Замыкала список подразделений флота — 27-я «линейная» дивизия, командиром которой, к сожалению, для многих, вновь стал контр-адмирал Гуль. Дивизия состояла из тринадцати вымпелов…

Семьдесят девятым числился флагманский линкор Самсонова — «Громобой»…

В «Тарсе» «черноморцам» противостояли: Две дивизии из остатков Северного флота Вторжения Османской Империи:

3-я дивизия адмирала-паши Кара Давута в составе девятнадцати вымпелов и 4-ая «линейная» дивизия адмирала-паши Атеша в двадцать четыре корабля. Также в звездной системе Трас находилась гарнизонная эскадра охранения, состоящая из десяти галер и приписанная к космической крепости «Еникале-4». А так же, в провинции находилась сводная группа американских кораблей, которую на данный момент формально возглавил контр-адмирал Буховски. Данная группа насчитывала до двадцати кораблей в разной степени готовности к боевым действиям…

Место действия: звездная система HD 21771, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Тарс» — сектор контроля Османской Империи.

Нынешний статус: не определен — спорный сектор пространства.

Претенденты: Российская Империя, Османская Империя.

Расстояние до столичной звездной системы «Румелия»: 37 световых лет.

Точка пространства: межзвездный переход «Тарс — Таврида», борт линкора «Громобой».

Дата: 29 февраля 2215 года.

Старшие офицеры Черноморского космического флота снова собрались на селекторном совещании, сразу после того, как все пять дивизий переправились через портал из «Тавриды» в «Тарс». Самсонов вышел на связь со своими дивизионными адмиралами из рубки флагманского «Громобоя». Иван Федорович почти сутки провел без сна и отдыха, лично контролируя вход своих подразделений в османскую провинцию, и сейчас еле держался, чтобы не уснуть прямо на совете, благо помогали тонизирующие препараты, а также сильное желание Самсонова преподнести своему императору подарок в виде разгромленных флотов Османской Империи и склонившегося в покорности султана Селима Седьмого…

— Вот наши основные задачи и цели сегодняшней операции, господа, — произнес командующий, воинственно посмотрев на присутствующих на совещании адмиралов и указывая рукой на тактическую карту. — Адмиралы-паши Блистательной Порты похоже, слишком долго не воевали и забыли как быстро может действовать Черноморский Императорский флот… Только этим я могу объяснить пассивность их дивизий, которые вместо того, чтобы противодействовать нашему вторжению непосредственно у «врат», абсолютно это проигнорировали, уведя свои корабли во внутренние сектора провинции…

— Корабли контр-адмирала Буховски тоже будто испарились, не став испытывать судьбу, — хмыкнул Василий Иванович Козицын, подтверждая слова командующего о неготовности противника к противодействию нашему вторжению.

— Буховски мы, а потом и Дессе, сильно напугали, так что этот стреляный воробей благоразумно решил отсидеться где-нибудь в темном углу, пока мы выясняем отношения с криптотурками, — сказал на это Иван Федорович. — Что ж, в этом есть резон, значит Вольф Буховски не такой бестолковый, как я о нем раньше думал. В любом случае отсутствие американцев на местном театре военных действий нам только на руку, меньше будет возни…

— Не стоит сбрасывать дивизию «янки» со счетов, господин командующий, — вставил слово более осторожный в выводах Кондратий Белов. — Если хотите узнать мое мнение, то Буховски рано или поздно, но обязательно появится, и боюсь, появится он со своими кораблями в самый сложный для нас момент…

— Только вот сложных моментов не будет в этой скоротечной кампании, — отмахнулся Иван Федорович, максимально уверенный в собственных силах. — В Черноморском флоте на сегодняшний момент столько дредноутов первого класса, что перед нами не устоят не только какие-то там османы, Коннор Дэвис со своим легендарным 1-ым «ударным» космофлотом не рискнет с нами сейчас тягаться…

— Не преувеличивайте, — покачал головой адмирал Белов.

— Кондратий Витальевич, вы хотите сказать, что я шутки шучу с вами что ли? — возмутился было командующий.

— Так мы будем оккупировать систему или как? — воскликнул Козицын, вмешиваясь в разговор и пытаясь в зародыше погасить назревающий конфликт между Беловым и Самсоновым.

— Оккупируем «Тарс» безусловно, данный вопрос даже не обсуждается, — подтвердил Иван Федорович. — Иначе, зачем бы нам вообще входить в суверенные системы Османской Империи. Турки сами виноваты, они сделали свой выбор, встав на сторону АСР и тем самым подписали себе приговор…

— То есть наше вторжение — есть официальное объявление войны султану Селиму, так? — осторожно уточнил Аркадий Эдуардович Гуль.

— Официального объявления войны, как вы понимаете, еще не было, — ответил ему, Иван Федорович, — пусть этим занимается наше Министерство Иностранных Дел. Все это формальности, Селим Седьмой по сути еще месяц назад объявил нам войну, прислав на помощь Дрейку свои дивизии поддержки. Кстати, как вам ваш новый флагман, господин Гуль? Неплохой корабль да?

Аркадий Эдуардович, когда прибыл в расположение своей дивизии, неожиданно для себя узнал, что оказывается в 27-ой «линейной» имеется пополнение в виде трофейного линкора «Абдул Кадир», на который Гуль сразу же перевел свой штаб. Благо боевые характеристики данного дредноута превосходили его прежний, восстановленный к этому моменту, крейсер «Меркурий» раз в три, если не больше. «Афину», так же по-прежнему находящуюся в составе дивизии Аркадий Эдуардович присвоить не решился, помня о своей первой и единственной неудачной попытки это сделать и о подбитом в результате рейдерского налета глазе.

Кстати «Афина», как и остальные гвардейские дредноуты, ранее входившие в «Семеновскую» дивизию, не так давно расформированной Самсоновым, по-прежнему находились в составе Черноморского космофлота. Иван Федорович хоть и знал от Дессе и Гуля, о намерении императора заново восстановить «Семеновскую» и вернуть ее в состав своей любимой Гвардейской Эскадры, тем не менее, не стал торопиться с этим делом, понимая, что данные линкоры и крейсера, обладающие отличными боевыми характеристиками, могут сильно ему помочь в победе над османами…

— Великолепный экземпляр, господин командующий, — улыбнулся Аркадий Эдуардович, хлопая по золоченым резным подлокотникам большого кресла на капитанском мостике своего нового линкора, в котором сейчас буквально утопал. — Не могу нарадоваться…

— Отлично, поздравляю, — усмехнулся Иван Федорович. — Только не забывайте, контр-адмирал, османы злопамятны и не простят осквернение своего легендарного «Абдул Кадира» ногами неверных. И конечно же, они всеми силами постараются вернуть себе этот корабль…

Гуль почему-то сразу перестал улыбаться…

— Не торопимся ли мы, господин адмирал? — заосторожничал Аркадий Эдуардович. — Не лучше ли дождаться императора и его «преображенцев», а потом, совместными усилиями разбить султана?

— Времени нет ждать, — отрезал командующий, отрицательно замотав головой. — Сколько еще времени Константин Александрович со своими гвардейцами будет гоняться за Уоррен и Фланнаганом? Не известно догонит ли вовсе. «Янки» могут затаиться, всюду разбросав по «Тавриде» свои зонды-глушилки. Император с Дессе могут еще неделю провозиться с ними, а здесь каждый день на счету…

— Я просто хочу сказать, — хотел было завести свою прежнюю пластинку Гуль, но тут же был одернут Козицыным.

— Прекратите свои причитания, Аркадий Эдуардович, право дело, уже противно слушать, — возмутился Василий Иванович, наливаясь краской от гнева. — Если спраздновали труса, так и скажите. Командующий заменит вас на более достойную кандидатуру и мы наконец, примемся за работу…

— Я слишком много сделал для того, чтобы сейчас занимать эту должность и никому не позволю, — глаза Гуля полезли на лоб от таких прямых обвинений, брошенных ему в лицо от одного из своих коллег.