В зарослях риса капрал оказался не один. Некоторые даже ныряли с головой, когда над ними пролетали, стреляя, самолёты. Симицу их прекрасно понимал, но сам так делать не стал бы. Он полагал, что здесь, как и в Японии и в Китае, рисовые плантации обильно удобрялись навозом.

   Всегда кажется, что бой длится вечно, хотя, как правило, он проходит очень быстро. Происходящее вокруг очень мало походило на бой. Симицу восхищался смельчаками, которые остались на месте и стреляли по американским самолётам. Восхищался, но становиться рядом не хотел. Враг сделал здесь, что хотел, а потом просто улетел вглубь Оаху.

   Мокрый и грязный Симицу выбрался из зарослей риса. Лежавшие вокруг солдаты, те, кто выжил, вставали на ноги и оглядывались. На лицах у многих из них читался шок. Впрочем, на ноги встали далеко не все, кто лежал вдоль шоссе. Многие никогда уже не встанут. В воздухе стоял металлический запах крови и вонь вспоротых внутренностей. Стонали раненые. Вокруг в причудливых позах валялись тела и останки. По кому вообще стреляли американцы? Пуля из такого пулемета, попавшая в человека, просто разрывала его на части. Полковые санитары, те, кто выжил, бегали от одного раненого к другому, делая всё возможное. И, всё же, этого было недостаточно.

   - Вперёд! - приказал командир полка полковник Фудзикава. - Надо продолжать идти вперёд! Будем мы защищать этот остров от американцев или нет?

   - Хаи! - ответил ему нестройный и негромкий хор. Когда Такео Симицу кричал сам, то старался изо всех сил подавить в голосе дрожь.

   Через полчаса американские истребители налетели снова. На этот раз, с тыла. Видимо, они возвращались обратно, на авианосцы, что смогли подвезти их так близко к берегу Оаху. "Где же наши авианосцы? - гадал Симицу. - Что с ними?" Американцы улетели на север, оставив позади себя ещё больше мёртвых и раненых. Разве это не ответ?

   Два года назад Симицу сам высаживался на северном берегу. Теперь ему предстояло встать на место американцев. Ждать их ему придётся недолго.

   Как только "Юкикадзэ" вошёл в гавань Перл Харбора, коммандер Минору Гэнда потребовал себе автомобиль, который доставит его во дворец Иолани. Офицеры рассмеялись ему прямо в лицо. Американские бомбардировщики весь порт превратили в руины. Если в округе и остались автомобили, то предназначались они для людей поважнее, чем какой-то коммандер с затонувшего корабля.

   Пришлось потянуть за кое-какие ниточки, чтобы добыть себе хотя бы велосипед. Крутить педали было больно, но щиколотка не сломана. По крайней мере, так утверждал врач с "Юкикадзэ". Если затянуть потуже, жить можно. По пути на восток, Гэнда смог наблюдать, что американцы сотворили с Хикамом. Большая часть самолётов, оставшихся на земле, уцелела, но сама взлётная полоса превратилась в испещренную воронками пустыню, напоминавшую Гэнде кадры с полей Первой Мировой. Как скоро самолёты снова смогут взлетать? Успеют ли они до подхода флота вторжения? Коммандер надеялся, что успеют.

   В нынешней ситуации только и оставалось, что надеяться. Гэнда проехал мимо разрушенных казарм, однако, сам город американцы не тронули. Если бы хотели, разбомбили бы. Своими боеприпасами они воспользовались разумно, а затем скрылись на Кауаи. Каким-то совершенно непостижимым образом американцам удалось построить взлётную полосу прямо под носом у японцев. С захватом Оаху японцы совершенно не озаботились охраной близлежащих островов. Оказалось, что это ошибка.

   "Нельзя позволять себе ошибаться, противостоя американцам, - невесело подумал Гэнда. - Они способны нас одолеть, даже если мы не допустим ни единой ошибки". Он не считал, что в прошедшем бою контр-адмирал Каку в чём-то ошибся. "Акаги" и "Сёкаку" было невозможно спасти. Превосходство в численности и огневой мощи способно одолеть любую самую идеальную тактику. "Будь у нас в два раза больше авианосцев..." - начал думать Гэнда и оборвал сам себя. Ответ он знал и так. "Мы бы нанесли противнику более существенный урон, но нас бы всё равно разбили".

   Возможно, фундаментальной ошибкой было само нападение на США. Но, что ещё Японии оставалось делать? Позволить Рузвельту и дальше указывать им, что делать в Китае? Для гордой и обидчивой империи подобное поведение попросту невозможно. Гэнда вздохнул. Порой, проблема может иметь только неудачные решения.

   На лужайке перед дворцом Иолани маршировали солдаты. Некоторые из них оказались гавайцами короля Стэнли Лаануи. Гэнда посмотрел на них с некоторым беспокойством. Станут ли они, на самом деле, сражаться против американцев? Если не станут, то могут представлять опасность. Возможно, это была не самая лучшая мысль - давать марионеточному королю игрушечную армию.

   Впрочем, большинство солдат составляли японцы. Это была не армия. Они принадлежали к спецотряду флота и носили зеленоватую форму, по цвету похожую на хаки, и чёрную, а не коричневую обувь.

   - Что мы сделаем с американцами? - кричал флотский капитан, руководивший тренировкой.

   - Разорвём! - проревели солдаты.

   - Сколько стоят наши жизни?

   - Нисколько, капитан Ивабути! Наши жизни ничего не стоят! Смерть во имя священного Императора - это всё!

   Гэнда с облегчением остановился у центрального входа во дворец и прислонил велосипед к стенке. Не то, чтобы капитан Ивабути и его люди были неправы - наоборот. Но Гэнда вёл себя аккуратнее, чем командир спецподразделения. Он вздохнул. Его аккуратность сослужила ему хорошую службу.

   Пока он медленно поднимался по ступенькам, ему отсалютовала гавайская стража у основания лестницы. То же самое сделал японский караул у двери.

   - Мне необходимо увидеться с генералом Ямаситой и королём, - обратился Гэнда к командовавшему его соотечественниками лейтенанту. - Немедленно.

   - Есть, господин, - ответил тот. Он уже видел Гэнду прежде и знал, кто перед ним.

   Он отправил одного из своих людей во дворец. Солдат вернулся очень быстро. Он кивнул. Следом кивнул лейтенант.

   - Поднимайтесь в кабинет генерала.

   - Аригато годзаимас.

   Поблагодарив офицера, Гэнда поднялся по лестнице из дерева коа на второй этаж. Он вошёл в Жёлтую комнату, где располагался кабинет командующего гавайским гарнизоном генерала Томоюки Ямаситы.

   Генерал взглянул на него, отвлёкшись от бумаг.

   - Здравствуйте, Гэнда-сан! - сказал он. - Присаживайтесь. Вижу, вы ранены. Расскажите, насколько всё серьёзно.

   Коммандер с облегчением сел на стул.

   - Не знаю, может ли быть ещё хуже, господин, - без обиняков начал он. - Мы потеряли оба авианосца, которые послали против американцев и большинство кораблей сопровождения. Янки обязательно высадятся. Армия и спецподразделения флота должны разбить их на земле.

   В раскрытое окно доносились крики флотского спецназа. Кричали бойцы яростно. Какая разница, если...

   Ямасита поморщился.

   - Что пошло не так, коммандер? В прошлый раз, когда американцы объявились в этих водах, мы одержали величайшую победу.

   - Верно, господин, но тогда у нас был на один авианосец больше, а их пришло не так много.

   Размер армады налетевшей с воздуха на "Акаги" и "Сёкаку" до сих пор потрясал воображение Гэнды. Что уж говорить о размере флота, который её доставил. А ещё десант...

   - Хорошо, коммандер. Мы сделаем всё, что сможем, чтобы удержать остров, - произнес Ямасита. - Уверен, силы флота нам помогут. Капитан Ивабути, хм, скажем так, неустрашим.

   С улицы донеслась очередная порция воплей.

   Насколько Гэнде было известно, капитан Ивабути был кровожадным фанатиком. Даже если так, недостатком воина это считать нельзя.

   - Между нами, господин. Мы сможем скинуть американцев обратно в море?

   - Не знаю. Но намерен проверить, - спокойно ответил Ямасита. - Что бы мы ни делали, своими действиями мы сможем выиграть время для укрепления позиций на западе. Разве не в этом, в первую очередь, и заключался весь смысл этой кампании?