Что же им всем нужно от нее? И нужны ли они ей?

Ника вдруг поняла, что, даже если бы Николас знал ответы на все вопросы, она пока не хотела их услышать. Потому что есть такая правда, которую нельзя принимать без подготовки.

– Это слишком для одного раза, – прошептала она, не смея встретиться взглядом с Николасом. – Слишком для меня. Я хочу закончить вечер.

«Александр,

твое поведение возмутительно! Ты пропустил Рождественский бал, наплевал на семейные традиции! Что может быть важнее этого?

И ты до сих пор не закончил дело. Мне больно это осознавать, но я в тебе разочарован».

Письмо без подписи, но Алекс знал почерк отца. Он несколько раз перечитал последнее предложение и щелкнул зажигалкой. Пламя мгновенно охватило бумагу и в считаные секунды съело ее. Алекс бросил остатки в раковину и смыл водой.

– Семейные традиции… дело, – пробормотал он и, облокотившись на стол, закрыл глаза. – Пустые слова…

В его квартире в городе было тихо и спокойно. И в свете последних открытий ее покупка оказалась единственным, за что он мог поблагодарить отца сейчас. Алекс получил убежище – место, куда не ступала нога ни одного человека, кроме Мари. Его личное пространство. В последнее время Алекс все чаще и чаще сбегал сюда, жертвуя временем с друзьями, да и в выходные и праздники. Родителям он говорил, что уезжает с одноклассниками, а одноклассникам – что нужен своей семье.

Но единственный, кто ему был нужен сейчас, – это он сам. Не ведая того, Харт-Вуд разрушила его идеальный мир, оставив у развалин – одинокого и опустошенного. Ему предстояло пересмотреть все, чем он жил восемнадцать лет, во что верил, чему учился, на каких ценностях воспитывался, ведь разум ставил под сомнения абсолютно все!

Алекс думал, что Ника – единственная, кто способен ему помочь разобраться во всем, но после разговора с ней накануне Рождества он всерьез усомнился и в этом: какой толк от человека, такого же разбитого и с жутким хаосом в голове? Она лишь запутает еще больше. Алекс не знал, поверила ему Ника или нет, но больше тратить время на доказательство своей невиновности он не станет. Будь что будет! Если судьбе угодно, рано или поздно они найдут общий язык. А нет… На нет и суда нет.

Утром после бала Нику разбудила Дорис, прикатившая в комнату тележку с завтраком.

– После таких празднеств мало кто обедает в общем зале, да и тебе, наверное, не хочется кушать с посторонними, – предположила няня.

Или же Николас всем дал указ держать меня подальше от посторонних глаз.

– А как же отец? – Ника подползла к краю кровати и схватила кружку с кофе.

– Заперлись с Михаилом в кабинете, а это, как показывает практика, до вечера. – Дорис щедро намазала тост лимонным джемом и протянула Нике. – В детстве ты только его и ела.

Странно слушать от Дорис о том, что было в детстве. «Здесь ты сидела, там ты играла, это ты не любила». Ника понимала, что оказалась в доме, где родилась и росла, но эти слова не вызывали в ней ровным счетом никаких эмоций.

Ника откусила кусок тоста: джем действительно был вкусным, но не настолько, чтобы есть только его.

– Я была счастливой? – спросила она.

– Конечно, – улыбнулась Дорис, – тебя любили.

Ника усмехнулась:

– А отец был счастливым со мной?

Дорис несколько секунд внимательно смотрела на нее, а затем вытащила из кармана фартука смятый снимок и протянула ей:

– Все равно хотела отдать тебе.

Черно-белое фото. Николас на нем был так же подтянут и статен, но его лицо выглядело гораздо моложе, волосы намного гуще, а глаза светились. Рядом с ним была девочка – маленькая, лет трех-четырех, в нарядном платье с пышной юбкой и рюшами и с задорной улыбкой во весь рот, которую он обнимал за талию, стоя на коленях рядом. Его лицо излучало тепло и доброту, и да – он, несомненно, был счастлив. Надпись на обратной стороне снимка гласила: «Николине четыре годика».

Ника несколько минут напряженно всматривалась в снимок. Оказывается, она любила Николаса. И носила красивые платья. Оказывается, Николас тоже любил ее. Только ничего этого Ника не помнила. Просто фото, не вызывающее в ней ни капли трепета и совсем не будоражащее ее воспоминания. Просто кусок фотобумаги…

– Мне жаль, что первый день в замке ты проводишь в одиночестве, – произнес Михаил.

– А мне жаль, что роль няньки досталась вам. Я уже готовилась к обществу вашего патлатого друга, – парировала Ника. Они шли по широченному темному коридору, пустые стены и пол которого были отделаны темным деревом. Тусклый свет ламп слабо бликовал на лакированных поверхностях.

– Зря ты так. Господин Домор – первоклассный воин, я бы ему и свою жизнь доверил.

– Воин?

Михаил открыл исполинскую дверь в конце коридора, пропуская Нику вперед, и она вмиг забыла и об отце, и о воине Доморе. Присвистнув, девушка медленно покружилась на месте, оценивая размеры местной библиотеки. Гигантские шкафы с сотнями, тысячами книг, лестницы, приставленные к ним, – такое богатство она видела только в фильмах. Окон здесь не было, и весь свет исходил из парящих в буквальном смысле слова круглых шаров-светильников. Свет был ярким, но сосредоточивался в основном под потолком, поэтому нижний ярус библиотеки окутала мягкая желто-коричневая дымка, наполняющая помещение каким-то волшебным умиротворением.

– Пофиг, – бросила Ника, наконец остановившись. Она глубоко вдохнула запах старых книг. – Побуду здесь немного и домой.

Михаил сочувственно поджал губы и кивнул:

– Здесь есть электронное табло, которое ищет по словам-совпадениям, показывает место расположения нужной книги…

– Как «Гугл»?

Во взгляде Михаила промелькнула растерянность, и Ника рассмеялась.

– Разберусь, не переживайте, – мягко сказала она.

Михаил скованно улыбнулся и откланялся, взяв с нее обещание вместе поужинать. Он явно чувствовал себя виноватым, хотя в чем же его вина? Плевать. Пусть сами разбираются в своих чувствах, а она справится со своими без их помощи.

Раз Николас ясно дал ей понять, что не намерен играть в семью, а Лидия без вести пропала, Ника решила самостоятельно поискать ответы на свои вопросы и в первую очередь найти информацию о существах, способных принимать чужой облик. Она просто бродила вдоль стеллажей, брала в руки чуть ли не каждую книгу, читала названия и бегло просматривала страницы. Казалось, библиотека собрала все существующие во Вселенной книги! Были здесь и произведения местных авторов (особенно отличились члены литературного сообщества королевского колледжа в Алтавре – горном районе на севере terra ignis, их книгами были заставлены целые четыре полки), и работы писателей прошлых столетий из районов, названия которых Ника не смогла прочитать из-за частично стертых надписей или незнакомого ей языка. Несколько отделов предлагали читателю творчество писателей из самых сокровенных уголков Земли. Россия, Япония, Гватемала, Нидерланды, ЮАР… Ника даже нашла полку с книгами Сильвии Плат и не без раздражения отметила, что к их наличию в свое время могла приложить руку сама Рита. Также тут находились газетные хроники, конкурсная поэзия, альбомы с фотографиями, историческая литература – словом, все, что только могли вместить в себя тысячи полок!