– Чего-о? – привстал Игорь.

Шинкарева и Рачкина заулыбались. Чира фыркнул в ухо. Ромыч сверкнул очками.

– Игорь, не обращай внимания, – сказала Королева. – Они все тут придурки. Олег, ты бейся давай.

– Я бьюсь, – сказал Титаренко, убивая валета королем.

– О, этого навалом, – Чехов скинул червового короля.

– Да вы задрали уже!

Титаренко шмякнул о стол туза. Карта встала на ребро и отлетела на пол.

– Круто побился, – сказал Ромыч.

Шинкарева и Рачкина заржали, словно услышали шутку года. Титаренко слез со стула.

– Я виноват, что карты летучие?

Несколько секунд он шарил рукой под ножками, пытаясь добраться до беглянки. Его светлая голова при этом работала поплавком – то уходила вниз, то с надутыми щеками всплывала наверх.

– Я вот думаю, – сказал Чехов, – надо играть на желание.

– В смысле? – спросил из-под стола Титаренко.

– Ну, проигравший что-то делает.

– Уходит и не возвращается? – выдвинул версию Ромыч.

Шинкарева с Рачкиной опять заржали.

– Ну, типа, – сказал Чехов, – пьет на спор пиво, молчит всю игру или там целует, кого скажут.

Титаренко забрался обратно на стул и накрыл короля найденным тузом.

– Вот вам, – сказал он. – Подбрасывать кто будет? А с поцелуями – к Лаге.

– Почему ко мне? – взвился Игорь. – Я только о раздевании сказал!

– О! С раздеваниями тоже к нему! – объявил Ромыч.

– Да идите вы!

Игорь сдвинул стул. Ему сделалось обидно. Сидят тут, ржут. Видно им все. А Королева еще подхихикивает! Сначала он хотел присоединиться к Ляпе, но потом решил просто осмотреть помещение. Сзади щелкали карты, Ирка сказала, что не будет подсаживать Титаренко, пусть он против Антона ходит, Ромыч попросил пива, Шинкарева предложила глотнуть из их бутылки.

– Так «бито» или не «бито»? – спросил Титаренко.

– Бито, – сказал Чехов.

Игра пошла своим чередом. Игорь же добрался до стола для пинг-понга, потрогал натянутую сетку, повертел в руках ракетки – одна оказалась без покрытия, такой, наверное, много и не наиграешь. Часть труб дышала теплом, внутри них шелестела вода. Подошвой Игорь наступил на что-то темное и испугался – показалось, крыса. Страх как теркой прошелся от пяток до макушки, заставил сжаться живот, но стоило поднять ногу, вместо крысы обнаружился комок утеплителя, то ли стекловаты, то ли еще чего.

У дальней стены имелся узкий и совершенно темный коридор, уходящий вглубь поддомного пространства. Большинство труб, изгибаясь, обзаведясь муфтами и вентилями, устремлялись туда. Но две, не поворачивая, таранили стену крохотной выгородки. Там был туалет с бледно-голубой кафельной плиткой, жестяным шкафчиком, унитазом в ржавых потеках и раковиной. Трубы уходили под потолок.

Игорь поиграл кранами, смочил ладони в вялотекущей струйке холодной воды и вытер их серым вафельным полотенцем. Дошел до унитаза, вернулся к двери, защелкнул в паз шпингалет и, щелкая языком, помочился.

А Королева-то здесь! Значит, он правильно пришел. Классно было бы ее еще проводить. Не будет же она ночь сидеть? Королева, а, Королева, хочешь, что покажу? Он задвигался над унитазом. Смотри! Это что? Это писюн, то есть, член. Собственно, мы – взрослые люди, что нам прятать…

В жилой, диванной половине раздался взрыв хохота.

– Лага! – расслышал Игорь.

– Что? – крикнул он.

– Титаренко идет к тебе!

Дыхание перехватило.

– За… зачем?

Член неожиданно распух, пошел в рост, обретая чуть ли не вертикальную нацеленность в потолок. Боеголовка, блин. Утолкать его в прежние размеры было совершенно невозможно. Тут в штаны бы спрятать, чтобы никто не заметил.

Бум! Игорь подскочил от стука в дверь, сжав член в ладони. Тот, кажется, стал еще и пульсировать.

– Лага! – забарабанил в хлипкую филенку Титаренко, грозя ее проломить. – Кочай дрочить!

– Я не дрочу!

С голосом вышла промашка. Фактически он как раз как бы дрочил. Вода! – сообразил Игорь. Если холодной, то он сам сожмется. Кажется, кто-то в классе...

– Лага!

У Титаренко терпения было с гулькин нос.

– Да сейчас! – крикнул Игорь. – Дай отлить-то!

На цыпочках он приподнялся над раковиной, подался вперед и включил воду. Сука! Член, сунутый под струйку, чувствовал себя прекрасно и опадать не собирался. Блин, теперь он еще и мокрый.

– Хватит отливать, – сказал за дверью Титаренко.

– Я руки мою!

– Ты их полчаса уже моешь.

– Сейчас!

В трясучке, чуть ли не в панике Игорь кое-как спрятал боеготовый член в трусы и в штаны. Не сжимается, зараза! Хорошо, выпирает не слишком. И джинсы удачно темные, если не приглядываться, не видно, что на них с пригоршню воды пролито.

– Все! – он дернул шпингалет.

– Давай! – придерживая дверь, Титаренко качнул головой в сторону дивана. – Гоу хоум!

– Вот тебя приперло!

Игорь на деревянных ногах выбрался наружу.

– Это не я, это пиво, – сказал Титаренко, занимая туалет. – Оно не спрашивает.

И звонко защелкнулся.

– Лага! Живой! – крикнул через весь подвал Чехов.

Королева обернулась тоже. Пришлось махнуть им рукой. Космонавт вернулся из полета, блин. Всем привет. Спасибо за поздравления. Поддернув куртку, Игорь медленно пошел к столу для пинг-понга. Джинсы, оказывается, вполне могли служить инструментом пытки. Особенно, если твой член…

– Лага, ты – следующий, – проинформировал Ромыч.

– Ага.

Какие все внимательные, когда не надо. Игорь остановился, пытаясь незаметно, через карман, повлиять на положение строптивой части тела.

– Эй-эй! – поднял крик Ромыч. – Что за поддавки? Антоха, ты подбрасывай! Я тебе девятки только что скидывал!

– Я приберегу, – сказал Чехов.

– Даешь Ирке выйти?

– Да.

– Антошка, спасибо, – с чувством сказала Королева.

Еще бы поцеловала! – с завистью подумал Игорь. Заметив, что к нему подходит Чира, он повернулся боком, опираясь о стол бедром.

– Сыграем? – спросил Чира, беря ракетку.

– Не.

– А че?

– Да у меня это… очередь подходит.

– До трех очков!

Чира подкинул шарик и послал его ракеткой через сетку. Игорь попытался поймать шарик рукой, но тот проскочил под пальцами и скакнул со стола.

– Руки-крюки! – сказал Чира.

– Сам бы попробовал.

Игорь сходил за шариком к трубам.

– Один – ноль, – сказал Чира.

– Не, я не играю.

Чира заступил ему проход.

– Ты че бычишь-то?

– В смысле? – Игорь остановился.

От ухмылки Чиры ему стало не по себе. На второй план отодвинулись большие уши и нос, зато черные, чуть прищуренные глаза, полные какой-то непонятной злости, пробили Игоря до мурашек.

– Ты бычишь, – уже утвердительно повторил Чира.

– Да нет.

– Тогда играй.

Ракетка без покрытия проскребла по столу. Как тут откажешься? У Игоря болезненно сжалось в животе. Чира ведь и драться полезет.

– Я с тобой сыграю!

Титаренко, хлопнув дверью туалета, на ходу потер ладони о штанины. Игорь, как к спасителю, исполнился к нему настоящей благодарности.

– А че ты? – спросил Чира, высоко задирая подбородок.

– Потому что я тебя вынесу, – сказал Титаренко.

– Ты? Меня?

– Ага, – Титаренко завладел ракеткой и хлопнул Игоря по плечу. – Давай, свободен, Лага, не мешай.

– Ла… ладно.

Мимо раскачивающегося на полусогнутых ногах Титаренко Игорь двинулся к дивану. За спиной застучал шарик – пок, пок, пок.

Напряжение в паху исчезло, будто его и не было. Как мало, в сущности, понадобилось, чтобы непослушное тело вновь стало послушным. Всего лишь один наглый пацан с холодными глазами. Но ведь задрал! Чего вдруг ему в пинг-понг именно с ним играть приспичило? Еще – быкуешь! То есть, бычишь.

Ромыч тем временем в сердцах бросил карты на стол.

– Ага, играй с вами! Жулики!

Он слез со стула и составил компанию Ляпе на полу.

– Ромчик, ты куда? – весело спросила Королева.

– В баню!

– Но все же честно!