Поднимаемся оба одновременно. Он в одних трусах, я полностью одета. Какой-то дисбаланс, который хочется нарушить.

Ткань моей одежды начинает карябать и жечь, хочется поскорее от нее избавиться. А еще в ней тесно, душно и неудобно.

– Сейчас все принесу, – говорю и смотрю на шею, где отчетливо бьется толстая венка.

Возвращаюсь спустя пять минут. Мне нужно было время. Чтобы Гаранин не маячил где-то рядом, глазами своими не смущал и в душу ими не лез.

– Вот, – передаю и сразу отхожу, – должно было все отстираться. Порошок хороший, японский, – зачем-то добавляю.

Зачем ему знать, каким порошком я стираю?

– Ну, раз японский… – усмехается и надевает сначала брюки, затем рубашку. Медленно застегивает пуговицы и убирает руки в карманы.

Я стою, потупив взгляд. Изучаю плинтусы, замечаю пыль на них, делая заметку, что я ужасная хозяйка.

Только слышу его шаги в мою сторону. Он близко. Очень. Хочется плакать, чтобы не делал так. Ну, не получается у меня. Внутри все сдавливается от него такого. Кровь останавливает свой путь, замирает. Кислород не поступает к органам. Все тело заморожено.

– Соня, – пальцем цепляет подбородок, заставляя посмотреть на него.

Конечно, он не мог не видеть, что со мной происходит. Он, черт возьми, фсбшник, подполковник. Такой раскалывал на раз-два. А я что? Достаточно было взгляда, чтобы понять мое состояние, когда он рядом.

Облизываю губы, закусываю нижнюю, стараясь унять покалывание. Гаранин обводит их взглядом. Но ни один мускул не шевелится на его лице. Дима не дергается, дыхание ровное.

Наученный…

А я поцеловать его хочу. До разрыва сердца хочу.

Но потом резко отворачиваюсь.

Пару часов назад я целовалась на берегу озера с Бисаровым. И мне понравилось. Чувствую себя какой-то шлюшкоподобной, что ль. От одного к другому.

– Тебе пора.

Он кивает. Молча обувается и выходит. Ни слов прощания, ничего. Только тихий хлопок двери.

Устало иду в свою спальню и опускаюсь на кровать. День был долгим, нудным. И я ни разу за последние пару часов не вспоминала об Артуре. Его образ только всплыл в памяти, когда мы с Гараниным чуть не поцеловались.

Зато Дима… он…

Телефон пиликает на тумбочке в коридоре. Бросила его там по привычке.

Хочется, чтобы это был Гаранин. Написал сухое сообщение, даже банальное “забыл сказать “пока”.

А там поклонник.

“Давай встретимся?”

Соня.

Наверное, я никогда так тщательно не собиралась на свидание, как делаю это сейчас. А главное, для кого я так наряжаюсь? Для неизвестного мне человека, который покорил цветами. И все.

Но не пойти не могу. Я ждала этого сообщения с тех пор, как мне вручили первый букет.

До ресторана вызываю такси, хотя рассчитывала, что заказ сделает поклонник. В идеале думала, что он сам за мной заедет. Но, списав с карточки несколько сотен, иду в сторону яркой вывески.

Место он выбрал пафосное. У входа припаркованы дорогущие авто, а у двери стоят и курят двое мужчин, внешний вид которых равняется сумме моей зарплаты за полгода, не меньше.

Невольно вглядываюсь в них. А вдруг один из них мой поклонник? Прохожу медленно, обвожу их с ног до головы. Темненький с идеальной бородкой подмигивает, но отворачивается, чтобы принять звонок.

Мимо.

– У вас заказано? – спрашивает хостес на пороге заведения.

Теряюсь, потому что даже не спросила у поклонника, на чье имя столик. Как вообще ответить на ее вопрос верно?

– Честно сказать, не знаю. У меня встреча, свидание, – слегка волнуюсь. Не каждый день встречаешься лицом с тем, с кем уже мечтала познакомиться.

– Имя Вашего спутника? – девушка открывает толстую тетрадь и устремляет свой взгляд туда. Талмуд огромный, а заведение новое. Несостыковка.

Почему-то захотелось рассказать об этом Гаранину. Оценил бы мою внимательность?

– Это свидание вслепую, – мямлю я.

Хостес мило улыбается. Мне кажется, или она собирается меня отшить? Думает, я решила без брони пробраться в ресторан?

– Может, есть столик на фамилию Мещерская? София Мещерская?

Блондинка стреляет в меня недовольным взглядом и утыкается в свой талмуд. Листает что-то, долго. Ну точно, очередная паказуха, что у них нескончаемый поток клиентов, а запись на несколько недель вперед. Врут, уверена.

– Пройдемте, – вдруг говорит и, взяв папку с меню, направляется в зал.

Меня окатили ледяной водой после разгоряченного душа. Сначала до жути неприятно и мерзко, а потом тепло разливается по телу, и так хорошо становится.

Поклонник даже в этом вопросе решил не рассекречивать себя и свое имя.

Под ложечкой только засосало. Какое-то предвкушение, смешанное с обидной. Я бы хотела, чтобы первым на встречу пришел он. Это было бы правильно, красиво. А выходит, девушка будет ждать своего мужчину на первом свидании. Дикость какая.

– Вы готовы сразу озвучить заказ? – не отстает хостес.

– Воду, пожалуйста, без газа, – сухо отвечаю.

Я не планирую что-либо пить алкогольное или делать заказ до того, как придет мой поклонник. А то подумает еще что не надо.

Блондинка уходит, оставив меня наедине со своими мыслями.

С первой секунды меня не покидает ощущение, что не хватает какого-то пазла. Либо понапридумывала в своей голове такого, что ни один нормальный человек не сможет воплотить все это в жизнь. Получается, в душе я еще тот романтик.

Замечаю, как в зал возвращаются те двое мужчин, что курили у входа. Темненький пристально всматривается в меня и обводит все тело по контуру будто черным жирным маркером.

Так ощутимо и неприятно.

Улыбается мне широко своей улыбкой за несколько миллионов и снова подмигивает.

А вдруг…

Оборачиваюсь, чтобы проследить, куда он направляется. Чувствую, как к щекам прилил жар, нервы натянулись словно мне предстоит экзамен, к которому я готовилась очень долго.

Все мысли, все идеи, все-все в моем теле направлены на решение только одной единственной задачки.

Темненький садится за барную стойку, просит бармена повторить какой-то напиток и открывает свой телефон.

Я слышу характерный звук разблокировки, стук льда о стекло в бокале, даже его голос: мужской баритон с легкими хриплыми нотками.

– Ваш заказ, пожалуйста, – прерывает официант, тихо поставив воду на стол, – что-нибудь еще желаете?

Господи, я даже не сразу поняла, что спрашивает и хочет от меня этот парень в форме.

– Здесь очень вкусный салат с грейпфрутом, рукколой и кедровыми орехами, – раздается приятный голос надо мной.

Он вызывает ворох мурашек. Но повернуться я боюсь. Все рецепторы приведены в боевую готовность. Вдыхаю и чувствую приятную туалетную воду, на языке слегка горчит какой-то вкус похожий на никотин, а до слуха доносится легкое шуршание пиджака и брюк при несложных движениях.

Оборачиваюсь резко и глазами упираюсь в того темненького, кто курил у входа и улыбался мне.

Получается, что это… мой поклонник?

Пока не могу понять, что внутри меня происходит. Разочарование? Ликование? Облегчение? Неверие?

– Присяду, не возражаете? – не дожидаясь ответа, садится напротив, давая отмашку официанту, чтобы принесли озвученный заказ.

– У меня встреча, – тихо отвечаю.

Темненький улыбается левым уголком губ снисходительно, будто сделал мне одолжение. Это… странно. Поклонника я представляла несколько иным. Более простым, что ль.

– Ильдар, – знакомится, и его брови взлетают вверх. Что-то типа, а как зовут Вас? Очевидно, спросить прямо он не может. Эго мешает.

Артур, Гордей, Ильдар… Обычные имена у нас закончились. То ли дело Дима…

– София.

Беру бокал воды и выпиваю. Здесь и вправду жарко. Оглядываюсь по сторонам. Если этот темненький не мой поклонник, то мой мужчина должен подойти уже с минуты на минуту. Я опоздала на целых полчаса, была уверена, что поклонник меня ждет.

– Значит, Сонечка, – мягко говорит. Но вызывает приступ тошноты. Либо это от волнения.