Кенсуке охватил озноб, слова продолжали звучать в его разуме. Чем больше он читал эти книги, тем меньше он хотел знать, о чем они говорят. Но он не мог остановиться. Он должен докопаться до правды. Не время для игр.

— Извини, но я НА САМОМ ДЕЛЕ занят. Отправляйтесь, и как следует встряхнитесь вместе Синдзи. Пока можете, — он положил трубку и повернулся к компьютеру. Взяв пачку распечаток, он принялся читать их, время от времени делая пометки.

Намура-сенсей взял меч, рассматривая результаты работы. Грубо обработан, но издали должен сойти за настоящий.

— Удивительно, в нашей школьной мастерской так много разных станков, — сказал он Сай, усердно обрабатывающей рукоятки на другом станке. — Они планируют превратить школу в оружейный завод или еще во что-нибудь, например, автомобильный?

Сай рассмеялась, отбросив прядь волос от защитных очков.

— Это забавно!

— Жаль, у нас нет времени сделать доспехи до репетиции в костюмах. Твои друзья сделали рекламные плакаты?

— Да! — кивнула Сай. — Они должны сейчас развешивать их.

— Когда родители ждут тебя домой?

Повисло молчание.

— Они уехали на всю неделю.

— Замечательно, — Намура положил меч и улыбнулся.

Мегуми Канзама гуляла по Токио-3, надеясь найти немного вдохновения.

После такого прекрасного начала здесь, ее дела медленно покатились под гору и практически сошли на нет. Последнее нападение Ангела произошло далеко в океане, и пресс-конференция, посвященная данному событию, прошла в обычном русле, то есть до последней мелочи контролируемая NERV. Не происходило никаких необычных происшествий, подобных случившимся во время атаки Херувима, из которых получилась неплохая история.

Но с тех пор, она умерила свое любопытство к жизни пилотов, по отношению к которым чувствовала себя немного виноватой. Все же они были только дети. Но с другой стороны, они были единственными людьми, стоявшими между человечеством и его гибелью.

Однако, даже эта личная история не получила никакого развития. Она не заметила никаких заметных изменений в поведении детей. И даже добавление Лэнгли в их команду никак не повлияло на их взаимоотношения. Любовного треугольника не получилось. По словам школьников, с которыми она разговаривала, Аска никем не интересовалась.

Ей нужна история. Хоть что-нибудь.

Проходя мимо старшей школы, где учились дети, она заметила большой плакат.

Центральная старшая школа Токио-3 представляет:

КОРОЛЬ В ЖЕЛТОМ.

Трагедия в трех действиях.

Надпись находилась на фоне замысловатого знака, вызвавшего тревожное чувство в ее душе. Он казался странным и таким-то неправильным, и от него трудно было оторвать взгляд.

Она подошла к ученикам.

— Извините, что это?

— Школьный спектакль, — ответил один из парней.

— Будет интересно, — добавил другой. — Эти пилоты — звезды шоу.

— Неужели? — Мегуми приподняла бровь

— Да. Эта Аска просто куколка.

— На спектакль может попасть любой? — спросила она.

— Наверное, — пожали плечами парни.

— Хорошо. Очень хорошо.

Это не такое больше событие, но из него получится небольшая милая история.

Мегуми отошла, бросив последний взгляд на афишу. Определенно, в этом знаке есть что-то… зловещее.

Кенсуке огляделся по сторонам. В небе висело две луны. Звезды складывались в незнакомый рисунок. Вокруг стояли здания из черного камня, наклоненные под такими углами, что стоило только удивляться, как они не падают друг на дружку. Изредка в их окнах мигал свет. И все вокруг было покрыто инеем. Холодный ветер гулял по улице, вымощенной черным пористым камнем, продувая пижаму Кенсуке. Он шагнул, и камень под его ногами превратился в пыль.

Правее его, не так далеко, лежало темное озеро. По его поверхности бежала рябь, поднятая ветром. В его водах отражалась только одна из лун, которая была поярче, да и то отражение казалось блеклым и серым. Время от времени слабый вопль и хлопанье крыльев вдалеке прерывали тишину.

Кенсуке, спотыкаясь, направился к озеру, пытаясь понять происходящее, и ведомый скорее инстинктом, чем осознанной мыслью. Добравшись до озера, он посмотрел в воду. В отражении на водной поверхности вместо себя он увидел человека в неярком желто-оранжевом одеянии, носящего классическую греческую маску, одеваемую актерами в трагедиях, точно такого же цвета, как и одежда.

Вода забурлила, и пять фигур, отдаленно напоминающих человеческие, появились из озера. Когда их плечи показались в волнах, из них выросли черные крылья, принявшиеся бить воду, вспенивая ее еще больше. Кенсуке застыл на месте, смотря, как они поднимаются в воздух. Протянув руки друг другу, они окружили его, образовав круг уродливой плоти. Существа закружились вокруг него, и на Кенсуке обрушилась волна звуков, среди которых не слышалось ни одного гласного.

Земля ушла у него из-под ног, и он поднялся в воздух, как будто подвешенный на невидимых нитях. Кенсуке принялся танцевать под пение на незнакомом языке. Восторг и ужас охватили его, желание присоединиться к ним и стать великим воином наполнило его. Они пойдут по Земле к славе, сражаясь за бессмертие под его командованием. И за пределами Земли лежали миллионы миров для завоевания.

Он видел их все — миры, что падут к его ногам, опустошенные и пылающие, управляемые им или уничтоженные по его желанию. Он бросил взгляд на Сайкранош, населенный безголовыми Бхлимпхроимами, из-за которых людям снились сны, когда они надеялись найти такие жизни в неуместно названном "Новом мире". Он перевел взгляд на Бориа с его тремя лунами, где жрецы Детей Ветра даже сейчас взывали к своему внезапно замолчавшему господину. Лед, укрывавший планету, растаял, и они не знали, почему. Леса и реки Тайкрана прошли перед его взором, и насекомоподобные люди этого мира немедленно остановились и посмотрели на небо, ведомые лишь своим инстинктом. Люди-собаки с Йюло, единственного мира Полярной звезды, приостановили свои бесконечные войны, принюхиваясь, когда он невидимый проходил мимо них.

Мир за миром проходили перед его взором, каждый готовился к войне, и все это могло стать его, если он примет свою судьбу. Ему лишь надо произнести слова, которые ему пели, присоединиться к музыке и вечному танцу. Слиться с музыкой небесных сфер в песне войны, славы и силы.

Интуиция, инстинкты, желания — все твердили ему: дай клятву, присоединись к песне, выкрикни призыв к войне. Жаждая спустить с привязи силы разрушения, отомстить всем, обидевшим его, и, наконец, иметь в своем распоряжении грозное оружие, он все же колебался. Слабый голос внутри него повторял: вернись, отвергни предложение, за которое придется пожертвовать своей человеческой сущностью.

Человечество обречено, отвечала песня. Ты читал пророчества Последнего падения, и ты понимаешь, что они осуществятся. Единственный способ спасти человечество — это уничтожить всех создателей этой жалкой расы. Отдай свое имя Великому Безымянному, и он освободит тебя. Только сила может дать свободу. И он обладает силой. Будь его сторонником, его голосом, его рукой. Отбрось все человеческое, и ты получишь то, что истинно желаешь.

Ты хочешь быть мальчишкой для битья всю свою жизнь? — говорил голос внутри него. Он сожрет тебя. И от тебя ничего не останется кроме оболочки — инструмента для его воли. Лучше смерть!

Ты не можешь спастись, — отвечала вселенная. — Ты лишь мелкий винтик в машине, рассказывающий историю, конец которой предрешен. Примешь свою судьбу, и ты получишь удовольствие от этого, отвергнешь — и ты познаешь страдания, перед тем как будешь уничтожен. Третьего не дано.

Даже вселенная может ошибаться. Неожиданно во вселенной раздался звон, становившийся все сильнее и сильнее. Этот звук заглушил музыку небесных сфер, песнь войны, и танец великого Султана в центре вселенной. Мир вокруг Кенсуке не выдержал и стал разваливаться на части.