Всех демонов воспрявшее человечество не перебило, но портал в Бездну закрыли и недобитков оттеснили в пустыню Альгору, что находится на самом юге. До сих пор туда летают и ездят маги, оттачивать свои боевые навыки и резать одичавших демонов. Нечисть плодится как кролики, потому не приходится опасаться, что она исчезнет без посторонней помощи.

Всякие прорывы и войны остались в прошлом. Теперь люди экстренно изучают магию, стараясь нарастить силы до того, как придет очередная оплеуха от какой-нибудь расы, живущей в одном из смежных миров.

Кстати, чуть не забыл! Хуже, чем к слабым людям, здесь относятся к призывателям, культистам, всяким демонопоклонникам и существам из-за Грани.

Маскировать тайну своего попадания мне точно придется. Вряд ли я докажу, что попал в тело, в котором не было другой души, а так вообще весь из себя хороший и положительный. Недолго думая, сочтут захватчиком и убийцей, а потом — повесят. Потому лучше вести себя максимально естественно и не выделяться.

На подходе к Сычку я замер, любуясь. Город в лучах заходящего солнца казался волшебным. Я такие только на картинках видел: сверкали шпили башен, блистали покрытые металлом крыши особняков богачей... А потом я сошел с холма, и все это великолепие заслонила каменная стена. Полюбовался бы этим великолепием еще немного, вот только нужно спешить — лавки проработают ещё не больше часа.

Возле ворот пусто — значит, проскочу по-быстрому. Кабал не раз проходил через эти ворота, с самого детства по лугам носился, и стражники ему, а теперь и мне, были отлично знакомы: вот этот пузач — дядька Пит, завсегдатай пивных, добродушный в целом толстяк. Вот этот сухой и худой мужчина с мрачным и даже слегка ненавидящим тебя взглядом исподлобья — Кирба, мастер местной псарни, в которой и сидят чешуйчатые псы — варрны. Ходят слухи, что он этим самым варрнам уделяет больше внимания, чем людям. Историй про это ходит море, от правдивых на слух, до совсем неприличных, но правды я не знаю.

— А кто тут у нас такой? Такой сла-абенький, — с непривычной для моего слуха издевкой протянул дядька Пит, вытягивая тяжелое боевое копье посреди прохода, будто своеобразный шлагбаум.

Я с удивлением посмотрел на мужика, который с отцом моим по вечерам в баре сидел, а нас, мальчишек, часто угощал сладостями и выпечкой супруги. Только вот взгляд у дядьки теперь был другой: вместо добродушного он был нехорошим, предвкушающим злое развлечение.

— Дядька, пусти в город? — попросил я, раз уж копье застыло на высоте моей груди. Пригибаться, чтобы пройти, не хотелось. Мало того, что унизительно, так дурак еще и треснуть сверху деревяшкой может, по голове либо мешку с моей живой добычей.

— А я тебя и не держу, — пожал плечами толстяк.

Но стоило мне шагнуть вперед и потянуться к копью, как дядька удивительно резко дернул наконечником. Я едва успел одернуть руку, иначе бы распорол бы ладонь о широкое лезвие копья.

— Оп! — дурачась, сказал этот идиот, будто и не могло его развлечение закончиться кровью и серьезной раной. — Ты чего удумал, подлец? На оружие стражника покусился? Так за это наказание положено!

Если еще минуту назад ситуацию можно было обернуть в шутку, то теперь она выходила за пределы безобидного развлечения. А недобрый блеск глаз мужичка говорил, что он еще не удовлетворен своими проделками.

— Какое наказание? — спросил я, чувствуя неприятную беспомощность. Здесь, на воротах, я впервые столкнулся с отношением, с которым постоянно сталкивался Кабал. Мальчишка везде чувствовал себя прокаженным, от которого даже не шарахаются, чтобы не заразил, а считают своим долгом кинуть в мою сторону камень или вот копьем треснуть.

— Розги! Но я добрый сегодня, так что можешь просто встать на колени и слезно попросить меня о прощении. Глядишь, растрогаешь, и даже в город тебя до закрытия ворот пущу.

Унижаться перед кем-то?

В груди разгорался жаркий гнев.

— Если есть претензии, обращайтесь с бумагой в суд или с докладом — к вашему непосредственному начальству. Либо же вызов мне бросайте, а я выберу в качестве оружия арбалеты, потому что навык у вас позволяет с копьями на уровне мастера обращаться, и битва справедливой не будет, а на мечах я вас сделаю, чересчур уж вы неуклюжи.

Тут я перевел дух и добавил, чувствуя, что наживаю себе врага, но и другом этот человек не является. Да и остановиться уже не могу: вместе со словами прорываются и стресс от переселения в новое тело, и напряжение от похода по пещерам. Прямо говорю, и легче становится:

— Вы, господин стражник, для меня были едва ли не родным дядькой. И отец вас уважал, пока жив был. Только вот зря уважал, оказывается. Прогнили вы изнутри, если вам унижение подростка в радость. Так что идите-ка вы, господин стражник, в задницу, там и найдете извинения. А я, пожалуй, через другие ворота в город пойду.

— Ах ты, щенок!.. — едва не задохнулся от гнева стражник. Может, даже копьем попытался бы достать, но я предусмотрительно отошел подальше. Может, Пит мастерски управляется с копьем, только вот быстро бегать эта туша точно не сможет. — Ты чего, яйца себе отрастил?! НА КОЛЕНИ!

— Прекратить! — Скомандовал Кирба, о котором я уже успел забыть. — Пит, сходи, проверь, все ли в порядке в караулке. Через минуту вернешься.

— Но этот сопляк...

— Выполнять! А ты, парень, иди-ка в город, пока не случилось чего.

Дождавшись, пока толстяк зайдет в караулку, я прошел через ворота, но остановился рядом с Кирбой.

— Чего сегодня с дядькой Питом случилось?

— Теперь весь город знает о твоей неудаче, парень. Приятели твои за последние два дня всем растрепали, что неудачное у тебя было пробуждение. По улицам бегали, голосили, рассказывая всем, кто знает тебя, и кто не знает: такое все же не каждое десятилетие случается, народ слушал и слушал внимательно. Репутацию напрочь тебе испоганили, истоптали. Советую тебе в другой город переехать, и жить там тихо, не привлекая внимания к своим... особенностям.

Я кивнул и пошел в направлении горелых развалин, которые остались от дома. Кабал после гибели родителей жил у тетки, но все средства прятал в садике дома. Вот они мне и нужны, чтобы купить подходящее зелье. И побыстрее, пока лавка еще работает.

Отойдя от ворот подальше, оглянулся. С этого расстояния стражник казался маленьким — большим пальцем закрыть можно. А вот Король демонических обезьян раза в два больше был. У меня, кстати, есть один такой, только маленький. Интересно будет потом увидеть, как ему дядька Пит проход загораживать будет...

Родной участок — домом эти руины назвать не получалось — встретил меня вялой руганью и двумя закутанными в рванье телами. Тела бродили по участку и копошились в обломках. Грязные ладони разгребали жирный пепел, тощие руки переворачивали оставшиеся балки пытаясь что-то найти. Небрежно подстриженные бороды бродяг и дрожащие пальцы говорили, что люди ищут хоть что-нибудь, что можно обменять на выпивку.