Для начала будущая лётчица вспомнила о японских лисах-оборотнях под названием кицунэ[7]. Посмеялась и отмела эту мысль: хотя у найденыша хвост был и шикарный, но все-таки единственный. А вот в европейских легендах хвост у лисов, волков, медведей, котов, крыс и прочих перевертышей — один. И еще бешеная регенерация, да. Например, волколаку ничего не стоило заново отрастить отрубленную конечность, да и убить его можно лишь, отрубив голову, ну, или серебряной пулей. Пулей… Глупый вопрос, но лучше его задать…

Оля быстро открыла Whatsapp на телефоне и набрала короткое сообщение для Наташи: «Спроси у своего эксперта, не было ли на нашей пульке следов серебра, очень надо». Отправила. Получив в ответ смайлик, недоуменно чешущий репу, фыркнула и стала думать дальше.

Вообще, как еще можно отличить оборотня от обычного зверя? Теоретически? То ли оборотни, то ли вампиры должны бояться святой воды, креста, чеснока и… Ох! Креста атеистка Ольга сроду не носила, святой воды в доме не держала, и чеснок даже в салатах и мясе терпеть не могла, потому не покупала. Снова мимо. Так. А вот, допустим, животные? Как они относятся к оборотням? Боятся или, может, напротив, выражают симпатию? Гугл ничего конкретного по данному вопросу не пояснил, но девушка вспомнила, как смирно сидели Рокки и Ренар рядом с раненым лисом и заистерили лишь с появлением Наташи. А ведь, казалось бы, собачки должны были испугаться дикого зверя куда больше, чем тети-ветеринара! Да и потом, уже дома все питомцы без исключения сползлись утешать и согревать страдальца-Патрикеича. Тоже бред… лис-то ведь не дикий, а ручной, раз людей не боится и умеет ходить на поводке. Вот зверье его и приняло как родного. Привыкли, что мать всяких убогих животин подбирает, обрадовались новому члену семьи… зверсовхоза этого однокомнатного, блять! Нет, лис в квартире — это уже перебор, честно. Нужно будет еще раз с этой Ксенией Петровной поговорить, может, пусть у нее поживет пока, если ей еще не в тягость.

Создание, конечно, совершенно очаровательное… Ольга вспомнила ощущение гладкости длинного, наполовину седого меха, мягко струящегося между пальцев, и невольно улыбнулась. Ужасно захотелось снова гладить небольшую изящную мордочку, лежащую на коленях, слушать тихое пофыркивание, совсем непохожее на те звуки, какие умеют издавать собаки, почесывать серые крапинки на темечке меж больших и подвижных острых ушек. И обязательно научить лиса подавать лапку — изящную и тонкую, с темными длинными пальчиками. А вот интересно, как бы этот оборотень выглядел в человеческом облике? Вспомнились слова Наташи: «Лис самец, немолодой…». Ага… То есть перекинулся бы наш Серёня в немолодого мужчину, частично седого… и, видимо, с длинными пальцами и шикарной шевелюрой! Тут Оля разулыбалась до ушей. Даже жаль, что не удастся посмотреть, потому что оборотней не бывает… На этой мысли утомление взяло свое, и девушка просто вырубилась, провалившись в сон.

Снился безнадежно влюбленной курсантке, конечно же, любимый преподаватель, живой и здоровый. Будто бы он вернулся с больничного и снова ведет пару. При этом Сергей Алексеевич во сне то и дело хитро поглядывал на Ольгу и тонко улыбался, словно бы говоря: «Ну мы-то с вами знаем, как все было на самом деле». И Ольга улыбалась в ответ… А потом они вместе шли с занятий в сторону дома и говорили, говорили, отчаянно жестикулируя и то и дело случайно касаясь рук, и было это совершенно естественно, будто так все и должно быть именно так. Очередной разговор ни о чем, очередная порция счастья… все, как в жизни.

Свое внезапное исчезновение и трехдневное отсутствие на работе преподавателю воздушного права удалось с грехом пополам замять. Новый заместитель директора по учебной работе, молодой и застенчивый, но уже подпорченный бременем власти пухлый парень что-то пытался вякать, но был затерт во льдах мнения коллег. В учебном отделе Чернобурцев был на хорошем счету, в прогулах ни разу замечен не был. Кроме того, информация о престарелых и не слишком здоровых родителях тоже не являлась тайной. Так что без выговоров и более серьезных взысканий это происшествие обошлось.

На четвертой послеобеденной паре Сергей Алексеевич, наконец, увидел Ольгу. Та выглядела уставшей и бледной, словно не спала ночь. Ах, да, она же на больничном была — покосился в рапортичку преподаватель. Напрягая недавно сросшиеся мышцы, оборотень задел шрамом о рубашку и поморщился: регенерация регенерацией, но все еще неприятно. Вот, в принципе, и повод начать разговор: вопрос о самочувствии. Вполне нейтральная тема по дороге домой, а что такого? Ну, и проследить за реакцией.

Искать Ольгу даже не пришлось, курсантка попалась преподавателю прямо на крыльце учебного корпуса. Маленькая, с тряпичным рюкзачком «US Navy» за спиной, она еще больше чем обычно напоминала мальчишку-подростка. Ну, хотя зима и ранняя весна — это такое время года, когда различить на улице пол курсанта по внешнему виду становится почти невозможно. Как у ежиков. Одинаковые ДС-ки с поднятым воротом, брюки со стрелкой и меховые шапки с кокардой. Иногда только где робкая косичка из-за воротника выглянет — и все. У коротко стриженной Ольги даже косичка не выглядывала.

— Что, домой? — улыбнулся Сергей Алексеевич. Лицо девушки немедленно приняло шкодное выражение.

— Ну конечно. А что, есть другие предложения?

— Могу подвезти, — осторожно предложил преподаватель.

— Вы же в общаге живете? — сощурилась девушка, указывая на пятиэтажную громаду на территории училища.

— Верно, — кивнул Сергей Алексеевич. — Но я к родителям сейчас поеду, как раз в вашу сторону.

На том и договорились. Вообще, по-хорошему, от КПП училища до любой точки авиагородка было не более пяти минут пешком, но преподаватель отчего-то мотался на машине, а Ольга была искренне за любой кипеж в его компании. Сидя рядом, она любовалась на узкую изящную кисть с длинными пальцами, уверенно легшую на рычаг коробки передач. Девушка просто засмотрелась на морщинки и светлые волоски на тыльной стороне, на выглядывающий из рукава зимней куртки край манжета рубашки… так близко. Ужасно хотелось накрыть руку своей, провести между тонких пальцев там, где кожа нежнее всего. И обручального кольца нет… и… стоять!!!

— Что ты так в рюкзак свой НАТОвский вцепилась? — ехидно подколол попутчицу Чернобурцев. — Как будто и правда там какая-то секретная информация.

Девушка, из последних сил разума и приличия намертво вцепившаяся в рюкзак, буркнула нечто невразумительное. К счастью, она тоже не умела краснеть, иначе щеки сейчас полыхнули бы ярче стоп-сигналов.

Все хорошее заканчивается слишком быстро. Через пару минут серенькая КИА остановилась возле допотопной кирпичной подстанции во дворе, образованном несколькими многоэтажками.

— С доставкой, — улыбнулся Сергей Алексеевич, вынимая ключ из замка зажигания.

— Спасибо, — Ольга нашла в себе мужество посмотреть любимому преподавателю в глаза. На секунду взгляд ее задержался на его губах, тонких и твердых. Может быть, быстро чмокнуть в качестве благодарности? Ммм… нет. В губы это перебор, в щеку, может? Но черт знает, что он подумает. Нет, нет, нет!

— А вы в 14-м доме живете, верно? — внезапно спросил Сергей Алексеевич, заметив, что девушка не очень спешит домой. — Снимаете?

— Верно, в 14-м. Нет, у меня своя квартира, купила перед первым курсом.

— Однушка?

— Ну да… — девушка с интересом изучала выражение лица мужчины. С чего бы такие странные вопросы вдруг?

— А после окончания училища что планируете с ней сделать? Продавать будете или сдавать? — не унимался самый дотошный на свете препод.

— А вы купить хотите или снять? — наконец, Ольгина ехидность вышла из плоского штопора, надавала пинков застенчивости и тупняку, припугнула влюбленность и воцарилась единоличной хозяйкой в коротко стриженной курсантской головушке.

— Вообще, знаете, хочу купить, — пустился в доверительные рассуждения Сергей Алексеевич. — Я пока анализирую, выбираю между двушкой и однушкой. Но готов рассмотреть и однушку, если понравится.