— Тем более подружка твоя Варвару досталась, — хмыкнул Гуров. — Он у нас вообще ас. И кстати, ему такие нравятся. Ну, как и мне, впрочем, но с меня хватит за тобой объедки подбирать.

— Пашка! — едва не взревел Юра, и тот хмыкнул:

— Ладно, молчу. Поехали.

За следующие полчаса душа у Юры несколько раз уходила в пятки, и ему даже казалось, что не в переносном, а вполне в прямом смысле. Нет, всё-таки скорость и риск — это абсолютно не его. Кто-то, наверное, получает удовольствие от подобного, но Юра всю поездку просто просидел, вцепившись в Гурова, и почти считал минуты — так ему хотелось поскорее оказаться на земле, крепко стоящим на ногах, и он даже успел несколько раз пожалеть, что вообще всё это затеял.

Но, увидев восхищённые глаза Сони, когда она слезла с мотоцикла и сразу после этого зачем-то громко завизжала, понял — не зря.

— Она мне все уши проорала, — пожаловался Варвар со смешком, потерявшимся в кудрявой бороде. — Всю дорогу выражала свои эмоции громким криком через рот. Теперь я контужен. Красавица, не поблагодаришь пострадавшего?

— Поблагодарю, — кивнула Соня, и байкер слез с мотоцикла и придвинулся ближе к девушке, явно рассчитывая на поцелуй, но она отпрыгнула в сторону и спряталась за улыбающимся Юрой. — Могу ещё повизжать, раз тебе понравилось!

И снова какой-то дикий, необузданный хохот — свободный и живой, как звериный рык во время охоты. Может, Соне помог и он в том числе? Юра понятия не имел, но знал точно, что готов на что угодно, лишь бы ей стало легче.

Поэтому, когда они вернулись домой и Соня с энтузиазмом спросила, не хочет ли он прыгнуть с парашютом, Юра просто и спокойно ответил:

— Если этого хочешь ты — прыгнем.

— Да? — Она будто бы задумалась. — Не знаю. Страшно. Но вообще хотелось бы попробовать, конечно…

— Значит, попробуем.

Да, видела бы Юру в этот момент Настя — наверное, обалдела бы. Её-то он всегда отговаривал прыгать с парашютом, всё делал, чтобы отвлечь от этой мечты. А когда Соня предложила — легко согласился.

Почему так? И то, что не получается с одним человеком — не хватает ни моральных, ни физических сил, — выходит с другим?

Может, в этом и есть таинство любви?

Соня

На следующий день за завтраком Соня сама предложила сделать небольшой перерыв, чтобы переварить вчерашние впечатления, и поехать вместе к Юре, собрать оставшиеся вещи.

— Ты ещё не переварила? — засмеялся он, играя бровями. — Вчера вечер ведь спокойный был, мы просто фильм смотрели и пиццу лопали. Или это пицца виновата?

— Не-е-е, пицца ни при чём. Но не переварила, да. Хочу спокойный день! Так что поехали. А вечером просто погуляем, можно на великах покататься…

— Велики — это отлично.

— Они тебе нравятся больше, чем мотоциклы, да?

— Гораздо!

Когда Соня говорила о том, что хочет спокойный день, она действительно рассчитывала на то, что он таким и будет. А что? Соберут вещи, освободят квартиру, Юре останется только ключ хозяйке передать. Домчат обратно на такси с чемоданом и сумками, потом просто пройдутся по парку, погоняют на велосипедах. Чем не спокойный день?

Но у судьбы на сегодня были свои планы. И когда Юра и Соня подходили к подъезду, оживлённо обсуждая просмотренный накануне фильм и сюжетные косяки оттуда, дорогу им загородила какая-то девушка. Воинственно оглядела Соню, фыркнула и сказала, обращаясь к Юре, который уставился на неё с недоумением:

— Ты чего, покрасивее и помоложе себе дырку найти не мог?

До этого момента Соня никогда не видела, как Юра свирепеет. Но всё когда-нибудь бывает в первый раз…

Лицо у него исказилось так, будто он наступил голой ногой в дерьмо, глаза засверкали, кулаки сжались, спина выпрямилась, и через мгновение Юра рванул вперёд — чтобы схватить заговорившую с ними девушку за ухо и потащить куда-то в сторону, шипя:

— Рот бы тебе с мылом помыть, да не поможет! Отдавай ключ от квартиры сейчас же!

— Ай-ай-ай, больно! — пищала девушка, пытаясь освободиться. — Юра, ну перестань, я пошутила! Я просто ревную, ай-ай, больно!

И тут Соня её узнала. Это же Настя, бывшая девушка Юры! Точно, она.

«Покрасивее и помоложе», значит… Ну что же, Соня не стала бы утверждать, что Настина подколка не достигла цели — вполне достигла. И Юра вызверился, и она… да, немного расстроилась. Потому что, как ни крути, а разница в возрасте имеет место быть… И Настя точно не последний человек, который укажет на это Соне.

Между тем Юра, оттащив Настю подальше, принялся что-то ей выговаривать, отпустив в итоге ухо девушки, и с каждым его словом её вид становился всё более жалким и виноватым. В конце концов она, запустив руку в сумку, вытащила оттуда ключ и отдала его парню, громко заявив:

— Ой, да пошёл ты, больно мне нужен! — А потом развернулась и убежала, стрельнув в Соню ненавистью из глаз. Той даже не по себе стало. Как можно так ненавидеть человека, который ничего тебе не сделал? Ведь Настя с Юрой разошлись до появления в его жизни Сони…

— Пойдём, — рубанул Юра, подходя к девушке, и взял её под руку. Он хмурился и выглядел мрачным. — Всё, разобрался я с ней, вроде поняла, больше сюда приезжать не будет. Хотя это и не важно, я и так съезжаю.

— А сейчас-то она что хотела?

— Как я понял, Настя периодически приезжала, надеялась меня в квартире застать, чтобы помириться. Вот, впервые получилось.

— А зачем мириться? Она вроде тебя бросила ради другого парня.

— Угу. Ради Пашки Гурова.

Соня аж кашлянула, услышав это имя.

Гуров, значит… Ну, на идиота Пашка похож не был, значит…

— Расстался с ней?

— Да он изначально её за нос водил и не собирался встречаться.

У Сони вообще глаза на лоб полезли.

— Это как?..

Юра рассказывал как, и девушка всё сильнее обалдевала — сама-то никогда не лезла в чужие судьбы, не считала себя вправе подобным образом манипулировать людьми. Но этот Пашка… Комплекс бога у него, что ли? А может, такое со всеми происходит, если у человека с рождения есть деньги и возможности?..

Впрочем, неважно. Гораздо больше Соню волновал не Гуров с его заморочками, а эмоциональное состояние Юры. Тот, несмотря на то, что старался держать лицо, явно до сих пор был на взводе.

И когда они вошли в квартиру, Соня приподнялась на цыпочках и поцеловала Юру, надеясь, что он поймёт намёк и ей не придётся проявлять более активные действия. Не то чтобы она стеснялась, просто как-то не хотелось на него вешаться, и так уже…

— Сонь, — шепнул Юра, с губ переметнувшись на её щёку, прошёлся по ней с лёгкими поцелуями, — забудь то, что Настя говорила. Это не имеет значения.

— Почему же, имеет. Как ни крути, разница в во…

— Это просто цифры. Условности.

— Юр, лет через двадцать, когда мне будет пятьдесят три, а тебе на десять лет меньше, это станут уже не просто цифры.

— Лет через двадцать я буду любить тебя ещё сильнее… — прошептал вдруг Юра, и Соня замерла, ощущая, как из глаз непроизвольно начинают течь слёзы. А Юра осторожно стёр их ладонью с её щёк и вновь поцеловал в губы. Но на этот раз совсем иначе, чем минутой ранее, более глубоко и страстно, почти требовательно лаская рот.

И Соня сразу перестала во всём сомневаться и вообще думать. Цифры, буквы… Главное — то, что здесь и сейчас они с Юрой вместе и хотят друг друга до дрожи в кончиках пальцев…

Соня

Через пару часов Соня потеряла счёт тому, сколько раз и где у них с Юрой всё случилось. Парень словно решил отметиться в каждом углу своей бывшей съёмной квартиры. Единственное место, куда он Соню не тащил, это кровать. Видимо, из-за воспоминаний. Но пол, укрытый ковром, столы и даже стиральная машина в ванной — всё было в их распоряжении.

У Сони слишком давно не было близости, чтобы она могла трезво воспринимать происходящее и давать какие-то оценки, что нравится, а что не нравится, хотя Юра периодически спрашивал об этом, слегка хрипя и глядя на неё с таким жаром в глазах, что Соня с трудом соображала, о чём именно он спрашивает. И уж конечно она не сравнивала Юру с Андреем. Хотя когда-то боялась, что будет. Но нет, это оказалось попросту невозможно. Вообще думать было почти невозможно, не то что сопоставлять…