– Неужели? – со змеиным коварством уточнил супруг. – А кто, дорогая, любимая и сверхразумная супруга, притащил домой единственный предмет, имеющий в себе следы взрывчатки, – заметь, неизвестной? Кто остался живой?

– Нина, – согласилась жена, но тотчас нашлась: – Ну мало ли! Подозревать ее только потому, что не везло ей постоянно оказываться в ненужном месте, в ненужное время – у каждого свое счастье, несчастье.

– Не бывает таких совпадений.

– Лева, имей совесть. Ты еще скажи, что это она устроила теракт на том южном рынке.

Супруг успокоил:

– Нет, там сто процентов не она. Не переживай так уж за нее, по тому делу уже отработали, приговор вынесен. Итак, мы выяснили, как телефон попал на кухню к Романовым.

– Так, – кивнула Мария и тотчас перескочила на другое: – а, кстати говоря, кто такой Лёля Тротил? Милое имя, говорящая фамилия.

– Да.

– Так кто это? Или вы с Крячко успокоились на том, что в картотеке ничего нет – стало быть, и в реальности не имелось?

«Ну да, как же».

…Поскольку в картотеке не оказалось данных, пришлось обратиться к альтернативным, оперативным источникам, пожертвовать несколькими честно выслуженными свободными вечерами. И скрепя сердце нанести визит в пару высоких кабинетов.

– Добрый день, господин полковник. Прошу вас, присаживайтесь, – пригласил улыбчивый референт, почтительно пододвигая кресло, – Андрей Васильевич скоро вернется со Старой площади.

– Давненько мы с вами не встречались, – заметил Лев Иванович, игнорируя низкое кресло, устраиваясь на куда более высокий стул, – да и мне, если правду говорить, больше вы нужны.

Улыбка референта не то что не погасла, но стала еще более лучезарной.

– Так я всегда в вашем полном распоряжении.

Это не фигура речи, не преувеличение из вежливости, спокойная признательность. Некоторое время назад этот не старый еще человек умудрился попасть в премерзкую историю, которая могла вылиться в длительное тюремное заключение, ни много ни мало – за госизмену. Лишь по чистой случайности сложилось так, что Гуров параллельно занимался реальным виновником того, что стратегически важные разработки по дороге к конечному адресату заворачивали налево. Его установили, в результате комплексной, совместной, филигранной операции обезвредили, одновременно вскрыв разветвленную сеть… ну, по сути, предателей. Рановато списали в архив всеобщую бдительность.

Этот же ныне сияющий товарищ оказался в роли стрелочника, старательного исполнителя. На его счастье, мозгов у него было достаточно для активного покаяния. На его же удачу, у полковника Гурова не было доказательств того, что он, стрелочник, осознавал происходящее в полной мере. Плюс ипотека, трое детей и жена – инвалид второй группы. Конечно, абстрактное человеколюбие операм-важнякам несвойственно, но не закапывать же живьем за необдуманный, не повлекший серьезных последствий поступок. А вот осведомитель в одном из высоких кабинетов никому не повредит.

Никто не заблуждается, наверняка услугами этого осведомленного товарища пользуются не только сыскари, но это как раз не важно, главное – получать ответы на поставленные вопросы.

Вот как сейчас.

– Вы знаете, удивительные бывают моменты, – светски заметил Лев Иванович, – некоторые лица… весьма важные, можно утверждать, что ключевые, по каким-то неясным причинам не оставляют следов в фиксируемой действительности.

Улыбка референта стала до такой степени сладкой, что на нее можно было бы отлавливать домашних паразитов. Уж кому, как не ему, знать, как часто подобное бывает.

– Неужели такое возможно?

– А вот представьте себе.

– Трудно представить, но если вы, Лев Иванович, можете назвать какие-то идентифицирующие признаки…

– Смогу, – подтвердил Гуров, – пусть и немного. Интересует некий Лёля по кличке Тротил, локация – поселок городского типа Мокша, порядка сорока километров от Москвы…

– Сорок пять, на северо-восток, – педантично уточнил референт, – что ж, буду рад поведать все, что известно.

– Фото? Биография?

Информатор лишь всплеснул пухлыми, ухоженными руками:

– Увы. Строго законспирированная особа. Была.

– Точно была?

– Была, была, – заверил он, – личность не мифическая, уверяю, но по-своему легендарная. Основное направление: поставки взрывчатых веществ, причем, если можно так выразиться, исключительно по задачам.

– Что это значит?

– Излагается конкретная задача, описывается в деталях объект, кхм… посягательства, понимаете ли.

Гуров заверил, что все кристально ясно.

– Ну и оговоренным способом осуществляется поставка. И схема, как бы это точнее сказать, старошкольная: сам исполнитель на людях не появлялся.

– Как же заказы принимал? – усмехнулся Гуров. – С нарочным? Или по голубиной почте?

– На пейджер.

«Это многое говорит о данной личности. Как минимум то, что человек был со связями и понимал преимущества отсутствия радиоволн, и практически полной невозможности обнаружить носителя машинки на поясе. Хорошая штука».

– Если желаете, вот номер. – Референт, сверившись со своим старым, солидно потертым органайзером, записал на листке цифры.

– Ну, Лёлечка, что Лёлечка? – нетерпеливо прервала Мария. – К чему носиться с тем, от кого и пылинки не осталось? Столько лет прошло, кто станет тратить время и взрывчатку на простую, несчастную девчонку, давно порвавшую с преступным прошлым?

– Более того, – подхватил супруг, – на то, чтобы целенаправленно проследить за ее перемещениями, рассчитать время, маршруты?

Помолчали. Гуров откровенно любовался тем, как на красивом лице супруги вспыхивали и затухали самые разнообразные идеи.

– А что, если телефон был предназначен не Нине? – наконец выдала она версию.

– Кому же?

– Ну, к примеру, какому-нибудь коллеге покойного Лёли. Скажем, местечковые бандитские разборки…

– Хотелось бы мне своими глазами в реальной жизни увидеть авторитета, ходящего ножками и разъезжающего на электричках, – мирно, но не без сарказма помечтал супруг, – и потом, заряд все-таки относительно небольшой мощности. Вспомни анекдот из девяностых, про киллера, кило тротила и то, что номер квартиры не нужен.

– Не помню, – усмехнулась жена, – это вообще вне сферы моих интересов. Ну а если, скажем, речь идет о каком-нибудь воре в законе? По закону жанра прямо-таки обязан иметь место тихий старичок, разводящий тыковки-помидорчики на своем огородике, а другой парой рук – творящий самые темные и ужасные дела.

– Отличная мысль, – похвалил полковник, – правда, ни местные жители, ни наша родная агентура не докладывали о том, что тут имеется нечто подобное.

– Однако нельзя исключать, что они сами не в курсе.

– И это возможно. Вот подобный персонаж обитает где-нибудь на дачах, коих множество на горах и пригорках этой самой Мокши. Поэтому пришлось начать операцию «Чёс».

– Ну-с, продолжим наши игры, – открыл собрание полковник Крячко.

Лев Иванович, демократично устроившись на стуле в сторонке, осматривал рабочие руки и головы, оставшиеся в их распоряжении. Дело было в том, что смешанную следственную группу по факту взрыва еще не расформировали, хотя и поредела она знатно. Толкового, пусть и угрюмого Рожнова изъяли, перекинули на другие фронты, собранных было толковых оперов отозвали тоже на более осязаемые дела. Итого в сухом остатке: два совсем зеленых стажера, не повизгивающие от нетерпения, но на удивление готовые к свершениям, и два местных опера хорошо за сорок. Видно, что хитрованы, достаточно умные для того, чтобы не зевать при руководстве.

Гуров философски рассуждал, что руководству, конечно, виднее: «Раз уж в поселке населения кот наплакал, то вот этих калек довольно. Что ж, сыграем тем, что на руках».

Крячко между тем продолжал:

– Итак, господа, задачи у нас с вами масштабные и нудные…

Взметнулась рука одного из «пионеров»:

– Нужные, господин полковник?