Столько смущения и стыда я не испытывала за свою жизнь. Хоть сквозь землю провались. Но нельзя. Я подписала контракт на эти отношения, правда назвать их трудовыми теперь не поворачивается язык.

Я встаю, он встает, я прохожу рядом с ним. Он смотрит, чувствую кожей. Я же — стараюсь не поднимать глаз от пола. Пусть думает, что владеет всем. Но без моего согласия — не думаю, что он решится на что-то большее. А я повода не дам. Я нашла себя не на помойке.

Прохожу рядом, снова чувствую его пьянящий аромат. Что это? Феромоны, кожа, древесные нотки. Ничего вкуснее я не чувствовала. Это откликается во мне.

Иду впереди, он чуть сзади. Понимаю, что он смотрит на мою спину и на мою пятую точку. Пусть любуется. Наверняка он привык, что к нему женщины падают в ноги. Я даю себе слово не стать одной из них.

От этих мыслей невольно расправляю плечи, во мне есть гордость и я ее покажу. За мной не станет. Я приехала сюда работать. А не играть в эти сексуальные игры. Иду, поднимаюсь по ступенькам и даже немного виляю задом. Пусть-пусть посмотрит. В эти игры можно играть вдвоем.

Слышу как он сопит, кажется, что злится немного. Особенно после того, как стала вилять. Позлись-позлись. Думаю, тебя ждет много сюрпризов. Как и меня.

Поднимаемся, стараюсь не оступиться. Только бы не запнуться, а то все мое гордое шествие сойдет на нет. Не допускаю ошибок и дохожу до третьего этажа. Все прошло нормально, еще несколько шагов и я буду в безопасности.

Шаг, еще шаг, еще шаг.

Оборачиваюсь, немного смущаясь произношу: «Спасибо за ужин и за … все».

Смотрю в глаза. Стоит облокотившись о стену могучим плечом. Изучает.

— Спокойной ночи, — говорит почти шепотом. — Я рядом. — отрывается от стенки и направляется к двери напротив. Не оборачивается.

Я даже не успеваю сообразить ответить, как он исчезает в своей двери. И она закрывается за ним. Открываю свою, протискиваясь внутрь.

И опять упираюсь в его портрет.

Черт, это нервирует. Не удивлюсь, если он специально ради этого его сюда повесил.

Смотрю на дверь и понимаю, что в ней нет замка. Отчаянно хочется запереться, чтобы почувствовать себя в безопасности, не не подпирать же дверь мебелью в конце концов?

Мда, такое ощущение, что все предметы, сам дом и все вокруг призваны подчеркнуть ничтожность моего существования. Не дать мне расслабиться ни на минуты. Постоянно напоминать в чьей я здесь власти.

Ладно, играем по твоим правилам, Павел Александрович.

Я прошла в спальню и скинула с себя ненавистное голое «платье». Ощущение такое, что я снова грязная, хотя как выяснилось, ужин занял всего час.

В душ всё-таки схожу. Нет! Не в душ. Наберу себе полную ванну, с пеной. Много-много пены.

Заодно нужно посмотреть локацию, как далеко от аэропорта я оказалась и куда мне в случае чего бежать. Также, нужно вбить в телефон номера телефонов аварийных служб. Чтобы в случае чего сразу знать куда звонить.

Ванна набиралась, пузырек с пеной нашелся на полке. Заодно я осмотрела незнакомые марки на разных баночках. Крема: ночные, дневные, маски для лица, умывалки на выбор, тонеры и тоники и много-много всякой всячины. Баночки так и манили открыть их и почувствовать чудесные ароматы.

Пена божественно пахла ванилью и клубникой и мне поскорее хотелось окунуться в горячий водоворот.

Смыть с себя липкий страх и тревогу.

***

Чуть не уснула, надо же. Настолько вымотана оказывается была. Хорошо, что не уснула. Где-то читала, что есть определенный процент людей, которые именно так и умирают. Нелепо. Захлебнувшись в ванной.

Еле собрала себя и насухо вытерлась полотенцем. Хорошо. Вот теперь хорошо, хоть и способность ясно мыслить меня покинула.

Сон туманом обволакивал меня с головы до пяток. Разум отключался. Я поняла, что даже не в состоянии сейчас дойти до гардеробной, чтобы найти во что переодеться.

Наскоро собрав покрывало с кровати, с удовольствием закупалась в одеяло голышом. Приятное ощущение прохлады простыней, после горячей воды разнежило мое тело и я мгновенно провалилось в сладкое забытье.

Что-то снилось, обрывками. Казалось, что открывалась дверь, но я не могла вынырнуть из объятий Морфея, поэтому сказать наверняка, что ко мне кто-то заходил сложно. Но подозрения не оставляли, ведь закрыть дверь изнутри я не могла.

Проснулась резко. Как от удара. Поняла, что упустила вчера из вида самое главное: во-сколько мне нужно быть готовой? Время семь утра по Москве, значит восемь утра по-арабски. Нужно срочно вставать, пока я что-то не проспала.

Вскочила как ошпаренная и побежала приводить себя в порядок. Опоздать в первый рабочий день — что вообще может быть более непрофессиональным.

Удивительно, но чувствовала себя очень бодро, прямо даже заряжено. Кровать оказалась удобной, подушка мягкой, а одеяло пушистым.

Я сходила в душ и заправила постель. С одним полотенцем на голове, а другим обвязанным и закрепленным на груди отправилась в гардеробную. Нужно решить, что надеть.

Надо же. Вчера я и не заметила, что прямо справа располагается небольшой комод с выдвижными ящиками.

Я открыла верхний и обомлела. Конечно здесь было белье. Бюстгальтеры разных форм с пуш апом и без, шелковые, кружевные, прозрачные… Все было утонченно, изысканно и очень красиво.

Я никогда не носила такое белье, отдавая предпочтение обычным хлопковым топам. Они удобны, не сковывают движений и не имеют косточек, которые постоянно вылезают. Грудь у меня была совсем не большой, поэтому в поддержке особенно не нуждалась. Да и цены на красивое белье в магазинах откровенно кусались.

Во втором ящике обнаружились трусики. Кружево, шелк… такие нежные ткани.

Я взяла одни — это были черные бразилиана из шелка спереди и с кружевом сзади. Красиво. Подойдёт.

Выбрала бюстгальтер, точно от этих трусиков. Он был треугольной формы без ставок поролона, с кружевной окантовкой спереди и сзади.

Удивительно, но размер был точно мой. Интересно, кто и как подбирал мне белье. Конечно это был не сам Павел. Это сделал кто-то другой, но так безупречно угадать размер?

Фирмы мне были незнакомы и я ещё немного полюбовавшись ровными рядами белья закрыла ящики.

Скинула с себя полотенце и натянула комплект перед зеркалом. Село идеально. Я даже невольно залюбовалась видом своего тела в новом белье.