Утром поднялся рано, в четверть седьмого. Оставил подругу досыпать, ей можно до девяти в кровати поваляться. Сам тихо собрался и вышел на улицу. У меня — тренировка, меч, затем медитация. Потом завтрак и начало очередного марафона. Завтра — визит в императорскую канцелярию, кучу бумаг надо будет согласовать по стройке. Но в данный момент — вдох, выдох, плавный переход из одной стойки в другую. Ютака Хикито преподает мне странный сплав двух местных стилей: яйджитсу и кенджутсу. Молниеносный удар, способный закончить поединок на первой секунде и серия атак, с акцентом на поражение уязвимых участков противника. Я медленно плету будущую смертоносную вязь, впитывая всем телом смысл каждого движения, осознавая его и подстраиваясь под отточенные веками позиции.

Из хассо-но ухожу тюдан-до, пропускаю незримого противника слева от себя. Вакикамаэ — с разворотом, сбив чужой контратаки и снова в базовую камаэ. Еще и еще раз. Классические стойки, но не застывшие в граните, а пластичные, с готовностью взорваться градом ударов или уйти в глухую оборону, отбиваясь от врагов со всех сторон. Меч — продолжение руки, он — часть меня. Под конец замираю у левого края пустой площадки позади клуба.

Здесь сегодня пусто. Между столбами под навесом одинокий «харлей» Горо Кудо. Наш музыкальный продюсер умотал на спортивном байке. Охрана припарковалась ближе к входу в ангар, поэтому в утренних лучах солнца только двое — я и Масаюки. Телохранитель заканчивает тренировку, я — собираюсь выполнить последнее упражнение. Мне интересно, насколько быстро в реальной ситуации сумею сократить дистанцию до нападающих. Чувство времени у меня обострилось за прошедшие месяцы. Поэтому даже секундомер включать не надо. Будем считать, что передо мной семеро ублюдков, страхующих восьмого стрелка у правого края площадки. Воображаемые убийцы с холодным оружием не толпятся, они рассредоточились, мешая мне прорваться вперед, явно собираясь атаковать парами, помогая друг другу. Пора.

Вливаю в катану толику силы, заставив кромку окраситься багровым. Выпад, подшаг и первый лишился ноги. Я же «коротким мечом» вспарываю брюхо левому, пройдя первых двух. Рука, нога, укол в шею, темп и темп, без секунды промедления. Удар за ударом, блоки только по касательной, мое спасение — в максимальном ускорении и натиске.

Восьмого стрелка я распустил на две половинки, успев проскочить за спину и развернуться лицом к медленно гаснущим огненным росчеркам в воздухе. Примерно шестнадцать метров, чуть больше четырех секунд. В настоящей схватке мне могли влепить как минимум три пули за это время. Поэтому надо будет еще тренироваться — отслеживать, как меня пытаются выцелить и «качать маятник», попутно подбираясь поближе к стрелкам. И дыхание сбилось, дышу, словно загнанная лошадь. Еще и взмок весь. Значит — пахать и пахать, чтобы в будущем иметь шанс. Вдруг я все патроны для «глока» расстреляю? Придется острым железом врагов шинковать. Кстати, надо будет добавить гвардии еще одно развлечение: резиновые пули и ослабленная навеска пороха. Для пластиковой защиты вполне подойдет, зато возникает понимание, что такое «собачья свалка» с пистолетами в небольшом помещении. Ну и мне будет полезно.

Иду ко входу в клуб, Масаюки кланяется. Не знаю, с чего бы это он проникся моей выходке. Должен уже привыкнуть, что у Тэкеши в голове на удивление беспокойные тараканы.

Дверь открывается, наружу выглядывает Кеико Кодзима: уже в отглаженной белоснежной рубашке и юбочке:

— Господин, Сугахара-сан и Хара-сан ждут вас для лечения. Завтрак будет готов через двадцать минут.

— Домо, Кеико-сан. Ополоснусь и займусь пациентами.

Для первой дамы мы продолжаем давить онкологию, для второй поддерживающая терапия. Спину бывшей оторве из сукебан подлатали, надо остатки дочистить. С дочерью супер-аналитика возиться придется дольше. Но нерешаемых проблем я не вижу, поэтому все по плану.

Мой личный водитель встречал приятеля с огромной чашкой горячего чая. На экране перед Нобору крутилась картинка с камер наблюдения: смазанная тень метнулась с одного края заасфальтированной площадки до другого, успев при этом искромсать воздух багровыми росчерками. Масаюки кивнул благодарно, забрав чашку, потом тихо попросил:

— Наверное, это надо будет стереть. Ни к чему чужим видеть, как господин занимается.

— Согласен, — пощелкав по клавиатуре, здоровяк удалил ролик. Поставив перед собой тарелку с роллами, задумчиво подцепил первый кусок палочками: — Это его так мастер меча научил?

— Нет. Хикито-сенсей показывает путь, которым идут все будущие мастера клинка. Шаг за шагом. Просто господин никогда не заучивает новое. Он всегда думает — что будет использовать и как.

Прожевав рыбу, Нобору Окамото высказывает предположение:

— Я теперь понимаю, почему ёкай из машины слушается Исии-сан. Потому что господин может взять духа за хвост и вытряхнет из него все глупости, которыми обычно забита голова у призрака. И тот это понимает.

На стройке благолепие. Сборные домики на площадке за антеннами установили, рядом мелочь колесную воткнули — разные погрузчики и джипчики по буеракам мотаться. Вся остальная техника, которая посерьезнее, уже на точках трудится. С холма никто кататься не пытается — здесь уклон такой, что можно зимой слалом скоростной проводить. А вот с нижней части парка — там и подъезд нормальный, и дорожки неплохие. Дэйчи Харада мне фотки показал: все пешеходные участки огорожены, везде плакаты с выражением глубокого извинения за доставленные неудобства. И обещание через год дать возможность снова наслаждаться видом светлячков над облагороженной поляной.

Необходимые грузы и нанятые специалисты прибывают по часам. Я график когда увидел, не поленился покрутить вверх-вниз. Расписано — по минутам. Не плюс-минус полчаса-час, что вы — по ми-ну-там! И ведь так и будет. Если метростроевцам нужен специальный ключ и гайка размером с мою голову четко без пяти минут в семь вечера — именно в этот момент специальный человек на таратайке привезет и гайку, и ключ, и бутерброд к перекусу. Уважаю.

Второй пакет фотографий — уже из вскрытых подземелий. В целом — очень неплохо. Делали под военных, с учетом кучи возможных в будущем проблем. Поэтому — многослойный армированный бетон, технологические колодцы, куда на джипе запросто въехать можно. Плюс это все в трехмерной модели с привязкой на будущие хотелки. И на удивление знакомые башенки на плане.

— Это откуда такая красота?

— Кодзима-сан старший нанял на работу дизайнера игр. Тот предложил использовать часть наработок, которые делал для портфолио и что не вошло в официальные издания.

Вспомнил. На местном рынке пытались раскрутить подобие «Дюны» для компьютерных гиков. С пехотой, которая мечами разные бронированные машинки тыкала. Не знаю, взлетела эта вещь или нет, но рекламу видел и проникся. Потому что еще чуть-чуть и я тоже смогу танки катаной шинковать. Понятно теперь, кто руку приложил. Но мне нравится — сразу понятно, где зенитки стоят, где тяжелые минометы с базуками, а откуда пехота «банзай» орать станет, влупив из пулеметов.

— Отлично.

Краем глаза замечаю, как секретарь задирает гордо носик. Девочка — Кодзима-младшая. В талантах брата-хакера она и так не сомневается. Но как только мы сталкиваемся с проявлением его гениальности и очередным успехом — с трудом прячет довольную улыбку. О своих достижения предпочитает не вспоминать. Что такого — снять девяносто процентов рутины с босса, это ее обязанности. Мелочи жизни. И когда я хвалю — удивляется и стесняется. Вроде как господину не положено личной тени уделять лишнее внимание.

— Все, с этим разобрались. Что дальше по плану?

— Совещание с Кадзиясики-сан.

— Офисы от прослушки защитили?

— Да, Исии-сан. Все подготовлено к работе клана.

Про людей не спрашиваю. Каждый, кто мелькает рядом и отвечает за тот или иной кусок серьезной работы — принесли кисэмон. Держать шпионов под боком — себе дороже. Поэтому каждого проверил, по ощущениям пробил. Кстати, четверо — из «выгоревших». Двое инженеров, один специалист по дефектоскопии и последний с каким-то хитромудрым названием профессии, с первого раза не выговоришь. Все по вечерам будут ездить в клинику, проходить лечение. Остальное время — готовы жить на стройке, поэтому я отдельно предупредил: никакой штурмовщины и ночевок на рабочем месте. Смену отпахали, с профессором карму почистили — и домой, к семьям. Чтобы на следующее утро отдохнувшими могли вернуться к новым трудовым подвигам.