- Конитива, Рыбак! - крикнули они. - Нам сегодня ничего не принёс?

   - Прошу простить, но нет, - ответил Хиро.

   Американцев на юге Оаху так много, что рискни он выйти на "Осима-мару" в море, его, наверняка, потопили бы.

   - Кита-сан здесь?

   - Пока, да, - сказал часовой.

   Другой неодобрительно посмотрел на товарища, словно тот сказал лишнее. Однако когда Хиро поднимался по ступенькам в здание консульства, его никто не остановил.

   Внутри запах дыма стал сильнее. Причину этого он обнаружил быстро: секретари рвали и жгли бумаги. От этого зрелища ему стало грустно. Если даже служащие консульства не верят, что Гонолулу удастся удержать, значит, действительно, конец.

   Один из секретарей отвлёкся от нарезания бумаги. Насколько Хиро смог понять, это были доклады о нём самом. Если так, этим бумагам, на самом деле, лучше сгореть.

   - О, здравствуй, Такахаси-сан, - сказал секретарь. - Достопочтенный консул будет рад тебя принять. Вообще-то, он буквально только что тебя вспоминал.

   Возможно, это, и правда, были доклады о Хиро.

   - Благодарю, - ответил он и прошёл в кабинет Нагао Киты.

   - Сделайте всё, чтобы выиграть время. Нам оно понадобится, - говорил Кита в телефонную трубку.

   Консул махнул рукой, приглашая присаживаться. Закончив разговор, он повесил трубку.

   - Рад тебя видеть, Такахаси-сан, - сказал он. - Дела у нас...

   Взмах рукой оказался красноречивее любых слов.

   - Вижу, вы избавляетесь от бумаг, - сказал Хиро.

   - Иначе никак, - ответил на это консул. - Иначе, американцы узнают о кое-каких наших делах здесь, о которых им знать не следует. Нас самих здесь им тоже видеть не желательно.

   - Ах, вот как! А, что, есть какой-то способ, чтобы американцы нас здесь не увидели?

   Несмотря на половинчатое обещание Киты, сам Хиро не намеревался напрашиваться в список тех, кого здесь быть не должно. Общаясь с важными персонами, вроде консула, он по-прежнему ощущал себя самым обычным никчёмным рыбаком.

   Нагао Кита улыбнулся.

   - Да, есть один способ. Как смотришь на то, чтобы остаться здесь со мной до ночи, а потом направиться в гавань Гонолулу? Если повезет, нас встретит подводная лодка, и заберёт в Японию несколько значимых людей.

   - Вы, и правда, решили забрать меня с собой?

   Хиро ушам своим не верил.

   - Я настолько значимый, чтобы вернуть меня в Японию?

   Он задумался, во что нынче превратились родные острова. Он так долго отсутствовал. С тех пор, как он прибыл на Гавайи, здесь многое изменилось. Япония тоже должна поменяться.

   Улыбка консула стала ещё шире, заполнив практически всё его широкое лицо.

   - Я бы тебя взял. Я с радостью тебя возьму, Такахаси-сан. Твои передачи отлично послужили стране и Императору. На подлодке у нас есть ещё два места, которые могут не понадобиться. Король и королева Гавайев решили остаться здесь и встретить свою судьбу лицом к лицу.

   - Они очень храбры.

   Ещё Хиро считал, что они глупы. Затем его настигло осознание сказанного Китой.

   - Я займу место на подлодке, которое предназначалось королю Гавайев? Правда?

   От волнения, Хиро пустил "петуха". Такого с ним не случалось с девятнадцати лет.

   - Об этом не переживай, - сказал ему консул. - Если они, всё же, решат ехать, для тебя место, в любом случае, найдётся.

   Хиро поклонился, не вставая со стула.

   - Домо оригато, Кита-сан. Можете засунуть меня в торпедную шахту. Мне без разницы.

   - Возможно, так и придётся сделать, если экипаж решит ударить по американскому крейсеру.

   Кита от души рассмеялся, отчего захотелось смеяться вместе с ним. От такого даже самая дурацкая шутка становится смешнее.

   - Я бы хотел вернуться и попрощаться с сыновьями, - сказал Хиро.

   - Такахаси-сан, если бы ты отправлялся на подлодку в одиночку, я бы сам приказал тебе так поступить. Мы практически никогда не говорили о твоих сыновьях, в том числе и потому, что я знаю, что они считают себя американцами, а не японцами. Я ничего не имею против. Да и с чего бы мне иметь что-то против, когда так можно сказать о большинстве молодых людей здесь? Не знаю, поднимут ли они тревогу. Насколько мне известно, не поднимут. Но, прошу меня простить, рисковать я не могу.

   Хиро кивнул.

   - Я понимаю.

   - Спасибо. Не хотелось бы создавать излишнюю неловкость.

   После этого Хиро оставалось лишь ждать. Он полистал японские журналы. Всё в них говорило о счастье, спокойствии и процветании. Новости были только хорошими. Постоянно писали о том, как Япония, раз за разом, бьёт американцев. На страницах этих журналов, американцы представлялись неуклюжими глупыми великанами, которых не стоит воспринимать всерьёз. Вдалеке, но не слишком, громыхала артиллерия. В небе над Гонолулу постоянно сновали американские самолёты. К американцам стоило относиться серьёзнее, чем могли признать журнальные пропагандисты.

   Опустилась тьма. Персонал консульства продолжал жечь бумаги. Хиро чувствовал себя бесполезным. Чем он мог помочь, он не знал. Но, если бы он был бесполезен, согласились бы они вернуть его на родину?

   Сидя в кресле, Хиро задремал. Его растолкал Нагао Кита.

   - Пора, Такахаси-сан, - сказал бывший уже консул.

   - Хаи.

   Хиро зевнул и потянулся.

   - Я готов.

   Готов ли? Он с радостью покинул бы Гонолулу, даже не будь на его подступах американцев. Он счёл себя достаточно готовым.

   Улицы Гонолулу были тёмными и пустынными, но далеко не тихими. На западе шёл бой за Перл Харбор. Судя по всему, битва стала ближе к городу. Если подлодка не придёт сейчас, другой возможности может и не быть. Это Хиро прекрасно понимал. Время японской оккупации закончилось. Он вздохнул. Как бы ему хотелось, чтобы всё сложилось иначе. Даже без сыновей рядом, он слышал слова Хироси и Кензо: "Мы же говорили".

   Продвижение к гавани затруднялось баррикадами и блокпостами. Спецотряды флота находились настороже, даже, на нервах. Но консул Кита уверенно пробивал себе дорогу.

   В сторону гавани двигались и другие группы людей. Среди них оказались японцы, гавайцы, даже хоули, что крепко связали себя с оккупационными властями. Они-то прекрасно представляли, что с ними будет, когда американцы вернутся. Но король с королевой оставались. Да, они храбры. Оставалась ли в них хоть крупица рассудка?

   Хиро посмотрел на остров Сэнд, что защищал гавань Гонолулу. Там американцы пока не высадились. Видимо, решили, что не надо. Там, по-прежнему, стоял японский гарнизон. Если бы остров захватили войска США, подлодке было бы очень непросто зайти в гавань, а потом, и выбраться из неё.

   На западе сверкал фейерверк из красно-оранжевых американских трассеров и сине-белых японских. Их света было достаточно, чтобы Хиро увидел обеспокоенность на лицах остальных спутников. Какой-то японец, бюрократ в гражданском костюме, воскликнул:

   - Где же подлодка?

   Не прошло и пяти минут, как она всплыла в гавани, подобно киту, только намного больше. На башне открылся люк. Через мгновение несколько человек вскрикнули от отвращения. Хиро и сам был близок к этому. Воздух, что вышел из открытого люка, оказался таким гадким, каких он никогда прежде не нюхал, хотя, будучи рыбаком, Хиро прекрасно разбирался в вони. Запах множества живущих в тесноте людей, немытые головы, дрянная еда - всё вместе. Помимо них, ощущался запах машинного масла и какие-то другие ароматы, которые Хиро не смог определить. Он задумался, как же матросы его терпели, но быстро понял, что они к нему настолько привыкли, что уже, даже и не замечали.

   Из люка высунулся офицер.

   - Все здесь? - спросил он. - Отстающих ждать не будем, иначе живыми отсюда не выберемся.

   - Король и королева Гавайев не поедут, - сказал консул Кита. - Они отказались от нашего приглашения.