— У меня много дел, милорд! — кокетливо наклонив голову, сообщила она. — Нужно поскорее спуститься вниз, не то слуги подумают…

— …что ты неплохо проводишь время со мной! — перебил Гэлан, медленно наклонился и поцеловал ее так, что где-то внутри у нее снова затлели угли, оставшиеся от вчерашнего пожара.

Тяжело дыша, он отстранился и посмотрел ей в лицо.

— Довольно странное настроение для мужчины, который так и не добился своего! — выпалила Сиобейн и сама испугалась такой откровенности.

— Так тебе угодно, чтобы я нарушил свое слово? — удивился он. — Готов обслужить вашу милость хоть сию минуту! — И одеяло, прикрывавшее его до пояса, мигом слетело на пол.

Сиобейн глянула и обмерла.

— Разрази меня гром! — вырвалось у нее. Она выскочила из постели как ошпаренная.

Гэлан расхохотался. Похоже, она все еще страшится желаний собственного тела, так откровенно отдававшегося ему несколько часов назад. Это могло служить утешением — все-таки у нее есть хоть какие-то слабости… А то Гэлану уже стало казаться, что она совершенно безнадежна.

Сиобейн открыла сундук и стала перебирать вещи в поисках свежей рубашки. Старательно держась к нему спиной, она быстро натянула ее на себя.

— Сиобейн, я видел тебя всю прошлой ночью — зачем ты прячешься теперь?

— Тогда я… я не чувствовала себя… — Она совсем смешалась, тяжко вздохнула и взмолилась: — Не смейтесь надо мной, милорд!

— Вчера целовалась взахлеб, а сегодня стыдишься? Она обернулась, подбоченилась и грозно подступила к нему.

— Ах ты, бычище, лучше бы давно встал и оделся! — Под аккомпанемент громкого хохота Сиобейн метнулась к его сундуку, вытащила чистую тунику и попыталась всучить ее Гэлану, приговаривая: — Твои воины уже соскучились по муштре, а рыцари… — Она вдруг умолкла, машинально скомкав тунику. — Послушай, а почему ты вернулся весь в саже? — Вспомнив про вчерашнюю рану, принцесса воскликнула: — И что с твоей рукой? — Неглубокая царапина уже успела подсохнуть и покрыться коркой. — Все равно ее нужно перевязать! А на боку снять швы!

Позабыв про платье, принцесса поспешила в свою рабочую комнатку, прихватив связку с ключами. Не прошло и минуты, как она вернулась в спальню с чистой тряпицей и мазями. Присела на край кровати и принялась один за другим снимать швы у него на боку.

— Я слушаю, — напомнила она, осторожно втирая бальзам в свежую рану.

— Та деревня, что на самом севере твоих владений… На нее напали.

— А люди? — всполошилась принцесса.

— Они погибли, милая, — все до одного.

Она с преувеличенным вниманием занялась его повязкой, затянула последний узел и стала собирать вещи.

Гэлан встал с кровати и быстро оделся. Он уже застегнул пояс, когда услышал какой-то сдавленный звук. Резко обернулся и помрачнел. Сиобейн воевала с упрямыми волосами, и в зеркале было видно, как дрожат ее губы в безуспешной попытке удержаться от слез.

— Ох, милая! — Он мигом оказался рядом и осторожно вынул гребень из судорожно стиснутых пальцев.

Она ударила его по груди, что было сил — раз, и еще раз, — и он не останавливал ее, понимая, что ей необходимо выплеснуть терзавшую сердце боль. Наконец она обмякла и рухнула на колени, давая волю слезам.

— Боже, Боже! — восклицала Сиобейн. Гэлан встал на колени возле нее. — Там жили три молодые семьи! У Грэйна и Мьюрин как раз родился первенец!

Гэлан ласково обнял ее за плечи и поцеловал в макушку. Так прошло не менее часа — Сиобейн оплакивала гибель своих друзей и рассказывала об их детях, а он нежно прижимал ее к груди. Ему на глаза попался оброненный накануне кошелек, и Гэлан осторожно подтянул его к себе, стараясь не побеспокоить Сиобейн.

— Знаешь, что показалось мне самым странным? Их не ограбили. — Краем рукава он вытер ее заплаканное лицо и заставил встать на ноги. — Ума не приложу, что это значит.

— Точно так же было и на юге. Зачем было тащиться в такую даль, чтобы учинить бессмысленную резню?

— Мы не остановились на этом, малышка. Дрисколл провел нас еще дальше в лес, там тоже есть деревня. — Она испуганно охнула. — Нет, там никто не погиб, но и на них недавно напали и увезли больше половины всех припасов.

— Значит, это был кто-то другой? — нахмурилась Сиобейн.

— Кто докажет, что пастухи не сами напросились на гибель, отказавшись выдать разбойникам свое добро? — С этим было трудно не согласиться. — Во второй деревне никто и не пикнул, кроме одного молодого парня, которого просто оглушили дубиной по голове. — Пендрагон задумался и добавил: — Мы захватили двоих на самой околице — они везли то, что успели награбить.

— Ирландцы?

— Они молчат как рыбы! — Он неопределенно пожал плечами. — Я так и не смог разыскать ни малейшей улики. Мы должны привезти как можно больше крестьян в замок или разместить их под самыми стенами.

— Это мудрое решение! — согласилась принцесса.

— Я уже приказал увеличить чисто патрулей. Их могло бы быть еще больше, если бы у нас были надежные проводники.

Она кивнула, неожиданно для себя обнаружив, что от армии англичан может быть большая польза. Ей попросту не хватило бы людей и для патрулей, и для надежной охраны замка.

— Позвольте Дрисколлу самому подобрать вам проводников, милорд. Я ему верю. А если вам нужен переводчик, вы могли бы брать с собой Броуди. — И она добавила с легкой улыбкой: — Ему явно не по душе присматривать за слугами, он гораздо лучше управляется с копьем, чем с ключами от кладовых!

— Клянусь, я достану их из-под земли! — вырвалось у Гэлана. Перед глазами у него стоял растерзанный труп ребенка.

— Верю. — Сиобейн знала, что он не пожалеет жизни, чтобы выполнить клятву, и подошла ближе, на ходу вплетая в волосы маленькие колокольчики. — Только сначала спустись вниз и позавтракай. — И она быстро вышла из спальни.

Гэлан выглянул в коридор, убедился, что принцессы нет поблизости, и только потом вытряхнул на ладонь содержимое своего кошелька.

Он долго разглядывал маленькую блестящую вещицу, подобранную на пожарище.

Золотую рыцарскую шпору.

— Я хочу, чтобы ты научила меня читать и писать.

Сиобейн, пропалывающая грядку с лекарственными травами, подняла голову. Он стоял возле нее с какой-то незнакомой ей книгой и корзинкой, накрытой чистой тканью.

— Ты что, хочешь заниматься прямо сейчас? Но ведь… — И она беспомощно обвела рукой грядки, заросшие сорняками.

— Сиобейн, все твои слуги отдыхают после обеда, — заметил Гэлан, осторожно прокладывая себе путь среди растений. — Тебе тоже не помешало бы пообедать и отдохнуть.

— Но я совсем не устала!

Он хмыкнул, и Сиобейн невольно вздрогнула.

— Хочешь, я помогу тебе устать?

Он так забавно вскинул брови, что она лишь улыбнулась и укоризненно покачала головой, поднимаясь с колен и отряхивая передник.

— Пойдем пообедаем вместе! А потом ты будешь меня учить!

Она искоса взглянула на него, недоумевая, как этот властный мужчина сумел усмирить свою гордыню и унизиться до просьбы обучить его грамоте. Он взял ее под локоть и повел к дереву, вольно раскинувшему ветки над ее маленьким огородом.

Гэлан достал из корзинки скатерть и расстелил ее на траве. Распечатал кувшин с вином, а потом занялся приготовленной служанкой снедью. Он изрядно проголодался, но еще сильнее соскучился по Сиобейн.

Со всех сторон огород закрывали стены замка, поварни и хлева, и попасть сюда можно было только через узенькую калитку. Это было на редкость уютное место: солнце давало достаточно света для грядок, а высокие стены отбрасывали густую тень. Гэлан долго следил из башни за возней Сиобейн на грядках, прежде чем спуститься к ней. С платком на голове и в переднике она не отличалась от простой служанки. В Англии все женщины покрывали голову платком или капором, тогда как здесь знатные дамы с гордостью демонстрировали окружающим свои роскошные длинные волосы, и Гэлану пришелся по вкусу этот обычай. Как, впрочем, и его воинам.

Сиобейн смотрела, как Пендрагон не спеша, раскладывает обильную снедь. Впервые в жизни мужчина прислуживал ей за едой. Скинув с головы платок, она удобно расположилась на одеяле с кубком вина. Гэлан ловко орудовал кинжалом, нарезая ломтями сыр, мясо и хлеб и вскрывая кожуру какого-то неведомого фрукта.