Решила скинуть полотенце с волос, чтобы дать им немного подсохнуть и обернулась к выходу.
Замерла.
Прямо от входа на меня смотрели два черных, как ночное небо глаза. Павел стоял прислонившись к косяку и осматривал меня с головы до ног.
Невольно подхватила полотенце обратно с пуфа и постаралась прикрыться встав к нему передом.
— Привет! Я стучался, честно. Но ты не ответила и я решил зайти. — он одарил меня масляной улыбкой, — И не зря.
Я хотела ответить хоть что-то, но он начал приближаться ко мне, отделившись от двери.
— Кстати, — подошёл совсем близко, так, что я чувствовала его дыхание на своей щеке. — ты конечно хорошо спряталась за полотенцем, но зеркало прямо позади тебя все еще открывает чудесный вид.
Пипеееец! Я взорвалась. Кровь хлынула в лицо и единственное животное желание во мне было убежать подальше. Стала стыдливо прикрывать зад и перед, но в какой-то момент поняла, что это очередная игра в кошки-мышки. И ему это нравится.
Поэтому решила идти от обратного. Я отступила от него на два шага и бросила полотенце на пуф. Что он там не видел? Скорее всего разглядел все что хотел.
Хочет зрелищ — пожалуйста. Получай. Вот только меня ты не получишь. Так и знай, дорогой Павел Александрович.
Я собралась, втянула живот, так чтобы был виден рельеф пресса и демонстративно отвернувшись от него стала изучать вешалки с вещами. Нужно выбрать что одеть.
При этом постаралась будничным тоном констатировать факт: — Вы не сказали мне вчера во-сколько нужно быть готовой.
Он усмехнулся наблюдая за моими действиями, в особенности за тем как потряхивает мои руки.
— Да-а, что-то забыл вчера, за нашими разговорами. Кстати, ты в отличной форме, давно занимаешься?
— Около двух лет. — сказала, продолжая разыскивать какое-нибудь будничное одеяние.
— Неплохо, кто тебя тренировал?
— Я сама. По онлайн-программе.
— Теперь будешь тренироваться со мной. Три раза в неделю, помнишь?
— Да, конечно.
Я наконец нашла скромное платье, черного цвета. Хотя больше хотелось найти брюки, но в клинике куда мы поедем раздеваться придется не один раз. А значит платье будет удобнее.
Платье было с неглубоким вырезом, деловое по фигуре. С кокетливым разрезом по левой ноге. И молнией сзади.
Я молча подошла к зеркалу игнорируя его взгляды и стараясь не подать вида о своем внутреннем мандраже. Натянув платье через голову посмотрела на отражение. Красиво, как будто шили точно по мне: вытачка к вытачке. Осталось только застегнуть молнию.
Но Павел не даёт сделать мне это самостоятельно. В долю секунды оказывается рядом и его пальцы касаются моей голой кожи спины. Он смотрит в зеркало четко попадая в мои глаза. А я растекаясь лужицей.
От прикосновения его пальцев на спине остается ожог. Он специально застегивает молнию очень медленно. Проводя пальцем вдоль позвоночника.
Я изо всех сил удерживаю себя на месте чтобы не убежать. Нервы ни к черту. На какой фиг я ему нужна? Сглатываю скопившуюся слюну и чувствую как его дыхание становится неровным. Воздух из его ноздрей обдает жаром кожу моей шеи.
Грудь наливается и я тоже начинаю странно дышать.
Да когда уже закончится эта чертова молния?!!
Ура! Наконец-то платье застегнуто и я облегченно выдыхаю когда он отступает от меня и направляется к полкам с обувью.
Он что, собрался выбрать мне туфли?
Он берет пару на высоком каблуке-шпильке и кивком головы приказывает мне присесть на пуф.
Я повинуюсь. Молча отодвигаю мокрые полотенца и сажусь.
А он делает невероятное.
Опускается передо мной на мягкий ворсистый ковер на колени, с туфлями в руках. Ставит их рядом. Берет мою ступню и располагает на правом колене.
Он рассматривает мои пальчики, а я сражаюсь с желанием нервно их сжать и спрятать. Но его рука удерживает мою стопу и не даёт сдвинуться.
Да что он творит? Он хочет довести меня до истерики?
— У тебя красивые ступни, — говорит и делает поглаживающее маскирующее движение. — для них мы тоже придумаем интересное задание.
Улыбается каким-то своим мыслям. А я сижу с бешено бьющимся сердцем.
Теперь напилась не только грудь. Низ живота стал пульсировать жаром, вызывая желание. Мне хочется чтобы он продолжал. Его игра заинтересовала меня.
Почему все что он говорит имеет столь интимный подтекст? Он не похож на озабоченного маньяка, чтобы думать только об этом. Да и любая, я уверена с готовностью приняла бы его.
Его движения на моей ступне отзываются болезненным возбуждением. Они больше не похожи на аккуратные ласки. Скорее требовательное сжатие и я боюсь пропустить вздох.
Мне хочется зажмуриться и стонать от удовольствия, настолько точечно он в меня попадает. Но есть странность и я осознаю ее слишком поздно. Он давит на определенные точки, а внутри все сжимается.
Он ставит вторую ногу рядом с первой и начинает ласкать мои ступни синхронно. Надавливая, кружа, массируя то там то здесь.
Мое дыхание сбивается. Я действительно начинаю стонать. Как актрисы фильмов для взрослых, а низ живота становится все более чувствительным и болезненным. Горю, сгораю… От стыда, от возбуждения от этого прожигающего насквозь взгляда. От ощущений, которые мне незнакомы. Слишком яркие, слишком чувствительные ласки…
Это не может продолжаться. Я сделала робкую попытку вырвать ноги из его хватки. Но он настойчиво удерживает меня. Я ерзаю на пуфе, не находя себе места.
Я в западне, я в капкане, мне не вырваться. Он ласкает меня слишком откровенно.
Отрываю затуманенный взгляд и вижу его глаза, не менее возбужденные чем мои. Он смотрит и усиливает движения. Почти болезненные касания проходят по тыльной стороне ступни. Натиск растет с каждым движением…а я…
Я взрываюсь…
Тысячей осколков рассыпавшись по этой гардеробной среди платьев и туфель. Спина выгибается дугой. Пожар между ног сжигает все вокруг меня. Воздуха не существует, мне нечем дышать. Это ярко настолько, что я на мгновение слепну.
Чувствую как во мне болезненно сокращаются все органы, переживая сладкую истому. Мой стон кажется сотряс весь дом. Как в тумане я вскрикнула, не сумев проконтролировать предательское тело.
Не соображаю. Нужно прийти в себя. Но слабость сковала. И до последней судороги я могла только смотреть в его затуманенные страстью глаза.
В трусиках очень мокро. Так мокро, что мне страшно встать.
Разум возвращается и пытается привести в норму дыхание. Получается с трудом. Эта разрядка, сводит с ума. Я никогда не думала, что способна испытать оргазм от массажа стоп.
Да я вообще оказывается ничего не знала про оргазм до этой минуты! У меня не было секса, а самоудовлетворение не приносило такого результата никогда.
Мне становится стыдно и краска наполняет мое лицо. Он видел, и видит меня насквозь от и до. Он аккуратно ставит мои ноги на ковер. Его дыхание рваное, смотрит зверем.
Как будто сейчас просто завалит меня на кровать и сделает все что считает нужным. Но вместо этого спокойно поднимается на ноги. Я вижу перед глазами следы его возбуждения. В районе ширинки сильно выпирает все его естество и маленькое мокрое пятнышко расплывается по штанине.
На ватных ногах я берусь за протянутую руку и встаю. Стыдясь посмотреть в глаза опускаю их на пуф. И вижу на нем мокрое пятно, как следствие моего возбуждения.
Он тоже смотрит и его дыхание становится совсем хриплым и прерывистым. Он не отпускает мою руку и не притягивает к себе вопреки моим тайным желаниям.
Он переводит взгляд на мои глаза и глухо, как-будто с болью выдает:
— Маргарита, старайся держаться от меня подальше.
Отчеканил зло, отрывисто, как-будто после того, что произошло — мое присутствие его раздражало.
— Выходим через пятнадцать минут. Собирайся и переоденься. — Сказал ещё раз посмотрев на следы, которые остались на пуфе. Резко отпустив мою руку вышел, оставив меня одну.
Мне срочно нужно в душ, жаль, что мокрые капли не смогут смыть ни мой стыд, ни мое недоумение от случившегося.
