В Шропшире таких мест отродясь не было. А даже если и были, то попасть в них не проще, чем найти заинтересованного в серьезных отношениях гетеросексуального мужчину, который увлекался бы культурой и искусством. Но оказалось, что в Лондоне с этим не сильно проще. Хотя ее соседки по квартире как‑то справились и нашли себе сексуальных, преданных и спортивных парней. Один из них даже занимал высокий пост в Национальной галерее. А Мэри… Как будто магнит для психов! Правда, всего лишь для одного, но и его достаточно.

Мэри выглянула в окно спальни и увидела пестрые огоньки. Летом люди редко закрывают шторы. Недавно в окне над вереницей гаражей она случайно заметила, как парочка занимается сексом. Теперь там было темно. А вот в квартире этажом выше и чуть левее горел тусклый свет: на фоне бледно-янтарного сияния было что‑то, похожее на манекен. Мэри пригляделась, чтобы рассмотреть получше, и на мгновение ей показалось, что силуэт шевельнулся. Ее накрыло привычное ощущение, будто все внутри перевернулось и обрушилось, в горле застрял крик. Это человек? А вдруг он следит за ней? Как долго он там стоит?

– Элла!

Мэри позвала соседку, которая жила ближе всего, стараясь скрыть панику в голосе. Еще полчаса назад та была дома, но теперь никто не отозвался. Мэри задернула шторы и, не в силах оторваться, продолжила наблюдать сквозь щелочку, дрожа от страха и бормоча в тишине имя Эллы.

Свет за силуэтом погас. Тьма поглотила тень.

Рози возвращалась во дворец с пробежки. Ей разрешалось пробежать пару кругов чуть дальше за озером, когда рядом не было посетителей. Теперь там точно никого нет. Все готовились к скорому возвращению Ее Величества, и все мысли Рози были заняты составлением расписания на следующий год – главной задачей на ближайшее время. У нее была толстая папка с просьбами о встрече с королевой, но у Босса не хватит времени на всех. Хотя, конечно же, она постарается принять как можно больше людей.

Рози оставила офисную одежду в ближайшем к кабинету женском туалете – помещении с роскошным интерьером, а еще отдельной душевой и удобной зоной для переодевания. Отсутствие Босса вовсе не означало, что можно не соблюдать дресс-код, поэтому на деревянной вешалке за дверью висел льняной пиджак, а на пуфе лежала аккуратно сложенная юбка-карандаш от “Прада”, которую Рози нашла на распродаже в “Селфриджиз”[32]. Приподняв юбку, чтобы достать из‑под нее полотенце, она нашла спрятанный между вещами белый конверт.

Странно.

Адресат не указан. В кабинках туалета и в коридоре не было ни души. С нарастающем волнением она вскрыла конверт.

Внутри лежал трижды сложенный пополам тетрадный лист размером с визитку. Рози медленно развернула его. Там было три рисунка синей ручкой, похожие на детские, и четыре слова, написанных заглавными буквами по трафарету. По всему телу разлилась боль, как после резкого удара в живот. На секунду Рози как будто застыла во времени: она почувствовала себя маленькой беспомощной девочкой, которая видит на лице матери смесь страха и ярости. Скомкав записку в руке, она попыталась успокоиться, хотя волна шока накрыла ее с головой.

– Саймон, на вас лица нет! Что случилось?

Первым утром во дворце королева оделась, сделала прическу, вышла из своих покоев и тут же наткнулась на сэра Саймона, который ждал ее в коридоре. Едва ли такое предусмотрено в протоколе.

– Ваше Величество, – сказал он, склонив голову в поклоне. – Я хотел, чтобы о произошедшем вы узнали от меня. Я видел… Случилось самое страшное. Ужасное несчастье. В бассейне тело, мэм. Вернее, не в самом бассейне, рядом с ним. Горничная. Миссис Харрис. Я видел…

Королева не сводила с него глаз. Сэр Саймон один из самых высококвалифицированных людей в стране. Служил в Королевских ВМС и министерстве иностранных дел, бывший летчик и дипломат. Она никогда не видела его в таком состоянии. На мочке уха красное пятно, галстук набекрень.

– Идемте со мной. Расскажите все, что вам известно. Вы уверены, что не хотите присесть?

Быстрым шагом они направились по коридору к ее кабинету. По дороге сэр Саймон, слегка прихрамывая, излагал подробности без какого‑либо логического порядка. Горничная, похоже, упала и ударилась головой. Из-за разбитого стекла было много крови. Приехала полиция. Тело сильно окоченело. Он нашел ее сегодня рано утром.

Сэр Саймон был довольно пожилым человеком, и королева знала, что вот-вот шоковое состояние пройдет и он вряд ли сможет стоять на ногах.

– Пожалуйста, попросите Рози зайти ко мне, – сказала она, когда они дошли до кабинета, а личный секретарь уже начал повторяться. – И идите домой, не возвращайтесь, пока я вам не скажу.

– Мэм, там полиция…

– Рози справится. К тому же полицейские смогут поговорить с вами и дома. Это же совсем рядом. Здесь от вас толку будет мало. – Слова королевы прозвучали резко, но она знала, что любезностями заставить сэра Саймона уйти невозможно, а работать сейчас он явно не в состоянии.

Таким образом, отчет полиции о гибели горничной получила помощница личного секретаря.

– Ей перерезало артерию чуть выше лодыжки толстым осколком стекла, – объясняла Рози пару часов спустя. Она стояла в лучах света, бившего из окна кабинета, который находился этажом выше того места, где было обнаружено тело. Вид у нее тоже был странноватый, но о манерах она не забывала. – Очень необычный случай. Похоже, что миссис Харрис поскользнулась и уронила стакан с виски, который несла в руках. От стакана откололось дно, край которого оказался чудовищно острым, и, должно быть, ее случайно задело при падении. Полиция считает, что она пролежала там всю ночь.

– Как она оказалась у бассейна со стаканом виски?

– Скорее всего, пришла убраться. Еще несколько стаканов нашли неподалеку.

– Разве можно умереть от пореза на лодыжке?

– Видимо, да, если сильно не повезет. Из этой артерии кровь вытекает очень быстро. Наверное, она поскользнулась и потеряла сознание, а когда пришла в себя, попыталась остановить кровотечение – руки тоже были в крови. Но ей не хватило сил, чтобы встать или позвать на помощь. На теле всего несколько порезов, но этого оказалось достаточно. Во всяком случае, так считает инспектор полиции, с которым я разговаривала. Он запросил вскрытие, так что патологоанатом передаст нам свое заключение.

Королева была благодарна Рози за то, что она не делала пауз в речи, проверяя, все ли в порядке с Боссом. Когда растешь с собаками и лошадьми, привыкаешь к несчастным случаям с разными жуткими подробностями. Привыкаешь к смерти. Она читала больше отчетов о гибели в бою солдат, чем ей хотелось бы помнить. Перед глазами стоял образ несчастной женщины, пытавшейся остановить поток собственной крови, и ей стало безумно жаль, что рядом не было никого, кто мог бы ей помочь.

– Почему она была одна?

– Хозяин точно не знает. В той части дворца была одна единственная камера, да и та давно не работает. Может быть, решила убраться после семейных посиделок. Она была в униформе, обычной одежды не нашли. Скорее всего, забежала всего на пять минут.

– Бедная миссис Харрис, – вздохнула королева. – Она была с нами столько лет. Совсем недавно я видела ее в Балморале.

– Да, кажется, она вернулась со второй сменой.

Королева задумчиво кивнула.

– Говорите, полиция считает, что она поскользнулась?

– Похоже на то.

– Дайте мне знать, если в этом ужасном происшествии обнаружатся еще какие‑то открытия.

Рози прекрасно поняла, что Ее Величество имела в виду.

– Я уверена, что теперь‑то мы имеем дело с несчастным случаем, – выпалила она. В прошлый раз, когда в королевской резиденции нашли труп, оказалось, что это не случайность.

Королева пристально посмотрела на нее через бифокальные очки.