– Ну, как вам мой кавалер? – с гордостью спросила она. – Хорош?

– О да! – с радостной готовностью ответила темнокожая чародейка, что сидит напротив и которая, судя по виду немногим старше своей собеседницы.

– Он… милый, – добавила темноволосая коротко-стриженная девушка.

Темноволосая женщина с сигаретой в удивлении глянула на неё, затем на вторую подругу, с лица которой уже исчезла заметная радость. Девушка поспешила сгладить ситуацию:

– Я это к тому, что вы оба милые. Мило смотритесь вместе.

Женщина с сигаретой скривила лицо, поджала губы от такой похвалы.

– О чём вы говорите? – зазвучал новый радостный женский голосок.

Павел невольно посмотрел туда. Голос принадлежит светловолосой девушке, которая только вошла и сходу уселась на диван. Все женщины в комнате выглядят молодо, но в отличие от них поведение новенькой с её жестами и манерой речи свидетельствуют о настоящей юности.

– О новом друге Виктории, – отводя взгляд, отозвалась темнокожая чародейка.

– А-а… – чуть растерянно протянула блондинка, – вы такая милая пара.

Виктория ядовито посмотрела на подруг, чуть погодя безмолвно отвернулась, и вновь прикоснулась губами к сигарете.

Они затянули долгий разговор, перепрыгивая с темы на тему. Смеясь, злорадствуя и детально обсуждая тех, кому не повезло попасться им на глаза сегодня. Оказалось, что блондинку зовут Кортни, коротко-стриженную брюнетку Джессикой, а устроившуюся в кресле брюнетку с кожей цвета молочного шоколада Алитой. Павлу их разговоры неинтересны. Ему скучно. Он многократно сосчитал вокруг себя всё что возможно, рассмотрел что мог, и не знает чем ещё себя развлечь.

«Ну, где же Мари?» – с тоской в своих мыслях обратился он к пустоте.

– А ты где пропадала Кортни? – спросила Джессика. – Вышла же раньше нас.

– Я смотрела, как старуха покупала портрет покойного ведьмака на аукционе внизу. Я минут десять не могла от портрета оторваться. Такой красивый мужчина, – мечтательно произнесла блондинка.

– Агустас? – предположила Алита. – Я видела его портрет сегодня.

– Его портрет продавали? – спросила отошедшая от обиды Виктория.

– Помню, в жизни он был ещё красивее, – сказала Алита. – Не было на свете ни женщины, ни мужчины, что смогли бы ему отказать.

– А Виктория смогла, – усмехнулась Джессика.

У Кортни глаза на лоб полезли.

– Ты его отвергла? – с живым интересом спросила она.

Виктория согласно кивнула, закуривая новую сигарету. Радости на её лице нет, и что-то выдаёт в ней неприятное ей волнение.

– Да отвергла, потому я и сижу здесь с вами живая и невредимая.

Кортни удивилась ещё больше, непонимающе захлопала ресницами. Виктория опустила голову, покрутила сигарету в пальцах.

– Мне было девятнадцать, когда меня и мою наставницу пригласили к нему в особняк. Наставница хотела быстро поговорить с ним о чём-то и задерживаться мы не собирались. Она трижды предупредила меня о нравах, царящих в его доме, однако увиденное всё ровно повергло меня в долгий шок. Представьте себе, весь многоэтажный особняк был одной непрекращающейся оргией. Я в этом убедилась, едва переступив порог: в паре метров от двери на полу лежала и стонала девица, которую активно любил жирный мужчина лет пятидесяти с длинными светлыми волосами. Пыхтел на ней будто пёс, а как меня рядом увидел, так сразу за юбку схватил. Я до смерти испугалась, попробовала вырваться, но он вцепился в юбку мёртвой хваткой. Он бы порвал её, отступи я хоть на шаг. Пыхтя, он мне сказал: «Сейчас с ней закончу и тобой займусь». Он видно за несколько недель, что она там пробыла, не успел залезть на неё, а когда она собралась уходить, то догнал её у двери. Его наглость меня ещё больше ошеломила. Моя наставница вмешалась, а она была властной женщиной. Только тогда он, сквернословя, отпустил меня. Потом, конечно, снова меня подкараулил, когда мы уходить собирались, пытался даже силой на диван уложить, – Виктория поморщилась. – Там буквально не было места, где бы люди ни грешили, в комнатах, в коридорах, на полу… буквально везде.

– Весело же! – звонко засмеялась блондинка. – Куда не глянь вокруг любовь.

– Ничего весёлого в этом не было, – строго отрезала Виктория. – Люди там были разные, многие из них были молоды и красивы, но выглядело всё это ужасно.

– А хозяин дома? – Кортни уже не так радостна, но улыбка ещё при ней.

– Он был невероятно красив. Самый красивый человек, в моей жизни. Я даже дышать не могла, глядя на него и отвернуться, не смела. У меня уже были мужчины – мальчики, сверстники, но я была очень далека от такого разврата. Он это быстро понял и, поболтав с моей наставницей, сразу попытался склонить меня к свободной любви. Одно его прикосновение возбуждало желание, а вкупе с его внешностью и его взглядом про всё на свете можно было забыть. Мне рассказывали, как это происходит: сначала с ним денёк другой, а после когда стыд утихнет, начнёшь постепенно и с другими гостями развлекаться, вне зависимости от возраста пола и вида, пока не увязнешь в этом навсегда. Но страх и стыд перебороли всё иное, и я ушла, не без проблем ушла – тот толстяк привязался. Он оказался видным чародеем и бароном к тому же. Уважаемый в обществе человек, а вёл себя как животное.

– И всё ровно звучит интересно, – не отступает блондинка.

– Не надо так себя вести малышка, – посуровев, укоризненно произнесла Алита. – Думаешь, покрутила парочку романов с опытными мужчинами и стала разбираться во всём этом? Хочешь, подскажу, где ты прямо сейчас сможешь так поразвлечься? Только учти, потом ты не станешь вспоминать это с радостью. И окружающие тебе этого не забудут. Всегда найдётся кто-то с длинным языком.

Недовольная Кортни, отвернула лицо, выпила вина.

– А что с ним стало, с этим ведьмаком Агустасом? – проглотив обиду, чуть погодя спросила она.

– Его убили, казнили, и в ту же секунду все кто с ним хоть раз грешил, обратились в пыль, – поведала Виктория. – Даже молодые за мгновение постарели, стали похожи на мумии, а затем рассыпались, оставив от себя лишь горы пыли. Почти две тысячи человек, в один миг испарились. И я могла быть одной из них.

– Почему? – растерянно захлопала ресницами Кортни.

– Всё дело было в его темной половине, – объяснила Джессика. – Такова была плата за любовь с Агустасом.

У Павла глаза уже на лбу. Этот разговор шокировал его до мурашек по телу. Он мало, что понял и всё же ему не по себе. Женщины продолжили разговор, а он постарался их не слушать, дав волю своим мыслям.

– Видели Мерцающего Соломона? – спустя время спросила Кортни. Её слова привлекли внимание мальчика. – Говорят он с ребёнком пришёл.

– Я видела. Любопытный малыш, – изрекла Виктория.

– Мальчик или девочка? – спросила блондинка.

– Мальчик. Мой ненаглядный кавалер, когда его увидел, так напрягся весь, – призналась Виктория. – Мы ещё в зал не вошли, а он уже был весь на нервах.

– Отчего так? – поразилась Кортни.

– Не знаю, он мне не сказал. Но мальчишка не его одного насторожил, там почти все его хмуро разглядывали. Ты же знаешь, ведьмаки друг друга издали чувствуют, похоже, с этим малышом что-то не так.

«Что со мной нет так?» – заволновался Павел.

– Не думала, что у Соломона появиться желание стать отцом, – вслух произнесла свои мысли Алита.

– Почему нет? Он довольно заботливый, – с нежностью в голосе заявила коротко-стриженная Джессика. – Он сейчас конечно холоден как айсберг, но думаю, он по-прежнему очень внимателен и способен на некую мягкость. Раньше он подмечал каждую деталь и делал очень приятные комплименты.

– А ты откуда это знаешь? Ты с ним тесно общалась? – с лукавой улыбкой полюбопытствовала Виктория.

Джессика многозначительно улыбнулась с хитрым блеском в глазах.

– У тебя с ним, что-то было? – заинтересовалась Кортни, наклонившись ближе.

– М-м-м – всего пару раз ничего серьёзного.

– Понравилось?

– О-о-о да-а Вики, понравилось, – засмеялась Джессика. – Это было ещё до того как его собирались женить в первый раз.