— Кира, о господи… как ты? — мама выглядела испуганно, да и её коллеги тоже закудахтали вокруг. Впрочем, вид располагал, и всё действительно выглядело так, словно она вернулась с поля боя. На Киру же снизошло спокойствие, наверное, из-за присутствия мамы, ощущения безопасности и того, что начался адреналиновый откат. Заболела щека и глубоко вдыхать стало дискомфортно.

— Нормально, мне Таня помогла, — вяло улыбнулась она.

— Пойдём в туалет, там приведём тебя в порядок и домой пойдём… Ох, девочки, как же так?

— Да та ненормальная вообще просто буквально с разбега на нас напала, — сказала Таня от возбуждения начав говорить в два раза быстрей обычного. — Мы танцевали, никого не трогали, как она сначала хотела спиной Киру сбить, но не вышло, чуть сама не упала, а потом начала ногами махать выше головы. Мне одноклассница говорила, что на дискотеке какая-то дзюдоистка ко всем пристаёт, может, это она и была, но мы-то вообще… Тётя Инга, мы правда просто танцевали.

— Да верю я, верю, — покачала головой мама, и они спустились в туалет, который располагался в подвале между кафе и залом для дискотек. — Что я, на дискотеки, что ли, не ходила? Иногда достаточно быть…

— Ой, да это же та ненормальная, которая на нас напала! — воскликнула Таня, перебив.

Кира замерла, тоже рассматривая девчонку, стоявшую у раковины. Судя по одежде, это действительно была та самая. Невыразительное некрасивое прыщавое личико вылупилось на них, открыв рот, явно не ожидая увидеть.

— Ах ты мелкая дрянь!

И чего Кира точно не предполагала в развитии событий, так это то, что за какую-то долю секунды её мама прижмёт к кафелю стены эту «дзюдоистку», намотав её волосы на кулак.

— Ай, отпустите! — заверещала девчонка, которая в сравнении была похожа на первоклассницу рядом с крупной одиннадцатиклассницей. Кире даже показалось, что мама её приподняла над полом.

— Да я тебя придушу просто, тварь. В глаза мне смотреть! — скомандовала мама, пока Кира с Таней открыв рты на это смотрели. — Ты, мелкое ничтожество, ещё раз я тебя в ДК увижу, не жить тебе, говнюшка. Поняла? Отвечай?

— Да-да, только отпустите!

— Э-э… — Кира не знала, что делать в таком случае и вообще впервые видела маму в таком гневе и состоянии. Впрочем, вмешиваться не пришлось.

— Ещё раз рыпнешься на кого-то, и вообще костей не соберёшь, уродина, — мама всё же отпустила напавшую, которая, обмякнув, сползла на пол.

Чиститься они не стали, покинув туалет. В гардеробной Кира увидела, что маму потряхивает. Они быстро оделись, не сговариваясь с Таней, взяли маму под руки. Половину дороги молчали, и только ближе к дому Таню прорвало.

— Тётя Инга, это было та-ак круто…

Кира в чём-то была согласна, но больше волновалась за маму. Той девчонке явно меньше восемнадцати было… вроде как нельзя взрослому нападать на ребёнка, но… ребёнку на ребёнка можно? Им с Таней тоже ещё нет восемнадцати.

— Девочки, ну я и… — выдавила мама. — Меня просто переклинило…

— Похоже, мы увидели маму-медведицу, — с нервным смешком сказала Кира, и отчего-то захотелось заплакать. Наверное, от нервных переживаний.

— В следующий раз зовите с собой кого-то из парней, — тоже издала смешок мама. — Обычно на девчонок с парнями не нападают. Вроде как те со своим пришли и на их не покушаются.

— Н-да, было бы на что покушаться, — хмыкнула Кира и рассказала Тане про Серёжестасиска. Мама эту историю уже знала.

— Ну что, болит щека? — спросила мама, когда они, сделав пару кругов вокруг дома, чтобы успокоиться и всё обсудить, в том числе и то, что маме Тани не стоит знать о случившемся, чтобы Таня не осталась совсем без «выходов в свет», вернулись домой.

— Думаю, может быть ссадина, — ответила Кира, разглядывая в зеркальце вспухшую щёку. — А потом и фингал, конечно же… М-да… В группе скажу, что в лучших деревенских традициях героически сражались на дискотеке против чужаков.

— Давай приложим холодное, может, всё-таки не будет, — мама достала из холодильника пачку майонеза с отрезанным уголком, который использовался для сеточки-украшения во вчерашних салатах. Обычно мама брала майонез в банках, в том числе для пополнения банок с завинчивающимися крышками для заготовок.

Кира ощутила приятный холодок на ссадине и вспомнила о Гриме.

Подумалось, что бедняга наверняка до сих пор в шоке от агрессивных землян, которые не сравнивают горы силой эмоций, а по простому машут ногами в непонравившиеся лица. Мысль была смешной, и Кира всхлипнула, чтобы не засмеяться в голос. Впрочем, это ещё могли быть остатки реакции на нервное потрясение.

— Знаешь, даже если у тебя будет синяк, он пройдёт через пару дней, а у той девчонки как были ноги кривые и лицо страшное, так и останутся.

— Ага, «я завтра просплюсь, а у тебя ноги кривыми останутся», — усмехнулась Кира отсылке на анекдот. Впрочем, мама могла подумать, что она пытается не заплакать, и решила подбодрить или вроде того. — Ну её, мам. Сама же знаешь, возвращается всё, что другому желаешь. Так что… Пусть у неё в жизни будет всё хорошо.

— Пусть у неё в жизни будет всё хорошо, — повторила мама формулу, крепко обнимая.

Вечером в воскресенье, когда Кира приехала в общежитие, синяка уже не было. Постарались Грим и ещё мамина гепариновая рассасывающая чудо-мазь.

Во вторник на практике по геодезии была сдача топознаков, так что Кира начала усиленно готовиться ещё в автобусе. Когда-то на химии, когда они только начали изучать химические элементы, Светлана Викторовна попросила сделать им специальные карточки. На одной стороне нарисовать знак химического элемента, как в таблице Минделеева, например «Pb», а на обороте написать «плюмбум», то есть как читается латинское название, и «свинец». Потом они проводили что-то вроде игры, скидывая карточки и называя элементы. Запомнились всем в лёт. Так что для топознаков Кира тоже сделала подобные карточки с подсказками-расшифровками на обороте и периодически ими «играла». Даже с Андреем сыграли в «угадайку», что это за знак. Друг увлекался географией и знал больше половины топознаков, а остальные угадывал интуитивно. В понедельник Кира принесла карточки в группу и проверила Домнина, в итоге вокруг них собралась толпа, карточки многих увлекли, и девчонки попросили Киру их отдать для завтрашней подготовки. Кира отдала: всё равно они ей уже были не нужны.

А во вторник оказалось, что у неё уже есть этот зачёт.

— Уже есть? — удивлённо моргнула Кира, уставившись на преподавателя.

— Вы сдали все знаки докладами, я после каждого проводил быстрый опрос.

Кира вспомнила, что после беглого просмотра Пётр Николаевич действительно прикрывал значения, тыкал в несколько знаков и спрашивал, что они означают.

— Значит, у всех, кто курсовые, ну, в смысле, доклады сдавал, будет зачёт? — спросил Домнин, который тоже всё делал. — А мы это… готовились, учили.

— На это и был расчёт, — скупо улыбнулся Пётр Николаевич и заглянул в свою книжку, где отмечал посещения. — Так. Кто сдал все четыре доклада, могут идти. На зачёт по топознакам остаются Козлов, Любимых, Рыбьяков, Семикрылов, Пушкин, Щебняков…

Кира, подталкиваемая радостным Домниным, вышла из кабинета. Следом за ними гомонили Катя Лузгина, Света, Ольга и остальные девчонки. Все они тоже сдавали эти доклады.

— Ну… теперь до семи часов в главном торчать, — пробурчала Кира под нос.

— Пойдём в столовку сходим, — предложил Домнин. — Тут она такая большая и более разнообразная, чем у нас в корпусах.

— Я перекусила в общаге, прежде чем ехать, — ответила Кира, посмотрела на Домнина и вздохнула. — Ну, пойдём. Я в местной столовой ни разу не была. Посмотрим, как тут…

Столовая в главном корпусе была просто огромной. А ещё там было несколько раздач.

— Вон там окошко только для преподов, — кивнул Домнин, заметив её интерес. — Чтобы в очереди вместе со студентами не стоять. Интересно, чем их там кормят?