— У них всего восемь жалких кораблей! — закричал взбешенный паша Бозкурт на своих командующих дивизиями, сверля тех суровым взглядом с экрана. — Не позорьте Южный флот нашего великого султана, немедленно уничтожьте это оборонительное «каре»! У вас на это тридцать стандартных минут…

После нагоняя от Бозкурта, одновременно сразу три османские дивизии, каждая со своего направления, ринулись на маленький отряд Кондратия Белова. Теперь атака вражеских кораблей оказалась куда более сильной и подготовленной. Сосредоточенным огнем палубных орудий нашим канонирам уже невозможно было остановить такую массу нападающих в шестьдесят вымпелов сразу. В результате все три «клина» противника, пусть и теряя корабли авангарда, все же сумели достичь защитных порядков русских и с размаха протаранить наше «каре»…

Удар был сильным. Передние ряды атакующих состояли из тяжелых дредноутов с самой прочной и прокаченной нимидийской броней. Эти космические громадины на полном ходу врезались в строй кораблей 2-ой дивизии, нещадно тараня наши линкоры и крейсера. В одно мгновение в точке пространства образовалась груда искореженного металла весом в несколько миллионов тонн, в которую продолжали врезаться все новые и новые корабли…

Настал критический момент боя, стрелять по русским в такой сутолоке у османских канониров возможности больше не было, галеры также не имели возможностей для тарана, слишком тесно было вокруг. А русские корабли и их экипажи продолжали сражаться, огрызаясь огнем батарей и ракетными залпами по ближайшим, стоящим к ним кораблям османов. Визуально «каре» русских полностью скрылось от глаз и радаров за десятками корпусов атакующих кораблей, лишь внутри этой копошащейся бронированной «сферы» по вспышкам и крикам в эфире было понятно, что бой продолжается…

К своему ужасу адмирал-паша Бозкурт наблюдал на экране, как растут колонки цифр потерь его флота, огромное число его участвующих в атаке османских кораблей уже, либо погибли, либо получили повреждения. Мешая друг другу турки между тем продолжали оставаться отличной мишенью для наших, пусть и последних, артиллерийских батарей, которые с ближней дистанции в упор лупили по наступающим, разрушая плазмой из корпуса. А еще огромнейшим бонусом для нас стали торпедные аппараты, установленные на старых кораблях дивизии Белова, на новых резервных торпед уже не было, но действующих хватило, чтобы несколькими одновременными залпами разорвать на куски парочку турецких дредноутов, а остальные в страхе заставить пятиться назад…

Османы были хороши в наступлениях и навалах, отличаясь отвагой и смелостью, но так же быстро, если враг показывал стойкость своего построения, могли потерять боевой запал и начать отступать из сектора для перегруппировки. Вот и сейчас, видя, что несмотря на все их усилия, русские корабли по-прежнему стоят борт к борту, хотя стояли наши корабли скорее смятые борт к борту уже без возможности какого-либо маневра, тем не менее, наблюдая что враг не побежал, не разрушил «каре» и не просит о пощаде, османы начали сами отступать, не желая получать в свои борта очередную порцию гипер-ракет от «Рюрика» и «Гавриила», запасы которых на данных линкорах казались безграничными, только успевай перезаряжать торпедные аппараты…

Адмирал-паша Бозкурт видел, что его капуданы начинают отводить свои корабли и отворачивать в сторону. Вторая волна атаки его флота грозила так же захлебнуться, как и первая. Тут османский адмирал не растерялся и приказал ближайшим стоящим к русским кораблям механическим способом растащить вражеские вымпелы, разрушив тем самым «каре». Сразу несколько десятков магнитных тросов устремились к нашим дредноутам, взяв их на буксир. Османы, отходя, попросту потянули за собой корабли противника.

Чтобы избавиться от буксировочного троса команде требовалось время для обнаружения места, где он пристыковался к корпусу, только после этого к этому месту высылался технический ремонтный модуль, который деактивировал магнит… А таких тросов к каждому нашему кораблю присосалось по несколько штук сразу. В результате вымпелы 2-ой «ударной» в какой-то момент оказались отделены друг от друга большим расстоянием…

— А вот теперь, всем возвращаться назад и снова атаковать гяуров, только уже по одному, — приказал командующий Южным флотом, обращаясь к своим капуданам. — Прекратите пятиться назад, трусливые шакалы, не смейте выходить из сектора. Всем в атаку!

Показывая пример, адмирал-паша на своем линкоре «Султан Баязид» в окружение кораблей еще одной свой дивизии, ринулся в гущу боя. Остальные турки, глядя на Бозкурта и видя, что русских так мало, а корабли их искорежены и практически беззащитны, последовали за своим командующим…

И вот уже почти девяносто преимущественно пусть легких кораблей османского космофлота набрали скорость и огромной бесформенной массой устремились на русских. Громадная волна буквально захлестнула все восемь вымпелов Белова, довершая начатое. Теперь места для тарана у легких маневренных галер адмирала Бозкурта было предостаточно и наши корабли один за другим начали получать критические повреждения и разрушаться под непрерывными ударами их бронированных носов. Долго сопротивляться в такой ситуации русские не могли, потеряв почти все артиллерийские батареи, истребители и израсходовав последние торпеды, они горели и медленно разрушались…

Именно в этот момент Самсонову, только что разделавшемуся с эскадрами Хасана Рейса, доложили о все еще сражающейся дивизии Белова. Иван Федорович уже зная, что командующий его 2-ой действий не станет ему отвечать, все же послал зашифрованный код-сигнал на «Рюрик» — что он идет на помощь и стал максимально быстро собирать вокруг себя ближайшие корабли в надежде успеть на выручку Белову.

И хотя расстояние до Белова были слишком большим, а корабли Черноморского флота были разбросаны по сектору, Самсонов все-таки верил, что шанс есть. Кондратий Витальевич, в отличие от командующего, был большим реалистом, но не попытаться спасти команды своих полуразрушенных кораблей он не мог. Да, корабли 2-ой дивизии, включая флагманский «Рюрик» к этому моменту были не в состоянии вести сражение и представляли собой мишени для стрельбы, но внутри них еще оставались экипажи. Несколько тысяч русских космоморяков были заперты сейчас во внутренних отсеках своих погибающих кораблей, готовые драться и не собирающиеся сдаваться…

— Будем тянуть время, даст Бог, и наш бравый командующий все-таки успеет, — прошептал адмирал Белов, после этого громко приказывая операторам выйти на частоту флагманского линкора адмирала-паши Бозкурта. — Вызывайте «Султана Баязида» беспрерывно…

— «Громобою» отвечать, господин адмирал? — в очередной раз уточнил оператор.

— Нет, — последовал короткий, жесткий ответ Белова…

— С «Рюрика» поступает запрос, господин, — сообщил дежурный офицер, поворачиваясь к адмиралу-паше Бозкурту. — Какие будут приказания, игнорировать?

Бозкурт к своему большому неудовольствию наблюдал картину происходящего на тактической карте, горящей в командном отсеке «Султана Баязида». Командующий Южным флотом понимал, что сражение за планету Адана-3, так удачно лично для него начинавшееся, к этому моменту сильно затягивалось, а победа до сих пор так и не была достигнута. С одной стороны сильно подвел старый адмирал Хасан Рейс, так бездарно отдавший врагу первую фазу боя на орбите планеты, а после пустившись в бегство из сектора. И вот результат — Космофлот Северных Сил Вторжения Османской Империи практически прекратил свое существование.

Второе неприятный момент устроил Бозкурту этот упорный адмирал Белов, маленькую дивизию которого османский адмирал-паша собирался проглотить за считанные минуты, чтобы потом заняться Самсоновым. Но этого почему-то не произошло, неверные показали себя с самой лучшей стороны, заставив почти сто кораблей Южного флота терять драгоценное время в попытках разбить это проклятое «каре».

В итоге, спустя почти три стандартных часа непрекращающегося боя, с кораблями Белого было до сих пор не покончено, а в десяти миллионах километров отсюда Самсон-паша уже начинал собирать свои дивизии для того, чтобы наброситься на Бозкурта. Времени у османского командующего не принятие решений оставалось все меньше и меньше.