Нет, это неправильные эмоции! Поэтому допиваю чай и встаю.
— Я пойду…
— Останься, — говорит он и притягивает меня к себе.
От неожиданности теряю равновесие и приземляюсь попой на его колени. Он жадно сжимает мою талию, зарывается носом в моих волосах и хрипло шепчет слегка нетрезвым голосом:
— Ты мне нужна…
Замираю в его руках. По всему телу предательские мурашки. И надо бы его оттолкнуть, но я медлю. А он тем временем поворачивает мое лицо к себе и жадно целует мои губы, зарываясь ладонью в моих волосах. Второй ладонью стискивает мою попу, и я дергаюсь, как от удара тока.
— Нет, нет, отпусти, — упираюсь ладонями в его широкие плечи.
И он отпускает. Смотрит на меня потемневшим взглядом, а я хватаю кружку со стола и убегаю на кухню.
Потом тихо крадусь к своей комнате мимо спальни своей свекрови. Не успеваю пройти мимо, как дверь распахивается, и на пороге появляется Мария Эдуардовна.
— Мила? Заходи!
И отступает в сторону, как бы пропуская меня в комнату.
— Хотя нет, — внезапно говорит она. — Пойдем, сходим за вином и вернемся обратно.
— Но, я… — чуть не заикаюсь, — я шла спать…
Ну надо же было мне так глупо попасться у нее под дверью!
— Я наверно выгляжу жалко? — пьяно, расстроено говорит она.
— Нет… — бубню я.
— Посиди со мной, — просит моя свекровь.
И это она делает наверно впервые за все время, что я ее знаю.
— Ладно, — соглашаюсь, — немного посижу и пойду спать.
Спускаемся на первый этаж. Мария Эдуардовна достает бутылку вина, берет автоматический штопор, бокалы и ведет меня обратно.
Наливает себе и мне.
— Я не буду, — отказываюсь я.
Мама Артема поднимает на меня грустный взгляд и какое-то время молчит. А потом внезапно начинает плакать…
Такого я не ожидала. Ну что прикажете делать?
У нас с ней холодные отношения. Но мне ее так жалко в этот момент, что я пересаживаюсь к ней на диванчик и слегка приобнимаю ее за плечи.
— Все будет хорошо, — бубню я. — Все наладится…
Не скажу, что я в это верю, но что говорить в таких случаях?
Кое-как она успокаивается и берет бокал. Второй протягивает мне:
— Составь мне компанию. Знаю, что ты меня не любишь. В общем, это и не удивительно. Я тебя изводила постоянными придирками.
Опять всхлипывает.
Выхватываю у нее бокал и быстро говорю:
— Хорошо, хорошо, я немного выпью, но постарайтесь успокоиться.
— Милана, — полупьяно смотрит она на меня, а я ее совсем не узнаю, — тебе идет эта стрижка и цвет волос…
— Спасибо, — выдавливаю из себя.
В общем, меня сейчас все удивляет. Я ее такой ни разу не видела…
Всегда холодная и строгая, будто снежная королева. А сейчас, кажется, что сдалась и устала бороться…
За одним бокалом пошел второй, третий… Я уже и сама чувствую, что серьезно опьянела.
А Мария Эдуардовна все изливает свои обиды и откровения. Даже не думала, что отец Артема изменял ей много-много лет, а она терпела, молчала, делала вид, что ничего не замечает. А сегодня ее «прорвало», просто лопнуло терпение…
— Я… простите, но я пойду… — пытаюсь сбежать, но она опять ловит меня за руку и просит:
— Миланочка, посиди еще со мной, детка… Мне так одиноко и плохо…
Спасает меня мой муж, который заходит и удивленно замирает:
— Мила, вот ты где. А я тебя везде ищу.
Готова ему броситься на шею, так рада возможности сбежать от такого количества откровений и алкоголя.
Встаю и чуть не падаю. Ого! Такое у меня впервые. Я совсем не могу пить, поэтому и пью крайне редко и крайне мало…
Артем усмехается, подходит и подхватывает меня на руки.
— Все бунтуешь? — приглушенно шепчет мне, касаясь губами моего уха и пуская этим по всему моему телу мурашки.
— Да куда уж? — бубню, пока он несет меня по коридору в нашу спальню. — Твоя мама меня напоила…
Он ухмыляется от моих слов. А я с запозданием понимаю, что надо быть строгой.
— Руки прочь от меня! — строго ворочаю заплетающимся языком, а сама крепко держусь за его шею, потому что кажется, что я падаю.
— А ты мне нравишься все больше и больше, моя дорогая… — хрипло шепчет, касаясь горячими губами моего виска.
26
Артем
Моя жена вздрагивает и смотрит на меня удивленно. Впервые вижу ее пьяной. Последние два года она вообще не пила, потому что пыталась забеременеть. До этого тоже пару раз пригубила шампанское, да и то лишь ради приличия.
А сейчас моя мама явно «постаралась на славу».
— Отпусти меня, — шепчет, отводя взгляд в сторону.
Но я не отпускаю, несу ее в нашу спальню. Открываю ногой дверь.
— Отпусти меня, — хмуро повторяет, при этом похожа сейчас на насупленного котенка.
— Ты на ногах не держишься, — усмехаюсь я.
— Это у меня просто голова закружилась, потому что я резко встала. А так я…
Опускаю ее на ноги, и ее опять шатает.
— Ой… — бубнит.
Разворачивается, чтобы дойти до кровати, но я ее удерживаю и прижимаю спиной к своему торсу. Наклоняюсь и скольжу губами по нежному изгибу шеи.
— Что ты делаешь? — замирает моя жена.
Жадно веду руками по ее талии, плоскому животику. Впиваюсь губами в чувствительную кожу на шее.
— Артем! — шепчет, начиная дрожать в моих руках.
Ухватываю ее за подбородок и слегка поворачиваю лицом к себе. Жадно сминаю ее нежные губы.
Помню, что говорил про месяц без секса, но она такая соблазнительная… Хочу ее, как никогда.
— Нет! — она внезапно разрывает наш поцелуй. — Ничего не будет.
А потом прижимает ладошку ко рту и шепчет:
— Ой, мне плохо!
И бежит в ванную комнату. Через несколько секунд слышу характерные звуки, говорящие о том, что алкоголь явно был лишним.
Ну мама, удружила!
Вхожу в ванную. Мила стоит перед раковиной и умывается:
— Уходи, мне плохо.
— Ну как я тебя брошу в таком состоянии?
Поднимает на меня грустные глаза. Помогаю ей, придерживая за талию.
— Не надо, я сама, — опять пытается освободиться от моих рук, но я игнорирую.
Умывается и нетвердой походкой хочет идти в спальню. Подхватываю ее на руки и отношу на кровать.
— Даже не надейся, что что-то будет, — строго шипит она.
— Не надеюсь, — серьезно говорю ей.
Уж точно не сегодня, когда ей так плохо.
Опять вижу этот грустный взгляд. Отворачивается от меня.
Встаю и ухожу. Через пять минут возвращаюсь с таблеткой и стаканом воды.
— Выпей. Станет легче.
Мила нехотя выпивает и засыпает.
Прикрываю ее одеялом и зависаю, рассматривая ее. Хрупкая, нежная, соблазнительная…
И дернул меня черт завести любовницу. Почему это сделал? Да хрен его знает.
Не ценил то, что было? Скорее всего.
Встаю и ухожу на поиски отца.
* * *
Милана
Просыпаюсь с нестерпимой головной болью и морщусь. Сразу вспоминаю, что было вчера. На прикроватной тумбочке стоит вода, а рядом с ней лежит таблетка.
Артем постарался?
Одеваюсь, умываюсь и спускаюсь вниз. Сразу встречаю домработницу.
— Доброе утро, Милана Андреевна, — здоровается она. — Проходите в столовую. Сейчас к вам присоединится Мария Эдуардовна.
Через пять минут в столовую заходит моя свекровь. Садится за стол и здоровается.
Выглядит так себе, но как обычно холодно и строго.
Какое-то время завтракаем молча, а потом она нарушает тишину:
— Милана, извини за вчерашнее. Я не считаю, что это правильно — вываливать свои проблемы на других людей. Но вчера… — запинается, обдумывая слова. — Вчера я допустила проявление слабости со своей стороны.
— Иногда полезно с кем-то поделиться, — тихо говорю я.
Моя свекровь поджимает губы и какое-то время молча ест.
— Ты опять в джинсах? — холодно спрашивает она.
— Да, — киваю спокойно. — И это очень удобно.
К моему удивлению, она не начинает меня отчитывать, а опять задумчиво замолкает, а потом внезапно говорит:
