— Как ты сможешь защищать ее, если умрешь? Веди себя прилично и слушай, что говорят!

Он повиновался и расслабился, так и не открыв глаза. Женщины переглянусь и устало вздохнули. Фиона собрала в корзинку свои снадобья, мешочки с травами, маленький котелок и волшебный прутик.

— Идем, нечего тут рассиживаться!

— Неужели он так близок к смерти?

— Если мы не выпросим помощи у стихий, зараза пойдет по всему телу и прикончит его в два счета, — сказала колдунья, избегая смотреть на злополучного англичанина.

Сиобейн послушно кивнула, подхватила свою корзинку и следом за Фионой направилась к кольцу из огромных древних камней.

Во время священного ритуала, когда укрощенные стихии отвечали на приказы Фионы в виде вспышек огня, порывов ветра и капель влаги, Сиобейн размышляла над тем, с какой стати колдунья взялась помогать этому англичанину, если так ненавидит их всех.

Йэн вырвался вперед — его конь первым преодолел вершину небольшого холма. Его люди развернулись широкой цепью, преследуя убегающую банду мародеров. Магуайр чувствовал, как вздымается в груди волна ярости. Он без устали наносил и отражал удары; с клинков сыпались искры, и раздавался пронзительный скрежет. Виртуозным маневром ему удалось развернуть коня на месте, ухватить за шиворот одного из бандитов и выволочь в сторону от общей схватки. Мерзавец упирался, глухо рыча от натуга, но Йэн тащил его за собой.

Наконец он остановился, чтобы перехватить пленника более надежно, и приказал своим людям прекратить погоню. Вассалы окружили его плотным кольцом, а он спешился и приставил к горлу бандита острие меча.

— Как тебя зовут? — Не дождавшись ответа, он повторил свой вопрос по-английски, но негодяй лишь смотрел на него равнодушным взглядом. — Кто твой хозяин, отвечай! — взревел Йэн, занося над ним меч.

Пленник даже не шелохнулся, его глаза оставались мертвыми и пустыми, и Йэн с проклятием бросил меч в ножны и приказал подать веревку. Он завязал один конец у пленного на шее, а другой прикрепил к своему седлу. К нему привели еще двух бандитов, также захваченных живьем и хранивших мертвое молчание. Теперь ему есть, что предъявить Пендрагону! Он при народно потребует у него употребить свою власть против этих мародеров!

Рэймонд то пребывал в беспамятстве, то приходил в себя, всякий раз чувствуя, как силы его растут, а боль становится все слабее. Он понятия не имел о том, сколько дней провалялся без сознания, однако первой его заботой была Сиобейн.

— Она отдыхает, и ты тоже должен отдыхать! — сообщил голос из темноты.

— Мне уже… лучше.

— Ну тогда вставай, иди к ней и обнажи за нее свой меч! Рэймонд попытался подчиниться, но не сумел даже спустить ноги с кровати.

Он рухнул без сил, облизывая пересохшие губы.

— Кто… ты?

— Фиона.

— А еще белка и кошка?

— Иногда. — В ее голосе послышалась усмешка.

— Сиобейн! — встрепенулся он, таращась в темноту. — Ради Бога, скажи мне, что с ней ничего не случилось!

Тень тонкой руки махнула куда-то вправо, и Рэймонд приподнялся, всматриваясь в противоположный угол комнаты. Убедившись, что его госпожа цела и невредима и мирно спит на лежанке возле камина, он было снова улегся, но уже через секунду откинул одеяло.

— Для этого у тебя еще слишком мало сил!

— Уж не боишься ли ты за меня, красотка?

— По мне, так невелика потеря, если ты помрешь, англичанин, но она думает иначе, и ради нее я стараюсь тебя вылечить.

— Ну что ж, и на том спасибо, — ответил он с язвительной улыбкой.

Глупо было ожидать от этой ведьмы такого же радушного приема, какой ему оказывали горничные в замке… Он помолчал и спросил:

— Ты не могла бы выйти на свет?

— Мне и тут хорошо.

— Упрямая баба!

— Кровожадный англичанин!

Он с удивлением смотрел, как во тьме вырастает смутная фигура и протягивает ему чашку.

— Пей.

Он молча подчинился, проглотил горькую отраву и с гримасой вернул чашку:

— Теперь, по крайней мере ясно, что готовить ты не умеешь.

Ему показалось, что раздавшийся в ответ тихий смех расцветил тьму яркими искрами.

— Мой меч?

— Возле тебя.

И Рэймонд тут же увидел, что его оружие стоит, прислоненное к краю кровати. Он довольно улыбнулся. И снова обратился во тьму:

— Почему ты не показываешься?

— Не хочу, чтобы память обо мне смущала твои английские мозги.

— Поздно спохватилась! Я видел, как ты купаешься! Она чертыхнулась, и ее возмущение было столь сильно, что в комнате моментально стало жарко. А Рэймонда уже понесло:

— Между прочим, ты настоящая красотка! Мне очень понравился вид со спины, а когда я…

— Цыц, охальник! — вскричала она. — Не вздумай строить мне глазки!

Он укоризненно пощелкал языком, не замечая, как неловко у него это выходит, и Фиона в своем темном углу злорадно ухмыльнулась: сонное зелье действовало безотказно! Мало того что этого чужака приходится держать у себя в доме, — он еще пытается ее совратить!

Решив, что теперь Де Клэр окончательно обезврежен, чародейка собралась в лес за целебными травами, оставив обоих пациентов мирно спящими в своих постелях.

Как только Рэймонд почувствовал, что остался в доме наедине с Сиобейн, он спустил ноги с кровати и сел. Комната поплыла перед глазами, и пришлось подождать, пока головокружение прекратится. Рядом на стуле лежала его одежда — вычищенная и заштопанная. Хорошо, что целительница не сняла с него штаны, — не хотелось лишний раз бередить рану ради того, чтобы одеться. Кое-как натянув тунику, он медленно встал и двинулся к Сиобейн, пользуясь мечом вместо костыля. Опустился на одно колено и прикоснулся к ее плечу. Она моментально проснулась, и Рэймонд едва успел дать ей знак не задавать вопросов.

— Быстро одевайтесь, и как можно теплее. Нам нельзя здесь находиться!

Она выпрямилась, нерешительно закусив губу.

— Но я обещала Гэлану ждать его здесь!

— Знаю, знаю, миледи, но у меня есть срочное донесение нашему господину, и я не могу оставить вас без охраны.

— Да ты же не удержишься в седле, сэр рыцарь! — заметила она, смерив его пристальным взглядом.

Как будто Рэймонд сам этого не знал! Он едва держался, стоя на коленях возле ее кресла.

— Уходим! Сейчас же! — Де Клэр выпрямился и слепо заморгал — у него потемнело в глазах.

— Я должна предупредить Фиону…

— Нет! — прошипел он, корчась от боли. Сиобейн встала с кресла и возразила:

— Я ей верю.

— А я нет! Миледи, ради Бога, сейчас не время спорить! Идемте, не то я потащу вас силой!

Гэлан ни за что не простит ему, если он бросит принцессу здесь одну, но ему срочно нужно доложить о сделанном им открытии!

— Мы возвращаемся в Донегол? — Ее лицо посветлело при мысли о том, что там ее ждет Коннал.

— Да. Для вас это безопаснее.

— Гэлан сказал, что мне будет безопаснее здесь!

— Нет, милая, он ошибся, — возразил Рэймонд и выразительно кивнул на раненое плечо.

Конечно, он был прав. Ведь никто из крестьян не посмел бы напасть на норманна. Значит, тот, кто пытался убить Де Клэра, старался подобраться к ней…

— Ну что ж, тогда в путь! — И она подставила раненому свое плечо.

Рэймонд неловко шагал, пользуясь мечом как подпоркой и поглядывая на мягкое, податливое тело, прижимавшееся к его боку.

— Я понимаю, что поступаю жестоко по отношению к вам. Но главное — доставить вас домой целой и невредимой.

Она кивнула, помогая ему взобраться в седло, но когда Рэймонд подал ей руку, отрицательно качнула головой.

— Я могу идти! Тебе и так придется несладко, и вовсе ни к чему, чтобы я прижималась сзади к твоей ране!

Не хватало еще, чтобы леди, жена его господина, шла за конем, тогда как ее рыцарь поедет верхом!

— Вы сядете сзади! — приказал он и подал ей кусок веревки. — Только сначала привяжите мои ноги к стременам, а одну руку — к седлу.

— Не болтай глупостей!

— Миледи, — грустно вздохнул Де Клэр, — я отлично знаю предел своих возможностей, да и зелье работает на славу. Если вы не сядете сзади и не будете меня держать, я просто вывалюсь из седла!