В книге не указывалось, приложил ли он руку к смерти королевы или это было стечением обстоятельств, но в итоге ему удалось возвести свою претендентку на трон. Их совместное правление часто называют Золотым веком Англии. Однако влияние Герберта на саму талантливую правительницу было не безгранично и не вечно. Со временем молодая королева становилась всё более самостоятельной и всё меньше зависела от помощи и советов ведьмака. Королеве очень нравилась власть и любовь простого люда, и ей, очевидно, не хотелось это делить с кем-то. Однажды контроль со стороны Герберта опротивел ей. Она уверилась, что сама в состоянии править страной без него и его магии, что в итоге вылилось в конфликт, в результате которого Герберт покинул вначале королеву, а затем и страну. Несмотря на обретение независимости, королева всё же очень сильно боялась гнева бывшего возлюбленного. Она любила общество мужчин и с возрастом становилась всё более падкой на мужскую лесть, но по слухам она никогда не забывала о данной Герберту клятве, а возможно ещё испытывала к нему некие чувства.
Примечательно то, что, даже утратив контроль над короной, он при этом не потерял контроля над государством. Пользуясь своим влиянием на парламент и знать, ведьмак продолжал влиять как на страну, так и на саму королеву. Сам же он сосредоточился на Французском Триумвирате – так назывался союз трёх ведьмаков Франции. Противостояние с ними длилось довольно долго. Природа данного конфликта не ясна, самой популярной версией считается Война за наследие Фламеля. В какой-то момент Герберт и его чародеи перебрались в Шотландию, когда именно это случилось неизвестно, но точно после тысяча пятьсот шестьдесят третьего года. А в начале тысяча пятьсот шестьдесят шестого года в лесу Трима должен был состояться знаменитый сбор магов, однако накануне случилась печально-известная Тримская резня, в ходе которой большая часть чародеев была зверски убита на дорогах и постоялых дворах, в том числе и чародеи Герберта. Расправу учинили ирландские чародеи во главе с известным колдуном Киганом, и как позже выяснилось при тайной поддержке испанского ведьмака Аурелио.
Эта трагедия очень серьёзно ударила по Герберту. Лишившись надежных соратников и хороших мастеров, ведьмак стал заметно сдавать свои позиции. Его доходы упали, а затем и вовсе переросли в убытки. Он оказался не в состоянии защищать границы своих владений, поэтому был вынужден прибегнуть к услугам наёмных сил. Все эти события привели к тому, что ряды его союзников стали таять, тем самым ускоряя его крах.
Вскоре после длительной вражды он вынужденно заключил временное перемирие с французскими ведьмаками и позже с их позволения даже проживал на юге Франции какое-то время. Со стороны всё выглядело так, словно Герберт стоял на пороге полного краха. Лишившись к тому моменту почти всех финансов и большинства союзников, в одиночку он мог показаться лёгкой добычей для своих врагов, однако как выяснилось позже, реальное положение дел обстояло совершенно иным образом. В действительности ещё до событий в Ирландии Герберт тайком сумел вывести своё золото обратно в Англию, оставив при себе лишь малу его часть. Как в последствие выяснилось больше половины его союзников сумели пережить резню в Триме и всё это время они тайно восстанавливались в Шотландии. Сам ведьмак, проживая во Франции, через своих английских агентов оставшихся при дворе королевы инкогнито вербовал на свою сторону новых союзников со всей Европы. Таким образом, у Герберта накопился достаточный перевес в силе над его тогдашними оппонентами. Но он не спешил наносить удар первым, возможно, поэтому он намеренно поддерживал и даже усиливал слухи о своём неутешительном положении.
Вскоре его дезинформационная компания принесла свои плоды: во время его возращения в Англию, тот самый колдун Киган со всеми своими подельниками самонадеянно атаковал Герберта, попав, таким образом, прямо в ловушку ведьмака. По итогу недолгой битвы превосходящие силы ирландских колдунов и их предводитель были полностью уничтожены. Этот случай у многих отбил желание конфликтовать с Золотым королём, а молниеносно-возросшая боевая мощь ведьмака, вызвала настоящий переполох в Европе. Страшась оказаться под его ударом, многие ведьмаки и чародеи предпочли прекратить свои конфронтации, чтобы не давать Герберту возможность для нападения. Это привело к недолгому затишью в привыкшем к конфликтам магическом мире. Вскоре укрепив свои позиции и прикрыв тылы, он отбыл на остров Авалон, где пробыл вплоть до зимы тысяча пятьсот восьмидесятого года. Узнав о его возращении в Англию, королева не раз пыталась связаться с ним, но безрезультатно. Подобное пренебрежение разозлило её, после чего свои попытки она прекратила. Лишь в тысяча пятьсот восемьдесят восьмом году королева, уняв свою гордость, снова воззвала к бывшему возлюбленному, и на этот зов Герберт откликнулся.
– Всё, больше не могу, – тихо простонал Паша, захлопнув книгу. От переизбытка информации голова у него разболелась. Он встал из-за стола, направился к окну, чтобы в угоду мимолётной мысли охладить голову. Отодвинул красную портьеру с золотистым орнаментом, открыл окно, выглянул наружу. Снаружи прохладно, холодный ветер главенствует над округой. За всё время пребывания Павла в этих краях здесь стоит исключительно пасмурная погода с частыми дождями, что искусно подчёркивают его извечное уныние. Его прошлые опасения не оправдались, и за время его пребывания здесь с ним не случилось ничего плохого. Из комнаты его не выставили, голос на него ни разу не повысили, дурного слова ему не сказали и даже косым взглядом ни разу не наградили. Постепенно волнение за неимением повода начало утихать.
Он стал понемногу привыкать к местным порядкам, а точнее к их отсутствию. Здесь нет расписания и строгих норм. Вставать по команде в одно и то же время от него не требуют (главное на трапезы не опаздывать), ванной пользоваться можно когда угодно и куском еды его ни разу не попрекнули. А еда здесь настолько вкусная, что от радости плакать хочется. Несчастья на время забываются, стоит только ему неискушенному подобными вкусностями отведать наколдованной еды.
Но можно ли привыкать к этому и надолго ли он здесь? За последние месяцы жизнь идёт кувырком и предчувствия очередного подвоха и болезненного удара судьбы не покидают – жизнь его к этому приучила. Может поэтому он ни разу не почувствовал себя уютно в этом доме. Взгляд привык к стенам в его спальне, спина норовит привыкнуть к мягкости постели, но он сам чувствует себя здесь совсем чужим и как всегда не к месту. Не его это дом, гость он здесь и не более. Кроме своей спальни, столовой и библиотеки он никуда более не ходит. Дом немаленький, но он не позволяет себе излишнего любопытства, которого у него по правде ещё даже не накопилось. В этом доме царит едва ли не мёртвая тишина и подобная ей атмосфера. Ему нравиться тишина, она его не беспокоит, беспокоит его лишь необъяснимый страх её нарушить и по этой причине он передвигается между своей спальней, столовой и библиотекой максимально тихо.
Библиотека стала настоящим пристанищем для него, нежели отведённая ему спальня. Пристанищем, которого в детдоме у него не было, но в котором он остро нуждался. В библиотеке тоже тихо, но по-другому тихо. Это большое двухъярусное помещение, занимающее целых два этажа, заставлено большими высокими книжными стеллажами. Естественное освещение здесь в большом избытке. Мебель здесь (как и вся мебель в доме) исключительно деревянная и дорогая. Это место где он может, смело оставить свой удрученный мыслями разум на попечение книг.
Книги стали его спасением. Они отвлекли от проблем насущных, не позволив ему утонуть в унынии. Многое он из них узнал. С каждой новой книгой интерес разгорается с новой силой, и этот нереальный магический мир становиться чуточку реальней. А когда день кончается, он возвращается в спальню и безмолвно сидит в тишине. Молчание даёт ему возможность для мыслей, даёт возможность несколько притупить обострённые потрясениями чувства, которые и ныне причиняют боль.
