— Ирф, постарайся быть терпимее.

— Разве я не терпимый? Ведь я же никого не убил!

Ничего себе аргументы! И после этого кто-то будет мне говорить, что земляне слишком агрессивны.

— У себя на Стрие, ты, чем занимаешься?

— Я-врач.

— Да, на Гаэзи ты бы нам здорово пригодился бы.

И я рассказала ему о пустыннице.

Он задумался.

— Витать ли, у нас, на Стрие. свои методы лечения.

— Какие?

— Видишь ля, в микромире работают те же законы, что и в обычном мире. А в большом мире идет постоянная борьба за существование, за жизненное пространство. Поверь мне: все эти вирусы, микробы и прочие микроорганизмы ведут между собой довольно жестокие войны. Они воюют за новые территории. И мы используем это в лечении.

На, оказывается и тут бардак! Такие малюсенькие и на тебе — воюют. А Ирф, между тем продолжал:

— Мы не изобретаем новых лекарств, мы просто используем то, что уже изобретено природой. У нас нет неизлечимых болезней.

— Здорово. Но вы, что же заражаете человека одной болезнью, чтобы вылечить от другой? Как-то несерьезно.

Ирф хотел взорваться от возмущения, но сдержался и терпеливо объяснил:

— Послушай, что бы ты выбрала, СПИД или, к примеру, грипп? Вот так-то. Мы подбираем те микроорганизмы, которые для человека менее опасны, с которыми наш организм умеет бороться, но которые умеют уничтожать более опасные болезни. Нас все идет в ход.

— Да? — съехидничала я — А как же всевозможные паразиты: вши, илисты и прочая мерзость?

Ирф радостно рассмеялся. Моя тупость его порадовала.

— Нет ничего бесполезного! Просто надо понять, для чего созданы эти существа. Паразиты — самые полезные организмы в нашей медицине. Они лечат самые тяжелые болезни.

Я задумалась. А ведь, правда, зачем-то они существуют. Разве может существовать что-то совершенно бесполезное? От всего должна быть какая-то польза. И микробы тоже должны с кем-то воевать, ведь глушат же сорняки культурные растения, да и животные очень активно защищают свою территорию. Но мы до этого пока не дошли. Максимум на что нас хватило — это использовать бесполезную плесень для лечения. Изобрели пенициллин, вот и все. Ирф, гордый за своих соплеменников, которые до всего этого додумались, успокоился окончательно. Желание порвать всех нас на ленточки уступило место снисхождению. Но и я успокоилась: раз нет во Вселенной ничего бесполезного, значит и мы зачем-то нужны.

Мы расстались, и я пошла к себе. По дороге встретила Дудулика. Сразу вспомнила, во что он может превращаться, и подавила в себе желание потискать это милое, пушистое существо. Дулулик уловил мои мысли и тихонечко захихикал.

И только Софа я нигде так и не встретила. Значит, он решил меня избегать. Надолго ли его хватит? А меня? и, что самое странное — как только он перестал обращать на меня: внимание, просто взял и исчез, я сразу стала по нем скучать. Мне не хватало его постоянного присутствия, зримого или незримого. Настроение у меня портилось, как молоко в жаркую погоду.

Я пришла к себе домой и стала срывать свою злость на всем, что попадалось мне пол руку. Я устроила настоящий погром! Я сидела посреди комнаты, а вокруг меня летали разные предметы, сталкиваясь между собой и рассыпаясь на куски. Это было похоже на маленький, комнатный смерч. Периодически в поле моего зрения попадал новый предмет и тогда невидимая сила подхватывала его и с силой швыряла об стенку. Но, в конце концов, я иссякла.

Глядя на произведенный мной разгром, я никак не могла поверить, что все это натворила я. Не ожидала я от себя такой бури! Я много чего от себя не ожидала. Какие, оказывается, страсти кипят в девичьих душах!

Мне вдруг показалось, что в моей голове кто-то тихо засмеялся. Чур, меня, чур! Неужели этот мерзавец не прекратил свой надзор? А, может быть, я просто хочу, чтобы именно так оно и было — вот мне и мерещится этот смех.

А он сидит на подоконнике и улыбается. Желтые глаза сияют, как лампочки и рожа такая довольная!

— Соскучилась, милая?

— По тебе что ли? Размечтался, наивный. Даже не надейся.

Он давился смехом, но из последних сил старался сдерживаться.

— Ну и устроила ты тут! Давай будем убираться.

Уборка эта оказалась делом не обременительным. Мы не пошевелили даже пальцем. Достаточно было посмотреть на предмет, закрыть глаза и представить этот предмет целым и на своем месте, как все, так и происходило. Через минут пятнадцать все было готово.

— Слушай, неужели это я все натворила?

— Меня интересует другое.

— Что?

— Меня интересует, неужели это я причина всего этого?

— Что ты себе возомнил?!

— Значит, ты меня не звала?

— Нет!

— Врешь!

— Не вру.

— Да? А что это такое? — Он взял в руку флакончик с настойкой цветов бря — Зачем тебе это?

Значит, он все-таки слепил за мной. Я покраснела.

— Зачем тебе это?

Я разозлилась или сделала вид, что разозлилась, чтобы спрятать свое смущение.

— Мне это не нужно. Можешь взять себе.

— Ты неисправима. Я не думаю, что тебе это поможет.

Он открыл флакон и вылил его содержимое на пол. Мне стало жалко, но вида я не подала. Все, что ни делается — все к лучшему.

— Успокойся, — сказал он — больше я к тебе приставать не буду. Зачем все это? Если ты сама этого захочешь, я думаю, что ты найдешь, как проявить свои чувства.

— На мои чувства можешь не надеяться даже.

Он только пожал плечами, мне кажется, что он просто устал со мной спорить. Да и я сама устала от себя. Он спрыгнул с подоконника и ушел. А я осталась одна и тихо ненавидела себя и его. Я почувствовала, что он меня больше не подслушивает. Теперь уже точно. И только теперь, когда он перестал меня слушать, я сказала мысленно: «Дурак, безмозглый дурак! Я ведь тебя люблю! Неужели это так трудно понять?»

В окно прыгнула Марис. Она слышала мои мысли и решила, что ее присутствие — это как раз то, что мне сейчас нужно. Кошка замурлыкала и нежно произнесла:.

До чего же вы странные! Я теперь понимаю, почему моим сородичам требуется так много времени, чтобы адаптироваться, в сообществе людей. Больше всего вы мучаете тех, кого любите. Иди к нему.

— Ты, что, с ума сошла?!

— Нет, это ты сошла с ума. Ну, что с тобой случится, если ты сходишь к нему в гости? Чего ты боишься? Объясни мне, глупой кошке.

— Не знаю. Я вообще ничего не знаю. Я даже не знаю, где он живет. Смеялась Марис долго.

— Ну, это-то не проблема! Хочешь, я провожу тебя к нему? И я подумала — почему я никогда не была у него в гостях? А ведь жилье — это очень важно, оно много чего может рассказать о своем хозяине. Он постоянно вламывается ко мне, а я, что, не могу?

— Пошли, Марис.

И мы пошли. Но, чем ближе к его дому мы подходили, тем больше я нервничала. Дом Софа оказался на самом краю острова. Едва только я ступила на его территорию, как что-то меня насторожило, что именно, я понять не могла.

Но, когда я вошла в его дом, я. Все поняла. Это был мой лом! Именно такое жилье я могла бы соорудить для себя. Его дом мало, чем отличался, от моего собственного. Это, что, его новое издевательство? Или…

— Марис, объясни мне, что происходит?

— Ничего особенного, просто вы очень похожи друг на друга. Вы с ним — две половинки оттого целого. Что еще не ясно?

Я села прямо на пол.

— Ты поняла меня? — спросила Марис.

Я много чего поняла.

Но вот самого Софа нигде не было. И было похоже на то, что его вообще нет на Базе. Я настроилась на него, но ничего не услышала. Куда он делся? Он, наверное, на меня обиделся. Я бы точно обиделась.

— Марис, где же он?

— Я полагаю, что он отправился на свою родную планету, чтобы реже с тобой встречаться.

А вот я полагаю, что никуда он от меня не сбежал! И я, кажется, знаю где он сейчас!

— Неужели?

Если я ошибаюсь, то не так уж мы с ним похожи, как может показаться на первый взгляд.

— Марис, милая моя кошечка, поверь, я точно знаю, где сейчас находится!