2. С короткой сильно изогнутой кнаружи шейкой (рис. 3, 23), вертикально срезанным краем и низкими слабо выраженными плечиками. Два описываемых сосуда примерно одного размера — диаметр горла 18 см. У сосуда с примесью в тесте шамота плечики украшены редкими широкими линиями. У другого — с примесью в тесте песка — поверх линейного орнамента, расположенного на плечиках, идет волнистая линия. Часть венчиков от белых сосудов, по-видимому, относится к этому типу.
3. С сильно отогнутой шейкой, двойным наружным краем венчика и равномерно округлыми плечиками (рис. 3, 21). Один из наиболее крупных фрагментов этого типа принадлежал сосуду с диаметром горла 13–14 см. Он был сделан из глины с примесью песка и сплошь украшен, начиная от шейки, сравнительно узкими близко расположенными линиями.
Подобный тип венчика имелся у одного сосуда из белой глины. Близкий по форме венчик встречен на двух сосудах из Кветунского городища. Только там борозда, рассекающая венчик, не столь глубока. Сближает их также, помимо общей формы, и примесь к глине песка.
4. С S-образной изогнутой шейкой и высокими равномерно округлыми плечиками. Сюда относятся два сосуда разного размера (рис. 3, 18). Один из них — с диаметром горла в 14–16 см — сделан из белой глины. Это сравнительно тонкостенный (5 мм) сосуд, украшенный цепочкой из ямок. Другой — маленький сосудик с диаметром горла в 8 см и толщиной стенок в 3–4 мм — был сделан из глины с примесью песка. Для них характерна прямая, несколько наклонная внутрь шейка с сильно отогнутым кнаружи и затем вверх краем, образующим внутри как бы закраинку.
5. Округлая шейка с утолщенными снаружи венчиком и заостренным краем.
6. Прямая шейка с горизонтально или наклонно внутрь срезанным краем. Две из трех относящихся сюда шеек были сделаны из глины с примесью песка. Одна из них была украшена рядом подтреугольных ямок. У двух других орнаментировала вся шейка волнистым орнаментом. Кроме того, на одной по верхнему краю шел ряд овальных ямок и внизу по валику ряд косых насечек (рис. 3, 10).
7. С утолщенным венчиком. Сюда относится лишь край тонкостенного сосуда с диаметром горла в 9 см с сильно утолщенным горизонтальным краем. По своему профилю он очень напоминает сосуды полей погребений.
Прежде чем перейти к вопросам датировки обнаруженных комплексов, остановимся на рассмотрении материалов могильника, расположенного на дюне, около 1 км к югу от поселения. Дюна, начинаясь близ западного конца дер. Авдеева, вытянута вдоль берега Сейма и южным концом подходит вплотную к р. Рогозне. Во многих местах она развеяна. Особенно большая котловина находится на ее южном конце. Здесь, на склоне, обращенном к югу, на втором всхолмлении от южного конца дюны, на песке прослеживались четыре округлых пятна от ям, содержавших в заполнении мелкие обожженные кости. В ямах сохранились остатки захоронений.
Погребение 1 залегало на глубине 30 см. Могила представляла собой круглую ямку диаметром в 30 см и глубиной в 15 см. Вокруг этой ямки обрисовались контуры более темного пятна диаметром в 50 см. Ямка была заполнена пережженными костями, среди которых лежала часть тазовой кости коровы и около нее медная бляшка в виде четырех соединенных полушарий со штифтиком на обратной стороне (рис. 6, 2). Аналогичной формы бляшка нам неизвестна.
Погребение 2 расположено в 3 м к югу от погребения 1. На поверхности оно прослеживалось в виде скопления пережженных костей, разбросанных на площади диаметром в 1,5 м. Расчистка пятна обнаружила на глубине 15 см небольшую ямку диаметром в 55 см, заполненную пережженными косточками, среди которых был найден обломок тонкой медной пластинки (рис. 6, 3) и прямоугольная обойма, сделанная из ребристой полоски (рис. 6, 1). Аналогичная обойма была найдена Н.В. Сибилевым на р. Донце на Петровской дюне[168]. Им была там же найдена и бронзовая пластинка, как ее назвал Н.В. Сибилев, наконечник пояса[169]. В обнаруженной рядом с погребением № 2 яме найдена синяя стеклянная бусина, возможно связанная с этим погребением.
Погребение 3 и 4. Кроме описанных двух погребений, прослеживались два скопления обожженных костей, расположенные к юго-западу от погребения № 2 на расстоянии 1,5 м и к юго-востоку на расстоянии 5 м. Исследование этих пятен не дало ни следов погребальной ямы, ни находок.
Погребение 5. В 4 м к востоку от погребения 2 в раскопе удалось проследить сужавшуюся к дну могильную ямку, диаметром в 65 см (у самого дна), глубиной 30 см. Кроме кальцинированных костей в ней ничего не было найдено.
Обнаруженный могильник лишь отчасти помогает уточнить раннюю дату Авдеевского поселения, которая определяется наличием типичной черняховской керамики. Грубая толстостенная керамика типа обнаруженной нами корчаги (рис. 4, 3) широко распространена в памятниках эпохи полей погребений и обычно встречается вместе с керамикой черняховского типа. Выше уже отмечали ее присутствие в материале Харьевского поселения на Сейме[170], датируемого II–IV вв., и там же встречались обломки лепных, лощеных, острореберных сосудов. Такой же керамический комплекс встречен на Суле на Бесединском поселении, в урочище Белопольское[171]. В этом поселении под развалом одной из печей были найдены обломки грубых лепных сосудов баночной формы, лежавшие вместе с обломками амфоры III в. В этом же слое была и черняховская керамика. Е.В. Махно считает, что этот памятник следует отнести к IV в. Таким образом, намечается определенная территория, где наряду с черняховской керамикой была распространена и грубая лепная, порой напоминающая зарубинецкую. Поэтому будет правильнее, если и харьевскую керамику отнести, вопреки мнению Д.Т. Березовца, не к зарубинецким памятникам, а к черняховским, но в качестве особого варианта. Памятники этого типа бытуют сравнительно долго, вплоть до VII в., в позднечерняховское время, сохраняя при этом тот же тип домостроительства, как это видно на Ново-Покровском поселении, и близкий обряд погребения, встреченный на том же могильнике[172]. Таким образом, ранний комплекс Авдеевского поселения, на основании приведенных параллелей, ориентировочно может быть датирован в пределах IV–VII вв.
Второй этап в жизни поселения относится к роменско-русскому периоду. Однако на основании керамического материала позднечерняховский этап трудно отчленить от роменского, так как грубая лепная керамика по примеси в тесте шамота, по форме и по наличию ямочного орнамента по краю некоторых сосудов сближает оба эти этапа.
Особенностью Авдеевского поселения в роменско-русский период является наземный тип жилища, в отличие от землянок, характерных для волынцевских и роменских поселений. Правда, в одном случае на Сейме встречены наземные жилища, около Волынцева, на городище Курган[173], где они часто перекрывали расположенные ниже землянки, причем и в тех, и в других жилищах был одинаковый материал. Автор их датирует IX–X вв., что вполне совпадает с нашим материалом. Остается не решенным основной вопрос — был ли здесь перерыв в жизни поселения. Керамический материал не позволяет пока окончательно решить это, так как черняховская керамика и сопутствующая ей грубая лепная встречаются в памятниках, датируемых многими авторами V–VII вв. С другой стороны, грубая с шамотом лепная керамика Авдеевского поселения имеет ряд переходных форм, которые, как мы показали в предварительной работе, перекликаются по форме с лепной лощеной керамикой[174].
