Вернулся Тодзи со своим баскетбольным мячом, которым он стучал об пол на ходу.

— Пошли.

— Хорошо, я позвоню маме и скажу, что мы готовы идти, и она отвезет нас в город, — сказала Анна.

— Эх, повеселимся! — объявила с энтузиазмом Аска.

Спустя несколько часов, и после неплохого обеда, Тодзи начало клонить ко сну. Он таскал за собой огромную груду покупок, сделанных Хикари, а все магазины, по его мнению, напоминали помойки, набитые мусором. За исключением шляпы, купленной им. Как он считал, в ней он выглядит весьма симпатично. Он и Синдзи подбил на покупку такой же.

Они повернули за угол и вошли в парк. Здесь находилась довольно милая баскетбольная площадка, и несколько детей их возраста играли. Тодзи усмехнулся.

— О, да, пришло время показать им, как нужно играть.

Хикари присела на скамейку, вместе с Аской.

— Наша очередь скучать.

— Твоя очередь, — возразила Аска, — Я собираюсь пнуть Тодзи в зад.

— Я останусь с тобой, — Сказала Анна Хикари.

— Я… — начал Синдзи.

— Пошли, Синдзи, мы должны надрать этим немцам задницу! — Тодзи потащил Синдзи за собой.

Довольно скоро, не смотря на языковой барьер, Тодзи втянулся в игру. Некоторые из его соперников, к его удивлению, играли лучше, чем он, хотя и не намного. Один темноволосый паренек отобрал у него мяч и отдал его Аске. Та перепрыгнув прямо через него, вбила мяч в корзину, затем ударилась о баскетбольный щит и неловко приземлилась.

Синдзи подбежал к ней, но она встала и отряхнулась.

— Все нормально, — сказала она ему по-японски.

— Как тебе это удалось? — изумленно спросил один из детей.

— Я пилот ЕВЫ-02. И я поистине хороша, — сказала Аска, усмехнувшись.

Тут дети пригляделись как следует к новым знакомым и их глаза расширились.

— Пилоты ЕВ! Это они!

Они столпились вокруг, требуя автографы и взволнованно болтая по-немецки.

Хикари нахмурилась.

— К нам никто не пристает.

— Мы новички, — ответила Анна, — Кроме того, они бы точно растоптали наши покупки.

Все больше детей вливалось в парк, и некоторые из них подошли к Анне и Хикари.

— Дайте автограф! — потребовал один из них.

Хикари рассмеялась и расписалась в блокноте, так же, как и Анна.

— Вот так-то лучше.

Люди все прибывали, в том числе и взрослые.

А на дальнем конце парка, кто-то щелкал одно фото за другим, затем удалился, чтобы подготовить доклад.

Позже, этим вечером, Анна и Аска вместе гуляли по базе. Синдзи занимался на виолончели, Хикари пораньше легла спать, а Тодзи практиковался в отработке свободных бросков. Когда они проходили мимо кафетерия, Аска спросила:

— У тебя все еще сохранился флаг?

Анна рассмеялась.

— Великого герцогства Фенвик? Я все еще не могу поверить — как ты уговорила меня вышить его.

— Интересно, заметит ли кто-нибудь, если мы поднимем его на одном из этих флагштоков? — сказала Аска, смеясь, — Месяц никто даже НЕ ЗАМЕТИТ.

— Через какое-то время на флаги перестаешь обращать внимание. Ты могла бы, вероятно, украсть немецкий флаг, и никто не заметил бы.

Глаза Аски загорелись.

— Ооо.

— Нет-нет-нет, — сказала Анна, хлопнув ее по бедру, — Мне хватило трепки на всю оставшуюся жизнь.

— Оуу.

Некоторое время они шли молча, затем Анна спросила:

— Так Синдзи теперь формально твой парень?

— Ну, эээ… вроде того… Я имею в виду, мы не используем именно такие слова, но в общем — да.

— Он миленький, — сказала Анна.

— Он не совсем тот тип парня, который я хотела бы заполучить, но он просто… с ним чувствуешь себя так свободно, понимаешь. И преследование таких парней, как Кадзи, ничего мне не даст, — она вздохнула, чувствуя наваливающуюся на нее тоску, когда она вспомнила о его гибели, — Я действительно печалилась о нем, пока… — ее кулаки сжались, — …эта маленькая сучка не сделала то, что сделала.

Анна положила руку ей на плечо.

— Он показался мне очень приятным.

— О, Кадзи был такой крутой, но он, совсем не обращал на меня внимания, а я была слишком глупа, чтобы осознать это, пока не стало слишком поздно, — она пнула камешек и тот отлетел в стену, — Глупый командующий Икари выжил после встречи с той тварью, так почему должен был погибнуть Кадзи?

Анна встревожено наблюдала, как язычки огня образуются вокруг кулаков Аски.

— Ты снова в огне, — тихо сказала она.

Аска вздохнула.

— Ненавижу это. Приходится контролировать каждую незначительную эмоцию, из опасения, что я могу неожиданно превратиться в факел.

Анна подумала про себя, что будет, если Аска утратит самообладание.

— Это случится и со мной тоже?

— Что-то вроде этого, — сказала Аска. Она ощущала, как с каждой секундой все глубже погружается в депрессию, — Маленькие частицы монстров входят в тебя. Ты будешь вспоминать вещи, которых никогда раньше не делала, слышать голоса, говорящие на странных чужих языках в твоих снах, видеть места, где ты никогда не была. А затем, ты начнешь обретать способности. Это сделает тебя уродом, — ее голос звучал холодно, — Если бы те дети действительно понимали — кто мы есть, они бы разорвали нас на части. И были бы правы.

Нервно переминаясь с ноги на ногу, Анна сказала:

— Ты не урод и не монстр. Ты — моя лучшая подруга, и даже если у тебя вырастет вторая голова, или что-нибудь еще, я все равно буду заботиться о тебе.

Аска подошла и обняла Анну, начав плакать.

— Ты должна бежать подальше от меня, прежде чем я превращусь в нечто, столь же ужасное, как Рей.

— Я уверена — ты никогда не причинишь мне вред, Аска, — сказала Анна, — И ты не станешь монстром.

Они стояли в тишине, обнявшись, пока Аска плакала. Наконец, она произнесла:

— Ох, Анна, я так скучала по тебе, когда уехала отсюда. Хикари хорошая подруга, одна из лучших, какие только у меня были, но ты просто… ты понимаешь меня.

— И ты понимаешь меня, — мягко отозвалась Анна, — Лучше, чем кто бы то ни был. Подруги навсегда, верно?

Аска тихо рассмеялась.

— Я помню, как мы решили стать сестрами по крови, а затем, запаниковали при виде собственной крови и стали бегать и орать, пока фрау Химмилфарб не нашла нас, — она снова вздохнула, — Жаль, но больше я не кричу при виде крови. Я видела ее слишком часто.

Анна на мгновение задумалась, затем стала рыться в своей сумочке.

— У меня, кажется, где-то был карманный ножик. Мы могли бы поклясться прямо сейчас.

Аска вытерла слезы.

— Ты хочешь этого?

Анна кивнула.

— Да, хочу.

— Спасибо, — сказала Аска, затем снова начала плакать.

Анна нашла карманный нож.

— Мы немного порежем наши ладони, а затем соприкоснемся ими, правильно?

— Типа того, — согласилась Аска.

Открыв самое большое лезвие, Анна нервно посмотрела на него и сказала:

— Я буду первой, — после чего, очень аккуратно порезала свою руку, совсем немного. Кровь медленно сочилась из пореза.

Взяв нож дрожащими руками, Аска сделала паузу, закрыла глаза и сосредоточилась. Затем, полоснула по ладони. Это было совсем не так больно, как она думала. Постепенно начала течь кровь, собираясь в маленькую красную сферу.

Она и Анна потрясенно смотрели, как кровь формируется во что-то похожее на яйцо. Яйцо раскололось и крошечная птица из пламени вырвалась из него, покружила вокруг головы Аски и улетела.

Они обе, со смесью удивления и ужаса, проследили за ней взглядом, затем уставились на ладонь Аски. Кровь теперь текла медленнее, как обычная кровь. Сглотнув, Анна взяла руку Аски в свою и произнесла:

— Теперь, мы… эээ, я забыла клятву.

Слова клятвы всплыли в голове Аски и она сказала:

— Кровь к крови, плоть к плоти; мы смешиваем нашу кровь, нашу жизнь, чтобы наши жизни стали едины; и мы станем одной плоти и крови, в новом кровном родстве.

Анна повторяла за Аской, не понимая ни единого слова, но полагая, что это латынь, или что-то вроде, хотя этот гортанный язык совсем не походил на латынь. Она ощутила покалывание в руке, и тепло, распространяющееся по телу.