— Хорошо, — коротко кивнула Мелисса. — Сделаю…

Быстро собравшись, Василий отправился к шефу… Раз вызывает — значит, и впрямь что-то срочно понадобилось. А с шефом-то шутки плохи! Нрав у него крутой, за косяки может и дубиной прямо на месте избить, и пристрелить без всякого суда и следствия. Так что уже через десять минут он входил в его кабинет. Идя сюда, Василий почему-то думал о том, что окажется на каком-нибудь совещании. Как бы не так! Шеф в этот час был совершенно один — сидел за «рюмкой чая» за своим любимым столом…

— А, явился! Ну садись давай! — приказал шеф и буквально сразу продолжил. — Думаешь, зачем я тебя вызвал? За какой косяк спрашивать буду?

— Я не… — начал было Василий.

— И правильно думаешь! — не слушая ничего, продолжил шеф. — И правильно думаешь! Обычно по одному я именно для этого вызываю. А то ведь если другие бригадиры узнают, что я кому разнос учинил, так решат, что он теперь в немилость пал и можно от него и избавиться… Но нет, сейчас не в том дело.

— А в чем? — спросил Василий, раз уж шеф ждал от него этого вопроса.

— А вот в чем… Как думаешь, для чего это все я сделал?

— Не знаю, Аркадий Тимофеевич, — пожал плечами.

— Знать-то не знаешь, — согласился шеф. — Но понимаешь ведь, что не просто так я все так организовал? Вон на соседей посмотри… Тоже ведь кое-где мафия верх взяла! И что у них творится?

— Полный беспредел, людей за людей не считают…

— Вот в том-то при дело! — ухмыльнулся шеф. — А я установил законы и за их нарушение спрашиваю хоть с чужих, хоть со своих. А знаешь почему? А все просто!

И с этими словами Аркадий Тимофеевич начал рассказ своей истории, оказавшейся весьма любопытной. Хотя Василий и не был уверен, что все это не изрядно приукрашено, а то и откровенно переврано для создания удобной версии. Впрочем, и так были кое-какие интересные фактики… Например, то, что шеф выехал из СССР добровольно, даже честно оплатив за пройденную до того учебу. Такой хоть и было разрешено, но практиковалось редко. В том числе и потому, что с уезжающего за границу требовали вернуть или оплатить все, что он получил от государства и не успел отработать. Например, учебу.

— Я же в СССР почти сразу после гражданской родился, — хлопнув рюмашку виски, произнес шеф. — Думал в детстве военным стать, летчиком аж! Да только знаешь же, что хромаю я? Думаешь, бандитская пуля?

— Ну вообще думал так, хотя после ваших слов засомневался, — ответил Василий.

— Ну да! — заржал в ответ шеф. — Я сам эту версию придумал и распространил. И, самое смешное, сразу уважать начинают! Только все на деле проще… В пятнадцать лет мы с пацанами решили на мотоцикле покататься. Ну и угнали его! Да только управлять-то не умели, в овраг улетели! Пацанам-то все ничего, только родители ремня всыпали, а у меня три перелома, и срослись неправильно! Вот тебе и «бандитская пуля»! А из-за нее меня потом не то что в летчики — в добровольцы на фронт в начале войны не взяли!

— Но если вы на фронт даже…

— То как потом стал тем, кто я теперь? — усмехнулся шеф. — А просто все! Как с армией не получилось — пошел я на завод. Сначала слесарем там работал, потом техникум закончил, снабженцем стал. Вот только знаешь — не по мне такая жизнь была! Ходить каждый день на завод, работать за свои полторы тысячи… Хотелось большего! Ну вот и задумал я на запад уехать да дело свое завести! Не в артель вступить и не кустарем заделаться — а так, чтобы свой завод или фабрика! Только при Виссарионыче-то не уехать было, легально так уж точно. А тут Пономаренко, указ 59-го года… Ну вот подумал я и уехал!

— А потом оказалось, что не все так просто?

— Догадливый! — ухмыльнулся Аркадий Тимофеевич. — Чтобы в штатах что-то создать — надо или денег много иметь, или хорошие связи! Да только где же их взять? Тем более, что поделено давно тут все, сожрут чужака и не поморщатся!

— И тогда вы…

— Ага, — ухмыльнулся шеф. — У меня-то друзья всякие были… В том числе, из тех, кто от сидел недавно. Так что в этом обществе я легко своим стал… Но самое главное — я всегда продумывал все на десять шагов наперед! Потому и не только живой еще, но и смог собой нынешним стать.

— И что вы теперь хотите? — понял, что они подошли к главному вопросу, Василий.

— Создать свое государство! — ухмыльнулся шеф. — И этот город — это только начало! Ну что, согласен помочь в этом деле?

— Конечно! — согласился Василий, другого ответа явно и не подразумевалось.

— Тогда назначаю тебя своим вторым помощником! — заявил шеф, и только тут Василий понял, что тот лишь притворяется «поддатым», а не деле трезв как стеклышко. Ну и ну! Здорово он его за нос поводил!

— А если бы я не согласился? — все же поинтересовался Василий.

— Тогда бы ты не вышел отсюда, — ухмыльнулся шеф.

Наверное, еще никогда на памяти Михаила московский поезд не был таким медленным! Разве что во времена паровозов… и уж непонятно, что тут сказывалось — то ли использование маневрового локомотива, то ли ограничения на скорость движения на магистрали. За то почти не было стоянок — никто не менял локомотив до самой столицы, менялись только бригады. Так что времени наглядеться на Советский Союз Долгой зимы у Михаила было предостаточно…

Сплошные снежные просторы, казалось, терялись от краю и до краю — впрочем, нередко обзор закрывал настоящий снежный вал вдоль линии. Туда сваливали снег снегоочистители. Кое-где в низменных местах, где работали специальные снегоочистители, позволяющие расчищать пространство вдоль пути, вместо снесенных до того столбов со светофорами стояли новые — дальше от путей и гораздо выше, чтобы уж точно не завалило снежным валом!

А вот за Тамбовом довелось впервые и повидать в работе такого «монстрика». Небольшой и какой-то словно неуклюжий кузов с торчащей посреди крыши трубой, из которой летел сизый дым выхлопа дизеля, узкие окошки кабины, практически не видимые за снегом предупредительные надписи об опасности нахождения неподалеку от такого чудища… И, конечно, самое главное — снегоуборочный агрегат. Широкий «отвал», большая половина которого была не над самими рельсами, а справа от них. Безостановочно вращаясь, два шнека буквально перемалывали наваленные до того плужными снегоочистителями сугробы по бокам линии, а вентилятор с трубой выбрасывали это все в сторону — на расстояние до двадцати метров.

Сразу вспомнились прочитанные в газете характеристики такой милой машинки… «Снегоочиститель широкозахватный роторный СРШ-10 предназначен для уборки снежных заносов высотой до трех метров, очистки междупутий и прилегающей к железнодорожной линии полосы. Конструктивная скорость — 50 км/ч, рабочая скорость — от 5 до 15 км/ч в зависимости от глубины снежного покрова». Собственно говоря, последнее было той самой причиной, почему такие «монстрики» были не основной, а вспомогательной техникой. Они использовались лишь тогда, когда не годились обычные снегоочистители СДПМ. Например, если вдоль путей уже скопились такие сугробы, что им просто некуда отбрасывать новый снег — ну, если точнее, делалось оно превентивно. Преимущественно в те часы, когда железная дорога не слишком загружена. Хотя на некоторых второстепенных линиях с редким движением такая техника могла использоваться и в качестве основной… Там скорость движения зачастую не имела особого значения, а те же СДПМ и их самоходной версии и на главных направлениях с трудом хватало.

Но если такую технику Михаил уже и видал, пусть и не в работе, а на станции, то вот некоторые другие образцы прежде не попадались… Например, электровоз ВЛ10, в который вцепили дополнительную третью секцию с дизельным генератором, переоборудовав его в тепловоз. Такого сооружения Михаил точно никогда не видал. ВЛ10Д, так прозвали эту конструкцию. Но еще больше его удивила «двойная тэмка» — сцепка из двух переоборудованных под вагонную компоновку тепловозов ТЭМ2. И все это добро, как он смог рассмотреть при стоянке на станции рядом с таким локомотивом, было соединено электрокабелями. Значит, не просто сцепка — настоящая система многих единиц с единым управлением! Впрочем, на то же явно указывало и название 2ТЭМ2… А использовавшиеся на станциях в качестве маневровых узкоколейные локомотивы ТУ3 с замененными тележками.