— Станешь. А откуда, думаешь, вообще такой термин появился? Именно, от продавших душу ведьм.

Безудержный смотрел в красивые зелёные глаза ведьмы, и видел в них своё отражение.

— Допустим, что ты прав. Значит так и тому и быть. Но, пока я ещё не стала стервой, мы же можем дружить?

— Ты предлагаешь дружбу?

— Можно и не дружбу. А просто общаться мы можем?

— А что, тебе не с кем общаться? У тебя же настоящая красота, за тобой все бегать должны добровольно.

— Так и бегают. Только толку-то от этого.

— В смысле?

— Да им всем только одно подавай. А я не такая, хоть это и звучит смешно от ведьмы.

— И чё? Совсем-совсем не о чём, кроме как про это, с ними и не поговорить?

— В том-то и дело. Вот с тобой сейчас знаешь, как приятно разговаривать? Хоть ты и говоришь немного жёсткие для меня вещи. Но это лучше, чем выслушивать пошляков всяких озабоченных.

— Ладно. Ты интересная. Я таких ведьм ещё не встречал. Я подумаю. На счёт дружбы. Тем более, что я уже не в ордене. А просто странствующий рыцарь. Можно и от устава немного отступить. Да и живут тут у вас по иным правилам. А на счёт того, что я сказал, ты уж извини. Возможно, для тебя это прозвучало грубо и жёстко, но это правда. А от правды никуда не деться.

— Да ничего, забей. — Чай хочешь?

— Да не, спасибо большое. Было всё очень вкусно. Большое тебе спасибо. Я, наверное, уже пойду. Ладно?

— Жаль. Но я тебя не держу. И никаких зелий не подсыпала и не подливала, если что, — пыталась шутить ведьма. Но было видно, что прощаться ей не хочется. — А завтра суббота, ты завтра не занят?

— А ты видела, что у меня на плаще изображено? Так что по субботам я иногда работаю, — отшутился в ответ рыцарь, — у меня назавтра с братством боевой поход запланирован.

— А ты быстро с нашими солдатиками сдружился.

— Так — боевое братство. Мы с ними одно дело делаем.

— Ты не обольщайся, но на ведьм тут охотишься только ты. На наших солдатиков ведьмы сами охотятся. А чё за поход, если не секрет?

— Не секрет. Идём прокачивать уровень. Должны же и они когда-то начать на вас охотиться.

— И ты их тренировать будешь?

— Буду. Это долг чести, так сказать.

— А потом все вместе на меня начнёте охотится? Да?

— А что поделаешь? Ты — ведьма. Ты свой путь избрала. У тебя ещё есть шанс стать раскаявшейся грешницей. Но для этого необходимо претерпеть. А ты ещё не готова.

— Претерпеть? Это уж точно. Пока, вроде, мне не так уж и плохо. Вот когда совсем плохо станет, тогда, наверное, и начну раскаиваться. Только, ты, если на меня охотиться станешь, можешь это делать не очень больно?

— Это уже от тебя зависит. Я силу применю адекватно ситуации. Ладно. Я пойду. Ещё раз спасибо за угощение. И, да. На счёт бассейна, я подумаю.

— Ха, он ещё думать будет, — рассмеялась ведьма.

— Подумаю, где на абонемент денег нарыть.

— А абонемент-то тебе зачем?

— На тебя можно смотреть бесконечно.

— Ой, ну спасибо, — ведьма почти покраснела, польщённая.

— Тогда, доброго тебе вечера. С меня причитается. Как только разбогатею, отведу тебя в ресторан.

— Ловлю на слове!

Ведьма проводила до двери рыцаря:

— Провожать не буду, хорошо?

— Да ты уже проводила.

—Это как?

— А вот так. Я напротив тебя живу, — и хитро улыбающийся рыцарь достал ключи от двери. — А почему — Семиглазка?

— Потому, что фамилия — Семиглазова.

— А! Ну, пока. Ещё увидимся.

Вопрос прокачки во взводе стоял остро. Да что там взвод, весь техникум был заинтересован в прокачке. Но существующий беспредел со стороны ведьмовского круга любой кач превращал в квест, сравнимый по сложности, с мочиловом супербосса.

До того, как на смену старому директору, которому вообще всё было пофиг, и который следил только за тем, чтобы никто не нарушал дисциплину и чтил кодекс, тем самым исключая риски потери работы до почётного своего ухода на пенсию, новая директорша — Старуха — плевать хотела на какой-то там кодекс. Проработав кучу лет в должности директора школы трудновоспитуемых подростков, Старуха утвердилась в собственном мнении, что все парни — есть суть оглоеды, по которым тюрьма плачет, и воспитывать их — только портить. А потому вообще никакой педагогикой с дидактикой в отношении представителей мужского пола не занималась, моментально вынося решения по любым вопросам сухо, формально, строго по букве закона.

И было бы ничего, ну был бы не техникум, а казарма со строгой дисциплиной. Вот только были у Старухи какие-то связи с РАНО и МинОбром. Благодаря чему она и превратила терем в гиблое место. Сперва терем был сугубо мальчуковый, тупо по специальностям, на которые в нём учили. Но из-за реформы СПО, постоянно происходили какие-то движухи. Учебные заведения делились, сливались, создавались, ликвидировалась. Так из какого-то ПТУ, сперва слепили лицей. Затем лицей прикрепили к универу, а потом передвинули в качестве отделения в техникум. И стали принимать на обучения девушек, мечтающих обрести современную и перспективную профессию делопроизводителя и секретаря-референта.

Вот тут и начался форменный ад для пацанов. Если мальчукам ничего низзя прям ваще, то девчулям — моззя, всё и сразу. При приёме девушек сразу же, даже не то, что агитировали вступать в ведьмин круг, а тупо вербовали под угрозой провала на вступительных. Многим, по малолетству и недомыслию, это казалось прикольным, и вообще — рульным. Можно было колдовать сколько хочешь и когда хочешь, и тебе за это вообще ничего не было, да ещё и выдавали в качестве подарка именной котёл. В техникум ни разу, с тех пор, как его Старуха возглавила, ни один инквизитор или папский легат не заглянули. Вот ведьмы и беспределили как могли, нарушая кодекс по полной. А РАНО тупо отомрозилось.

Взвод держался уже на приделе. Убыль живой силы была постоянной, многие перевелись в другие учаги. Оставшиеся — заняли круговую оборону и вели оборонительные бои местного значения. О каких-либо наступательных действиях и разговора не шло. Из-за ведьминских подлянок и голову над бруствером было не поднять.

Со снарягой и амуницией дела обстояли хуже некуда. Не успевали бойцы хоть чутка разговеться на боезапас превышающий дневной норматив, как тут же ведьмы осуществляли налёт. И на то, чтобы от них отбиться, все запасы и расходовались. А из-за этого ходить качаться было попросту не с чем. Взвод время от времени делал вылазки в зону на свалку налутить хабара, или поднимался на «точку» подрезать аммы, но, это всё было на грани рентабельности. Из зоны можно было иногда что-то стоящее притащить, но риск был несоразмерным. А с контрактов «спецов» им разве что полезным были аптечки да патроны, мало, когда что-то помощнее выпадало.

Вот почему бойцы, когда услышали, что Безудержный предлагает пойти качать навык добычи камней-самоцветов на первый круг, грустно рассмеялись:

— Ага, вот нам только туда и идти. У нас и так-то один хлам в МТО, а там даже тараканы бронированные.

— Я на одного такого бронетаракана два коробка с РПК выпустил, и то только ранил.

— Это для нас нереально — спуститься на первый круг, — пояснил старшой.

— Спакуха, братья мои. Да укрепитесь вы в вере своей. Я всё беру на себя. Вашей целью будет тренироваться добывать камни.

— Да там летучие мыши на раз гранатомётчиков выносят. А скелета нам даже всем взводом не одолеть!

— Да не кипишите! Я же говорю, я всё беру на себя. Охрана мероприятия — это моя работа, ваша — качаться.

— А ты уже был на первом?

— Тысячу раз.

— Там до тех мест где камушки пол дня тащиться по открытой местности.

— Это слухи. Но я знаю парочку реально жирных участков, там камней столько, что не утащите.

— И ты, типа, сможешь охрану обеспечить?

— Отвечаю.

— А вообще с подземельем у тебя как? Ты там сам-то качался?

— А где же ещё святому рыцарю качаться-то, как не в преисподней?